Утренний хоббит

Через час с небольшим, когда лагерь был уже обустроен, костёр весело потрескивал, а в такт ему потрескивал овсом Живчик, Отто, регулярно выглядывающий наружу, радостно объявил:

– Дождь закончился! Можно идти на рыбалку…. Айна, ты как, готова?

– Как скажешь, мой Котик, – покладисто ответила девушка-гном, поднимаясь на ноги. – Что я должна делать?

– Просто так это не закончится, – шепнул следопыт на ухо Томасу. – Не удивлюсь, если лет эдак через двадцать-тридцать по Средиземью будет разгуливать десяток-другой гномов с кошачьими головами…

Кот и Айна, прихватив с собой необходимые снасти, отправились на берег Сильверлоуда, а Томас и Бродяга решили осмотреть подземное помещение более тщательно.

– Давай-ка, Утренник, сместим в сторону этот деревянный штабель, – предложил следопыт. – Лично я именно там, за толстыми брёвнышками, и разместил бы тайник.

– Тяжёлое, однако, – удивился Томас, берясь ладонями за комель верхнего бревна. – Наверное, дуб.

– Он самый. Поэтому и не определить, когда у дальней стены образовался покойник. В смысле, сегодняшний скелет…. Стволы дуба могут несколько веков пролежать без видимых изменений, не поддаваясь гниению и не рассыпаясь в труху. Очевидно, неизвестные проходчики использовали эти брёвна в качестве крепёжных свай.

Когда все дубовые стволы были успешно перемещены в сторону, в полу пещеры обнаружилась аккуратная ниша, в которой лежал на боку потёртый кожаный саквояж-сундучок.

– Давай его сюда! – велел Бродяга. – Сейчас на одну неразгаданную тайну станет меньше. Может быть…

Металлические замки саквояжа превратились – под давлением сурового времени – в бесполезные ржавые ошмётки, поэтому он раскрылся без всяческих проблем.

– Богатый улов! – обрадовался Томас и принялся перечислять находки: – Маленький, но очень тяжёлый кожаный мешочек. Килограмма на три потянет, а то и на три с половиной…. Ага, понятно! Золотосодержащий песок и мелкие самородки…. Маленькая стеклянная бутылочка. Наверное, с кислотой, чтобы отличать золото от медной руды…. Серебряный портсигар. Пустой, понятное дело…. Компас! Причём, работающий! Пригодится, надо думать…. Фотография. Старинная, нечёткая. На обратной стороне что-то написано. Не разобрать, темно….

– Дай-ка её мне! – Бродяга бережно взялся кончиками пальцев за край фотографии, подошёл вплотную к костру и через полминуты объявил: – Молодая, очень стройная женщина в длинном старомодном платье, на голове имеется плоская шляпка со страусовыми перьями. Надпись-оттиск на обратной стороне: – «Фотоателье Джеральда, Сан-Франциско, 1898 год».

– Ничего себе! – удивился Томас. – 1898 год?! Как же это понимать?

– Очень просто, – мудро улыбнулся следопыт. – Отголоски золотой лихорадки на Клондайке.

– Ой ли? Аляска находится гораздо севернее…

– Что с того? Основной событийный бум на Клондайке пришёлся именно на 1898–1899 годы. А потом богатое поверхностное золото закончилось. Наступило время крупных горнопромышленных компаний, способных производить добычу драгоценного металла на глубине. Многие «дикие» старатели вернулась на Большую Землю. Причём, именно через Сан-Франциско. А наиболее упрямые и отважные (записные авантюристы, короче говоря), отправилась – по канадской земле – на юг, в поисках новых месторождений…. Этот смелый старатель добрался до Средиземья и нашёл золото. А его, в свою очередь, нашла чья-то меткая и коварная стрела.

По прошествии двух часов пожаловали Отто и Айна – с двумя крупными, пятнистыми и разноцветными форелями в руках.

– Рыбалка – самое увлекательное дело на свете! – восторженно заявила девушка. – Я теперь всегда буду рыбачить вместе с Котиком. При первой же возможности…

Ещё через сорок пять минут, когда форель была выпотрошена, очищена от чешуи и зажарена, восторги девушки многократно усилились. Тщательно облизывая жирные пальцы, она безостановочно нахваливала новое, непривычное для себя блюдо:

– Вкуснотища! Особенно мне нравится поджаристая золотистая корочка…. Котик, будь другом! Передай мне, пожалуйста, ещё кусочек…

После завершения ужина Айна, помыв руки в водах подземного ручья, протекавшего возле дальней стены помещения, принялась внимательно изучать фотографию, обнаруженную в кожаном сундучке-саквояже. С минуту повздыхав и покачав головой, она неожиданно сообщила:

– Я знаю эту женщину. Её зовут Луизой. Вернее, я видела её портрет и слышала легенду.

