Альдана Последняя королева эпохи

Она была неправа, не увидела пока очевидного: Эвилана и рассчитывала на то, что друзья окажутся порознь. Так надёжнее. Ведьма верно предполагала, что друзья обладают силой во всех её видах только вместе, единой компанией. Пока Эвилана фактически держала их в плену, не давая ни продвинуться вперёд, ни вернуться во внешний мир, но скоро она намеревалась освободить их разумы. Временно. Меланси ведьма послала к ним просто так, для устрашения.

Однако сёстрам повезло меньше других. Если остальные попали в такие места, где можно было блуждать, нарезать круги, то Джессика и Теона не имели возможности куда-то свернуть и направлялись к центру пещеры. Выйдя в один из залов пещеры, они бы развернулись и пошли обратно, так как чёрная магия не позволила бы им продолжать движение вглубь. Но в реке обитало страшное существо — монстр Денефикс, плод недавних экспериментов Виктора Эванса и Эвиланы.

— Ты опять сердишься? Почему ты всегда такая? — спросила сестру Теона.

— А мне хочется спросить тебя: почему ты никогда проблем в упор не видишь? — парировала Джессика.

Теона замялась. Вопрос её нисколько не задел — она его не поняла, как не понимала многие из причин, по которым Джессика её обвиняла.

— А я не сержусь, я тревожусь, — воительница не стала оставлять сестру без ответа. — Ты не можешь, поэтому я за нас двоих, — усмехнулась она. — Заставить тебя думать я не могу, как не могла научить нашу мать жить.

— Я надеюсь, с мамой, с Дериком и с Шаки ничего не случилось, — пробормотала Теона.

— А они надеются, что с нами всё в порядке — Джейк погиб, — отрезала Джессика. — Так что и с кем-то из них может что-то произойти. Я не расстроюсь, — добавила она категорично.

— Тебе сейчас так кажется, — Теона остановилась и остановила сестру, схватив её за руку. — Ты их любишь на самом деле. Скажи же, любишь!

— Нет, недостаточно сильно, чтобы убиваться по ним, когда их не станет в живых, — оставалась непреклонной Джессика, но глаза её смотрели на Теону мягко, по-доброму, будто извиняясь за то, что воительница не может оправдать её ожидания. — С матерью меня не связывает ничего, кроме биологического родства. Шаки пострадала от её влияния, бедная девочка, конечно, жертва, и её мне жаль будет, наверное, больше, чем мать и брата. А на Дерика мне тоже плевать — есть он или нет. Отсутствия отца я не замечаю — и его смерть меня оставит равнодушной. Только за Джейка немного грустно, он почти понял, как ценна и уникальна жизнь, но так и не успел прочувствовать.

Теона, ничего не сказав на это, пошла дальше.

— Знаешь, чья гибель меня по-настоящему опечалила? — крикнула Джессика ей вслед, не бросаясь, впрочем, догонять целительницу. — Адели и Кристиана.

— Правда? — Теона, просияв, обернулась.

— Матери их принимали бы такими, какие они есть. Это главное счастье.

Теона подождала, пока Джессика поравняется с ней, и дальше сёстры шли рядом. До ближайшего поворота.

В воде что-то чернело. Судя по тому, что это нечто с боков раздувалось и сдувалось — это было живое существо. Потом сёстры и пузырьки выдыхаемого воздуха в воде заметили.

Мимо гиганта проскальзывать было боязно, но отступить Джессика и Теона не успели ни на шаг — на чёрной голове появились два ярких пятна — жёлтые глаза, жуткие, потому что в них не было ни зрачков, ни радужек.

Пока сёстры выходили из оцепенения, из воды поднялась голова на длинной шее. Это был дракон. Денефикс действительно выглядел как это волшебное существо, только без крыльев. Он распахнул пасть, где теснились сколько-то рядов зубов, а клыки были длиной как меч Джессики, издал кошмарный рёв, оглушивший пленниц чар ведьмы, и одновременно ударил хвостом с такой силой, что сталактиты, свисающие с потолка пещеры, задрожали. После второго удара некоторые сорвались в воду, а сёстры, поднявшись, бросились бежать, но вода сковывала движения.

Рухнувшие сталактиты превращались в горгулий, кидавшихся следом: магия Денефикса. Отбиваться было невозможно: меч с мерзким скрежетанием только тупился об этих созданий, Джессика лишь отмахивалась им. Слышать сестру она не могла, так мощно оглушил её рёв, видеть — тоже, из-за того, что горгульи мельтешили перед глазами, от этого делалось совсем страшно — Теона ведь не могла защитить себя.

Последовал ещё один удар хвоста монстра. Сотрясение сбило Джессику с ног, горгульи воспользовались замешательством, всей стаей накинулись на неё, раздирали живьём, такой боли воительница не знала никогда и не могла сдержать крик. Вода вокруг становилась красной.

