Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)

Ногу опутала золотая цепь, и натяжение заставило меня споткнуться. Конечно, это уже не первый раз, когда Рандарелл не боялся пускать их против меня! Я не на шутку разозлилась на этого глупца: за то, что был сегодня тут, что дал так легко обдурить себя кучке фанатиков, что препятствовал мне…

Игнорируя боль, я яростно сорвала цепь и отбросила её. Рандарелл изменил позицию и стоял передо мной, закрывая дорогу к бежавшим мудрецам. Я вскинула руки, намереваясь обрушить на его голову деревья, росшие с двух сторон. Стволы заскрипели, но цепь в этот раз опутала мою талию. Тогда стало заметно, что она была выпущена не Рандареллом и тянулась не из его ладони, а из земли. Однако управлял ею служитель: на руке, которую он выставил для поддержания щита, шевелились пальцы, будто парень перебирал струны.

- Прекрати, Рандарелл! - выпалила я, впиваясь в цепь и силясь свалить её с бёдер. - Нам с тобой не обязательно драться!

- Разве?

В самом деле, выбирать уже поздно. Сейчас каждый оберегал ту ценность, которую сам почитал. Рандарелла поздно переубеждать, как и меня. Жаль, нельзя передать ему мои страдания и ощущение расколотого мира. Он бы мигом бросил своих любимых мудрецов!

Цепь служителя была слабой, и я разорвала её усилием воли. Но после единственного шага ногу опутала новая. И снова она торчала из земли. Откуда Рандарелл их брал? Может, он не создавал их, а просто призывал материализованные заранее? Брал из некого запаса? Я задумалась, а возможно ли провернуть такое.

Справа от Рандарелла заполыхало белое пламя, и парень отпрыгнул вбок. Интересно, он желал убить меня, или вытягивал из меня силы с целью измотать, обезвредить? А я… хотела его смерти?

- Тебя обуяла месть, - крикнул Рандарелл. - Я понимаю. Я испытывал нечто подобное, когда погиб Саратох.

О чём это он? Я избавилась от очередных цепей и почувствовала, что они медленно, но верно высасывали из меня жизненную энергию. Да и без того начинала уставать от затянутых сражений.

- Только Саратох был человеком, - продолжал парень. - А Сайтроми был чудовищем!

У меня запылали щёки и лоб от злости. Он решил поговорить об этом сейчас? За подобную дерзость я, не задумываясь, ещё раз разобью ему сердце! На этот раз по-настоящему!

Я понеслась прямиком на бывшего друга, уклоняясь от цепей, но одна всё же достала меня. Оплелась вокруг шеи, и без того болевшей, и повалила меня наземь. Конец цепи выходил из ствола, и это было чем-то новеньким. Меня потащило к дереву, а потом наверх, и я обнаружила себя едва касавшейся мысками травы, как подвешенный за грехи висельник.

- Если убить тебя нельзя, то хоть на время обездвижу, пока мои наставники отступают, - сообщил Рандарелл. Щит он продолжал держать перед собой, как абсолютную защиту, непреодолимую стену, сотканную из его силы воли и убеждений.

Я потянула кольца, чтобы разорвать цепь, но безуспешно. Боль поднималась от шеи к голове. Дышать было тяжело, а сосредоточиться на какой-либо задаче тем более. Я задёргалась, надеясь как-то соскочить с цепи, немного раскачалась. Спиной потёрлась о шершавый ствол, что тоже причиняло небольшой дискомфорт. Тогда подумала, что древесина неплохо горит. Нет же, сожгу заодно и себя.

И вдруг цепь исчезла, и я бухнулась под дерево. Это было неожиданностью. Рандарелл пожалел меня, вспомнив былое? Так хотелось в это верить, но… Я посмотрела на его лицо и прочитала немое изумление. Он тоже не понял, почему порвалась цепь. Значит, моё спасение не на его совести.

- Вот оно что, - парня посетило озарение. - Ты стёрла метку на спине.

- Метку?

- Наверное, когда тебя провезло по земле. И потом, когда ты тёрлась о дерево, - рассуждал Рандарелл. - Своей первой атакой я оставил на твоей спине метку. Ты не заметила, думая, что уклонилась от чего-то опасного. Из-за метки моя цепь почти всегда «находила» тебя со стороны, а мне оставалось только поддерживать её «жизнь».

- Гадкий приёмчик.