– Расскажи! – попросил, Отто присаживаясь рядом с девушкой и ненавязчиво приобнимая её за плечи.

– Конечно, расскажу. Почему бы и нет? Всё это случилось лет сто назад. Или, немногим больше? В один из дней поздней осени, когда гномы в последний раз – перед зимним перерывом – поднялись на земную поверхность, около входа в Подземелье объявилась молодая, очень красивая женщина в мужском походном костюме. Только очень усталая и измождённая…. Как, спрашиваете, объявилась? Да, обычно, верхом на лошади. Ну, и ещё одна лошадка была при ней, вьючная. Женщина не говорила на гномьем языке, гномы, естественно, на её…. Но незнакомка жестами объяснила, мол, разыскивает молодого мужчину, своего жениха. Представилась именем – Луиза…. Она была так красива и отважна, что суровые сердца моих предков дрогнули и растаяли. Приближалась снежная буря, и гномы пригласили женщину в Подземелье – отдохнуть, утолить голод, переждать непогоду…. Надо вам сказать, мои любезные господа, что все подземные жители изначально мрачны и недоверчивы. Особенно по отношению к разным малознакомым личностям…

– Ха-ха-ха! – беззаботно рассмеялся Отто. – Удачная шутка! Браво!

– Что тут смешного? – возмутилась Айна, сердито отодвигаясь от Кота в сторону. – Хочешь поссориться?

– Нет, конечно же! Но, сама подумай…. Говоришь, мол, все гномы изначально мрачны и недоверчивы? А ты, красавица моя? Разве ты – мрачная и недоверчивая? Ха-ха-ха!

– Ну, я…, – девушка пунцово покраснела от удовольствия и ласково потрепала Кота по мохнатому загривку. – Я – особенная! Матушка-покойница часто говаривала, что таких девиц ещё не рождалось в западном Подземелье. Это она и мой ангельский характер имела в виду, и цвет волос…. Ладно, я продолжаю повествование о Луизе…. Пять недель, пока не закончилась снежная буря, провела она в подземных пещерах. Научилась неплохо говорить на гномьем языке. Рассказала много занимательного и интересного. Научила наших женщин всяким полезным штукам. Очаровала всех без исключения, короче говоря…. Один из тогдашних гномов-умельцев даже нарисовал её поясной портрет. Правда, в грубой охотничьей куртке и без шляпы с перьями. Но лицо – один в один – как на этом гладком листе. Очень похожее, по крайней мере…

– А куда потом подевалась Луиза? – спросил Томас.

– Ушла искать своего жениха.

– И больше про неё ничего не известно?

– Рассказывали мне ещё одну замечательную и красивую легенду, – Айна мечтательно прищурила чёрные глаза. – Мол, жениха Луиза так и не нашла, сколько не старалась. Но прибилась к эльфам. Старики говорили, что к югу от долины Раздола – в трёх днях пути – в дремучих лесах спрятано древнее эльфийское поселение. Вот эльфы, мол, и пригрели бедную девушку. Более того, сделали своей принцессой. Она, наверное, жива до сих пор…

– Как это – жива? – засомневался Кот, недоверчиво подёргивая за длинный одиночный ус. – Лет-то прошло с тех пор – целая куча…. Хорошо, допустим, что Луиза жива. Просто превратилась в безобразную и мерзкую старушенцию…

– Нет, не превратилась. У эльфов имеется волшебный живительный напиток, замедляющий бег Времени примерно в десять раз. Так что, Луизе сейчас – в обычном понимании – слегка за тридцать…. Вот бы повстречаться с ней! Поболтать о всяком и разном…

На пасмурном и ветряном рассвете следующего дня они продолжили путь.

– До склона Морийского хребта осталось километров семь-восемь. Дошагаем часа за полтора, – озвучил Бродяга ближайшие планы. – Потом начнётся крутой подъём. К вечеру выйдем на седловину перевала, там и заночуем. А завтра спустимся на Сизое Нагорье. Там я вас и познакомлю с Зелёным Драконом.