Гамбит Хасса (СИ)

- Увидел. Все, кто захоронен на этом кладбище, несут похожие следы. Кто умер от стали, кого задушили или отравили. Все, кто здесь захоронен, умерли от чужих рук...

Дальше Витольд не слушал. Он смотрел вторым зрением, тем самым магическим зрением, подмечающим эфирные потоки, и в некоторых случаях эмоции и чувства разумных, вдаль и видимое его шокировало. Три четверти всего поля оказалось занято большими могилами, в каждой из которых были десятки тел. Такого подмастерье не припомнил даже за войну с империей. Тогда гибли сотни и тысячи, но гибли солдаты! Не имея возможности захоронить их всех с подобающими почестями, люди копали братские могилы, но здесь... Деревенское кладбище в другой стороне! Тогда откуда?

- Чтобы обличить и покарать монстра сотворившего всё это, у тебя время до полуночи. После действовать буду я. И что-то подсказывает, мой метод тебе снова не понравится...

Весь день Витольд снова осматривал места нападений и думал, много думал.

Возможно ли, что какую-нибудь боевую химеру после войны не успели или не смогли усыпить? Тогда бы это объяснило очень многое. Время нападений - поздний вечер или ночь - время, когда уставшие от марша солдаты готовятся к отдыху в лагере. Способ нападений монстра - из темноты, подкарауливая. И следы, вернее полное их отсутствие, чтобы никто ничего не заметил. Это объяснило бы и состояние трупов - ни один маг после смерти жертвы не сможет ответить, кто и сколько напавших было!

Если это действительно химера, тогда половина работы сделано. Что Итис о них знает? Какие основы по химерологии ему известны?

Химера - внекатигорийное, созданное магами или иными способными на это, существо с заранее вложенным поведением и алгоритмами действий для широкого или узконаправленного круга задач. Стандартный вид и способностей не имеет и ограничивается возможностями создателя. Может обладать как физическими органическими или не органическими приращениями, так и магией и...

- Какие в моём случае могут быть способности? Скорее всего, у твари имеется ночное зрение - раз. Имеются клыки, когти или нечто подобное - два. Целенаправленные действия при атаках говорит о... Нет. На перечисление домыслов у меня уйдут дни! Этого себе позволить я не могу.

Вернувшись в деревню, подмастерье решил опросить крестьян всех дворов. Может, кто видел или слышал что-нибудь необычное до этих событий. Может, недалеко проходила саргосская армия и на её уничтожение посылали мага-химеролога... Но, неожиданно для себя, Витольд наткнулся на непонимание и откровенную грубость со стороны людей, которые, казалось, должны наоборот всячески помогать ему. По какой-то причине, стоило гильдийцу появиться на крыльце, крестьяне под разными предлогами как ошпаренные выбегали на улицу, начинали кричать и спорить, едва не спуская с привязи собак. Напоследок вовсе его и всех магов обвинили во всех бедствиях деревни - в неурожае и голоде, в плохой погоде, в беспомощности защититься от империи... Это не вселяло оптимизма в разрешении ситуации.

Время неумолимо, как вода сквозь пальцы, утекало. И чем длиннее становились тени, тем более обеспокоенным выглядел Витольд. Его гнала, заставляла действовать и не давала покоя маниакальная мысль: "Что, если химера - эксперимент Академии и маг выступает в роли наблюдателя?".

Коулд, как и обещал, объявился на закате, объяснив людям свой приход - просьбой гильдийца некроманта доставить необходимый для защиты деревни артефакт. Он не торопливо подготовил небольшую площадку, избавив её от мелкого мусора и травы. Через центр установленного ромбовидного артефакта вбил железный штырь. Детвора разного возраста с любопытством рассматривала, как маг, отмерив полтора десятка шагов, подобранной веточкой выводил рунические символы. Когда же он перестал различить что-либо дальше собственного носа, то зажёг несколько магических светлячков, чем вызвал восторженный визг со стороны.

- Всё! Дети, зовите всех. Пусть собираются здесь.

Позже подошёл Итис, хмуро следя, как люди заходят в очерченный круг. Он узнал и прочитал едва ли десятую часть магических знаков. Некоторые он видел на первых уровнях темницы гильдии - что-то связанное с отражением и заточением... Арканы никогда не был его любимым направлением. Основу Витольд знает и частенько применяет сам в качестве подспорья.

