Гамбит Хасса (СИ)

Он отступил? Огненный. Паладин. Отступил?!

Посмертное проклятие от химеры мальчишки мешает воину сосредоточиться. Липкий страх не даёт молотобойцу атаковать и защищаться в полную силу. Он это понял...

Покончить с оставшимся паладином помешали саргосцы. Сворой, не жалея собственные жизни, они накинулись на рыцаря. Каким-то образом им удалось выбить артефактный эспадон, и сковать движения.

Вспыхнул ярким пламенем доспех. Молот охватили языки огня. Семь шагов по проклятой земле и кошмарный по силе удар бросил генерала на землю. Паладин не пощадил даже собственных солдат, что жертвовали своими жизнями для него, их тела разбросало в стороны, как мешающуюся никчемную мошкару.

Пламя обжигает. Всей своей потусторонней сущностью Мор это чувствует. Но как?!! Нет! Оно обжигает не только мёртвую плоть, но и запертую в доспехах душу! Как?!!

Взмах. Латная перчатка, ухватившись за горящую болванку, остановила приближающееся упокоение. Жар будто отнимает силы, не спасает и тот тонкий ручеёк некроэнергии от умирающих людей. Скелетов и зомби опять нет. Некому отвлечь солдат империи и ярость паладина!

Доспехи-накопитель пусты. Магии почти не осталось. Это старое, заброшенное кладбище станет его последним пристанищем? Мысль, от которой внутри лопнула какая-то струна...

Воспоминание из прошлой жизни ворвалось в его сознание. Тепло и уют семьи родного дома... Боль расставания и долг перед, раздираемой внутренними распрями и войной, страной... Бойня у безымянной деревушки... Паладин, озарённый пылающей аурой и размахивающий ужасным топором... Демон, что выполнил уговор, но побрезговал забрать его с собой...

Когда-то, будучи живым, он проиграл империи. И сейчас... История повторится?!

- Этого не будет! - взревел Мор. - Восстаньте мои войны!!!

Магия амирских некромантов полноводной рекой хлынула из мёртвого тела проклятого генерала. С каждым мгновением, с каждой утекающей каплей, силы покидают его, слабеют руки, но на поле воцаряется, набирающая обороты, хаос. В сердце защитного построения, куда успели поставить несколько телег обоза, вспучилась земля. Крики и стоны раненых потонули в новом вопле, когда на свободу вырвался отряд из скелетов и зомби. Сотни мертвецов, вырвавшись из земляного плена, с душераздирающим криком тянут свои культи и бросаются на живых. Все павшие войны в этой битве, подрагивая в затухающих конвульсиях, медленно возвращаются в строй, но не на стороне людей, а нежити! Ряды немёртвых пополнил и паладин мечник, восставший безвольным умертвием. У него не осталось той скорости и прыти, с какой он сражался с рыцарем смерти, нет тех неожиданных и разящих выпадов клинка, их место заняли огромная сила и неуёмная жажда свежей крови...

Горят кожаные ремни и застёжки, проклятый металл расплавленными ручьями стекает с рук. Он так давно портит нервы империи. Его рубили, топили, жгли, но каждый раз Мор возвращался, продолжая борьбу с захватчиками. Крики гибнущих саргосцев звучат сладкой музыкой. Он выполнил свой долг. Он выполнил приказ - пятый легион империи дальше не пройдёт!

Вся тяжесть пылающего молота обрушилась на голову рыцаря смерти. Хрупнула кость. В одно мгновение жар и пламя уступили холоду, покою и ласковой улыбке Тьмы, что так давно его ждала.

Он свободен...

17. Ученик мага

Это произошло в местечке, окружённом с одной стороны пашнями и лугами, с другой - зелёным лесом. В начале лета, когда отгремели грозы тёплых дождей, но их отголоски ещё были слышны, а крестьяне от рассвета до заката работали в полях, обрабатывая землю или сгоняя на пастбища скот.

По размытой извивающейся змеёй дороге понуро двигался всадник. Он мог бы свернуть на неприметную тропу и идти по ней пару десниц, тогда поля сменились бы невысокими холмами, а те на крутые с редкими ледяными шапками горы, или, если ему ненавистен суровый холод севера, он мог направиться на юг - где плещутся тёплые морские волны. Но нет. Его караковая лошадь с какими-то пустыми, стеклянными глазами, меланхолично качая головой и меся под копытами грязь, шла на восток - в небольшую, забытую многими, деревню на границе союза...