- В этом конфликте слишком высокие ставки, чтобы рисковать, поддаваясь минутным слабостям. Мои наставники научили меня, что, если ты не жерт…

Договорить этому болтуну не дал мой порыв. Я снова бросилась на щит, гадая, защитит ли он Рандарелла от физических атак, и прыгнула прямиком на полупрозрачную крышку. Служитель инстинктивно дёрнулся назад, потерял равновесие, и я навалилась сверху. Немногим выше бедра разлилась боль, словно шеи мне мало. Я отстранилась и увидела, что парень сжимал кинжал, на лезвие которого мне не повезло напороться. Точно, для физических атак и защиты у него было холодное оружие.

Рандарелл оттолкнул меня и резво вскочил на ноги. Я зажала кровоточившую рану и поглядела снизу вверх на бывшего друга. Возможно, он хотел продолжить орудовать кинжалом, но что-то в моём облике заставило парня судорожно отбросить его и вновь возвести щит. Ему приходилось справляться одной рукой и мириться с ограничениями, связанными с инвалидностью. Рандарелл справлялся. Во всяком случае, это я сейчас полулежала раненная, а он возвышался надо мной.

- Да чтоб тебя! - выпалила я.

Служитель оглянулся, но отсюда не было видно, где мудрецы и чем сейчас озабочены. Парень стал медленно отступать, не поворачиваясь ко мне спиной.

- Ты притворялась богиней. Этим ты окончательно очернила свою душу…

- Ты можешь поговорить со мной нормальным языком? - взбесилась я. - Хватит нести эту возвышенную чушь о душе и выборе сторон! Люди так не разговаривают! Эти ваши мудрецы из вас совсем безмозглых проповедников сделали!

Рандарелл надул губы и неловко замялся. Неужели в нём за право голоса боролось адекватное и человеческое? Я попробовала подняться, но рана приковывала к земле, да и кровь не останавливалась.

- Мы с тобой уже всё обсудили, - проговорил парень. - Ты продолжила следовать своему пути, я нашёл себе свой. О чём ещё ты хочешь поговорить?

- Может… мы найдём спокойное место подальше от всего, что здесь происходит? Сядем, обсудим всё, что мы узнали. Я расскажу тебе свою версию, а ты свою.

Я тянула время… не знаю, до чего. До какого-то сюрприза, который сам собой случится и не даст Рандареллу уйти к своим. Наверное, зря волновалась, и служитель всё равно не изменит положение дел, даже если сейчас догонит мудрецов и встанет в их ряды. Пострадает от атаки Шретьяки, или… Да бес его знает, но мне не хотелось терять его из виду.

Возможно, я предчувствовала нечто, поэтому и ждала его. Ощущение пустоты нахлынуло на меня столь стремительно, что, будучи не готовой к нему, я почувствовала падение. Правда, это было не по-настоящему. Земная твердь не обрушилась, хотя в ней что-то ёкнуло, толкнулось, а затем по лесу из-за спины Рандарелла пронеслась волна. Парня сбило с ног. Я пригнулась и закрыла голову руками, а ощущение пустоты лишь росло и крепло. Оно впилось в меня извне.

Я очнулась спустя, казалось бы, вечность. Рандарелл уже мог бы уйти, но вот удача: он лежал, тоже подавленный внезапной волной. Я с ужасом уставилась на деревья, преобразившиеся в каменные изваяния. Все они, куда хватало глаз, обернулись сталагмитами. Зрелище прекрасное и пугающее одновременно.

Я подползла к ворочавшемуся Рандареллу, повернула его на спину и села сверху. Парень не пострадал, но щит слетел с героя. Такой безобидный, а мне и нужно было, что подумать о его убийстве, и в лесу заполыхает ещё один огонёк.

- Нет, не так, - пробубнила я и отвесила Рандареллу пощёчину. Это привело его в себя не хуже ледяного душа. - Ты такой же. Такой же, как Саратох, - я снова ударила парня по лицу, уже сильнее. - Такой же, как Магрос! Такой же, как Катрия! И как лидер Фассето!

На каждое имя приходилось по удару или пощёчине. Я вспомнила всех церковных деятелей, которые встречались мне и демонстрировали замшелость взглядов, крайнюю степень фанатизма, предрассудки религии. И которые оставляли на моём сердце зазубрину. Это болезненное окружение последователей Терпящей не могло вырастить из Рандарелла что-то иное. Служители вели его за ручку почти с самого детства, может, с ранней юности, прививали симптомы своей веры. Много лет назад я ещё надеялась, что, будучи рядом, смогу открыть для Рандарелла прекрасный мир неограниченного восприятия, в котором есть место для всех: людей, Спустившихся, бессмертных. Я должна была стать тем ключом к прозрению парня, и через общение со мной он познал бы, что с «демонами» можно дружить, а с Шестью реально договориться. Должна была… и провалилась.