Перекинувшись на Джессику, гадкие существа оставили Теону, уже еле дышавшую. Целительница сестру, как и она её, тоже не видела и не слышала. Крики воительницы доносились будто бы издалека, а Теона пока не восстановила способность исцелять людей на расстоянии. Она сумела помочь себе: убрала глубокие раны по всему телу, потом догадалась восстановить слух. И опять передёрнуло от безумного, едва ли не предсмертного крика Джессики, теперь он был слишком близко. Теоне стоило только оглянуться.

Целительница израсходовала всю свою магию на Джесс, которая снова смогла встать на ноги, но воительница была слишком слаба, чтобы продержаться хотя бы пару минут. Её надо было поддерживать, Теона видела только один выход — продолжать творить волшебство за счёт преобразования своей жизненной энергии в магическую. Это должно было привести к гибели, когда и сила жизни иссякнет вся.

Джессика не успевала задуматься над тем, откуда в ней такая ярость взялась, причём ярость качественная, не беспомощная, съедающая самого человека, а выливающаяся непосредственно на тех, кто вызвал это чувство, и не дающая устать, дарующая пресловутое второе дыхание. Горгульи одна за другой рассыпались на осколки, а уцелевшие создания летели прочь. Целительница просто вернула Джессике силу. Увеличила её сама воительница, понимающая, что теперь за свою жизнь ей придётся бороться самой.

Теона тоже выдержала испытание. Над угрозой гибели она не задумывалась, когда совершала исцеляющую магию, и не удивилась тому, что отделалась головокружением и потерей сознания на несколько секунд. Мысль пульсировала другая: мы победим. И этого монстра, и всех демонов. Найдём источник зла, разрушим его. Она была неожиданной, но огромной и прочной. Всё ещё связь с возлюбленным, поддерживающая жизнь, именно она заставляла надежду и уверенность так ярко вспыхивать.

Денефикс, конечно, не остановился. Поняв несостоятельность горгулий, он прибегнул к помощи ядовитого духа. Монстр выдохнул облако кислоты, ставшее призраком.

Казалось, сёстры обречены: духа не поразить мечом. Прикосновения его разъедали кожу, моментально и сразу до кости, впрочем, её начинало разъедать тоже. Если он проходил сквозь тело, то внутри в этом месте всё воспалялось, так что боль была везде. Теона не успевала спасать и себя, и Джессику. Целительница не владела магией на таком уровне, когда для сотворения заклинаний волшебнику не требуется делать никаких жестов, а дух оказался умным и, атакуя Теону, старался повредить ей кисти и предплечья. Она действовала всё медленнее, и настал момент, когда целительница, приложив ладонь к новой ране на плече, не смогла убрать руку. У неё заканчивалась энергия, и заживление ран шло долго. Магией своей она ещё притупляла дикие ощущения, доводившие до обморока. Прерви Теона действие исцеляющего волшебства — тут же наступил бы болевой шок.

Призрак потянулся к её руке, дотронулся. Волшебница не предполагала, что священная магия уничтожает и таких духов, которые не относятся к классу нежити. С воплем и шипением порождение Денефикса начало испаряться.

Монстр не дал сёстрам передышки. Следующий раунд должен был выстоять он сам, лично. Джессика мельком взглянула на свой меч: оружие можно отбросить, оно после схватки с горгульями совсем затупилось, никуда не годится. Но инстинкт воительницы не позволил сделать этого.

Этот поединок оказался, как ни странно, самым лёгким. Меч вошёл в нёбо Денефиксу, когда монстр бросился на Джессику, намереваясь схватить в пасть. Воительница здорово испугалась, увидев над собой ряды зубов, готовых через секунду раздробить ей череп, но монстр отдёрнул голову. Существо это, очевидно, к боли не привыкло, так как вряд ли испытывало её когда-либо. Не понимая, что с ним происходит, оно яростно трясло головой, извивалось, выло, но бдительности не потеряло: при поспешном отступлении сестёр Денефикс направился за ними. Быстро передвигаться он не мог, лапы были коротковаты, а туловище — массивным. Джессика с Теоной решили даже, что смогут от него спастись бегством. Монстр, чтобы задержать их, призвал ещё стаю горгулий, и своего добился, но лишь наполовину. Она хоть и окружила сестёр, но не могла как-нибудь значительно их покалечить. Невероятная мощь проснулась в воительнице, Джессика умудрялась уклоняться от всех ударов и атак, вспоминая уроки Айрис и думая о том, что впереди ещё незавершённое дело — освобождение королевства если не от всего зла, то от значительной его части, если не навечно (история показывает, что это нереально), то хотя бы на век. Целительница размышляла о том же, а вспоминала о семье, о друзьях… о Диме, ради которых надо жить. Человеческие возможности аномальны — иногда проявляются вопреки законам природы, но согласно голосу сердца.