Любую магическую формулу можно разложить на составляющие символы, а каждый из них расписать более простыми и чаще используемыми рунами. И в теории, будь у гильдийца время, он смог бы понять предназначение каждого знака, но тогда бы общая формула выглядела бы многострочным трактатом.

- Подмастерье, время вышло, - прервал его мысли Зейс. - Каким будет твой ответ?

- Я не знаю.

- Можешь ли назвать виновного?

- Нет. Не могу.

- Плохо. Очень плохо... Уходи. Тебе не следует видеть, что будет дальше.

Витольд смолчал, из подлобья наблюдая, как мягким светом вспыхнула оболочка пузыря - сферы, внутри которой оказалась вся деревня - все, от стариков до грудных младенцев. На глаза попалась матрона, окружённая детьми, в необычно яркой цветастой юбке качающая на руках ревущего ребёнка, и с нескрываемым беспокойством оглядывающаяся по сторонам.

- Убирайся, я сказал. Не доводи до третьей ошибки.

- Я останусь.

Когда Зейс хотел добавить что-нибудь для крепкого словца, к ним из темноты вышел... Нет. Не монстр с горящими глазами и бритвенно острыми когтями, не химера и не созданная магами нежить, а с виду обычный в немного полусгнившей одежде человек. Склонив на бок голову с грязными волосами скрученными в "сосульки", он остановился в полушаге от светящейся стены.

Гомонящий и шушукающийся народ затих. Из-за спин мужиков вышел Томас и внимательно всмотрелся в лицо чужака. Глаза полезли из орбит, а рот, беззвучно хватая воздух, начал открываться и закрываться.

- Люди, бегите! Маги предали нас!!!

В магическом свете артефакта из толпы вышли вооружённые мужики. Староста, не долго думая, подобно ужу проскользнул за их спины...

Топор, сломав ключицу чужака, застрял в теле, как и два засапожных ножа пробивших печень и левую почку. Незнакомец вытащил, сковывающий движения метал, и стал на два шага ближе к жмущейся к противоположной стенке сферы толпе. Сам чужак выглядит для магов слепым пятном. Его нет. Не существует. Однако он словно нож сквозь масло движется среди вопящих крестьян. С каждым его шагом на землю замертво валятся один-два, а то сразу три человека с растерзанными и развеянными в эфире аурами.

Некроманты не порождают псевдожизнь. Люди забывают о главном факте специализации некромантов. Они - говорящие с мёртвыми. Те, кто могут вызвать дух умершего и задать ему вопросы, а все эти "поднятия"... побочный эффект и не более. В истории создание первого "двигающегося на магии" скелета стало скорее шуткой одного некроманта-артефактора.

Ревенант же - не живой и не мёртвый. Вернувшийся с той стороны, он живёт ради одного - отмщения своим убийцам. Его создание и поведение долгое время по записям и документам хроник изучали десятки магистров некромантии, но они так и не смогли определить, как же появляется на свет это существо. Хотя ревенант вполне разумен и долгое время может скрываться в селениях и городах - вести вполне обыденную, со стороны, "жизнь" с ним нельзя договорится, особенно тем, кто им заклеймён. Его нельзя уничтожить ни сталью, ни магией, до тех пор, пока он не выполнит свою миссию. Поведение же зависит большей частью от того кем он был при той настоящей жизни.

- И это герой войны?! Этим магом восхищается вся Академия?! Коулд, он же и детей не пощадит!!! Останови его! Должен быть другой путь!!!

- Подмастерье, - начал объяснение, не помысливший двинуться с места, Коулд. - Ты должен знать кто самая бездушная тварь Эрлиана. Нежить?.. Нелюди?.. Демоны?.. Нет. Это заложено в их первоначальной сути, и изменить её не возможно. А вот человек... Вернее тот кто скрывается под его личиной - есть самый коварный и безжалостный убийца. Именно такая падаль ради обладания понравившейся вещи или из своей прихоти и желания готова убивать других и себе подобных. Взгляни на этих крестьян. Пахари и пастухи. Мужики, женщины, старики, дети. Никогда и ни за что не догадаешься, что именно эти люди целыми поколениями промышляли разбоем. Резали, вешали и издевались над ничем неповинными людьми.