Соломенные крыши домов отливают золотом. На подворьях кудахчут куры. Муха, прожужжав, увернулась от хвоста пса, который лениво ловит блох. У дома старосты галдит люд. Мужики с косами и топорами, женщины кто с вёдрами, кто, побросав домашние дела, прибежали на общее собрание.

- Да сколько должно пропасть, чтобы ты понял! - всплеснув руками, выкрикнула женщина. - Пятерых задрали, а ты всё мнешься как девица!

- Уже шестерых, - вклинился в её причитания худощавый, но по виду крепкий дворовый. - Ночью Сандро...

- Ах, ты ж, да за что же нам всё это?!!

- Цыц!!!

Ладонь с силой ударила деревянные перила. Стоит проявиться панике в толпе деревенских и они превратятся в тупое стадо, которое без радикальных мер остановить будет не возможно. Невысокого роста, седой как лунь, Томас уже не так молод, его дело руководить, а не махать кулаками для успокоения чьих-то нервов.

- Ядвига, последний раз предупреждаю. Прекрати народ будоражить.

- Тогда чего ждёшь? - не унялась она. - Вызывай хоть солдат, хоть наёмников нанимай, но делай что-нибудь!!! Сам знаешь, нам своими силами не справиться!

Случайно ли или по тёмному заговору, но никто не обратил внимания, как туча напустила на деревню огромную тень. Задул не сильный, но вполне ощутимый ветер.

- Чего чего... Цыц! Сказал. Почему все здесь собрались? Работы нет? Так я быстро организую! А криками и причитаниями делу не поможешь. Я отправил письмо в город и через десницу другую...

- К-хм... к-хм... - громко во всеуслышание прокашлялись за спинами крестьян.

Восседая на лошади, взору людей предстал молодой человек с излишне бледным лицом и тёмными кругами под глазами. На его добротной одежде и куртке из чёрной дублёной кожи красуется белый череп в окружении девяти ножей - символика гильдии некромантов. Спрыгнув на землю, парень неспешной походкой и с нескрываемым удовольствием миновал расступающийся люд.

- Доброго дня. Моя гильдия, - негромко заговорил он, - получила письмо некого старосты Томаса с просьбой о помощи в избавлении от неопознанной твари.

- Молодой?! Ученик что ли? Получше прислать не могли? - заворчал Томас, подтверждая в протянутом клочке документа неровно накарябанные старческой рукой строчки.

- Все заняты, - пожал плечами гильдиец. - Если я не подхожу, тогда...

Он развернулся и пошёл в сторону стоящего у ворот транспорта. Нет, так нет. Ему меньше забот. Одно плохо - опять трястись в седле.

- Господин, подождите!

Притихший народ вновь взбудоражился - в кои-то веки по первой же просьбе и так скоро прислали помощь, а староста нос воротит!

- Томас, ты что творишь!!! - зашипел худощавый. За его спиной Ядвига уже набрала воздух для своей бранной тирады, но мужик успел опередить её.

- Спокойно, Вацлав, спокойно. И вы все, - обратился к людям растерянный старик. - Тише! Мы не знаем, кто он и что может. Может это какой мошенник?!

Парень, затягивавший ослабевшую подпругу, обернулся. За всё время на службе гильдии его впервые обвинили в подобном! И это староста, который прекрасно знает - оплата сначала пойдёт в гильдию, а исполнитель, если и получит, то лишь благодарности или, в случае неудачи, проклятия.

- Мошенник?!

Пара троек секунд понадобилось, чтобы магический якорь массового ужаса был накинут на лошадь. Ещё секунда на его напитку и ожидание... Что именно увидели крестьяне в мирно стоящей кобыле, знает только Единый, с ударом грома они, дико крича, брызнули в стороны. Один Томас, хватая ртом воздух, с широко открытыми глазами, где стоял там и сел. Хорошо на здоровье он никогда не жаловался, а не то плохо бы пришлось деревне без него.

- Ещё вопросы есть?..

Когда люди успокоились и в большинстве своём разошлись, несколько крестьян во главе со старостой и гильдиец начали обсуждать условия пребывания последнего в деревне.