TothFaiarta. Мраморная луна (СИ)

— Золотой Град! Первое Вторжение! Он — Магистр, что принес Мор!

— Это чушь! — ты в ярости сжимаешь кулаки, — не могла быть магических чудищ, что посягнули на какой-то там Град Создателя! Как вы можете верить церковной пропаганде?! Конечно, проще всего все свалить на магов, а потом позапирать их в Круги и…

Волчонок глухо, но как-то странно беззлобно фыркает, избавляя меня от необходимости комментировать твою фразу:

— Думаешь, Магистры не могут быть столь высокомерны, чтобы бросить вызов Создателю?

— И снова лишь пропаганда! — В твоих глазах начинают мерцать лазурные искры. Гораздо позже, чем могли бы, но все же…

— Этого не могло не быть, Андерс, — хрупкий лед под моими ногами. Очень хрупкий… — Иначе откуда бы пошла Скверна?

— Быть может, творение Древних Богов? — Щуришься, ехидно, недоверчиво, словно хочешь добавить «Ну оспорь же, слезь в ссору, выведи Справедливость…» и нарываешься чуть ли не на драку. Нервничаешь, вздрагиваешь мелко и зло.

— Порождения — не только пример опасности магии, Андерс. Андрастианская Церковь учит нас, что именно высокомерие людей навлекло на нас Мор, — как бы я ни был не согласен с этим утверждением, я не могу не озвучить его. Потому что для вас я — ярый магоненавистник. Да, я такой… но по иным причинам… иногда так хочется вывалить тебе все, рассказать, открыться, показать все шрамы и незаживающие раны, что испещрили мою душу… если она вообще еще осталась у меня.

— Высокомерие магов, ты хотел сказать? — хмыкаешь и отворачиваешься, — Считай как знаешь. Я не смог переубедить тебя за пять лет… вряд ли еще несколько фраз что-то изменят…

В твоих глазах — боль и неприязнь. Сейчас как никогда мне хочется сорваться в пропасть. За то, что не могу найти компромисса. Но я не умею их искать. Я вырос там, где действует лишь один принцип: либо ты, либо тебя. Ты — моя слабость, мое самое уязвимое место, любовь моя. Прости, что не могу быть лучше.

Монстры не могут становиться лучше — лишь хуже.

— Если он смог добраться до Черного Города… он слишком силен, и кто знает, на что он способен еще? — Даже я могу лишь догадываться… а вам и того не дано, - Нужно уничтожить его. Очистить, — поймать взгляд серебристых глаз нелегко, но на последнем слове он сам пересекается со мной… и кажется, что в висках взрывается оглушительный звон, как от скрещения мечей. Понял. Осознал. В его время еще не было речи об Очищении Семи, но было понятие «Запятнавший свою силу»… Очищение Огнем — приговор тем, кто выступил против Семи, нарушая их заветы. Так, как поступили с Андрасте. Была ли она магессой, эта вероотступница, что сменила Семерых на Единого? Несомненно. Магистром? Сомневаюсь… На такое предательство всегда были способны лишь низшие…

— …уйду через тебя!

Нет уж, не уйдешь, господин мой Проклятый Архонт. Не в этой не-жизни. Не будь я Тенью Карающей Длани.

========== Эпилог. Огненная Вьюга, дождь из Слез ==========

А за горами, за морями, далеко,

Где люди не видят, и боги не верят.

Там тот последний в моем племени легко

Расправит крылья - железные перья,

И чешуёю нарисованный узор

Разгонит ненастье воплощением страсти,

Взмывая в облака судьбе наперекор,

Безмерно опасен, безумно прекрасен.

И это лучшее на свете колдовство,

Ликует солнце на лезвии гребня,

И это все, и больше нету ничего -

Есть только небо, вечное небо.

Над колыбелью склонились две черноволосые женщины, и их одинаковые золотые глаза с любопытством разглядывали малышку, с упоением играющую с собственными ладошками и золотым зеркальцем.

- Ты уверена?

- Несомненно. Она столь яркая – как Алмаз в Венце Думата в весеннее равноденствие. Жаль, что тебе не дано это видеть…

- Я выносила ее…но я не могу найти с ней ничего общего. Она действительно обретет нужную силу?

- Да. Она возьмет ее по крови – во-первых, она Дочь, а не Сын, а, во-вторых, ТУ силу, уже принял…или принимает, что точнее… другой. Старший.

- А как же…

- О-о, то дитя …иное. Оно примет Мощь. Как и положено. В свое время. Но наша девочка будет расти с этой силой, познавая ее, подобно речи и магии.

Беседа оказалась прервана появлением молодого мужчины. Увидев гостью, он вежливо склонил голову:

- Вы…пришли проведать нас?

- Я всегда слежу за вами, мальчик мой. Но сегодня я пришла, чтобы передать радостную для тебя весть. Скоро ты сможешь уйти отсюда.

Парень нахмурился:

- Уйти…но… А как же…? – он перевел взгляд на девочку, уже вставшую на ножки и сейчас со смехом тянувшую к нему ручонки. Улыбнувшись ей в ответ, он преодолел оставшееся расстояние и подхватил кроху на руки под разом потеплевшими взглядами обеих женщин, - Здравствуй, моя радость! Соскучилась?

Девочка рассмеялась еще радостнее и дернула парня за волосы:

- Тятя!

Он обнял малышку и все же повернулся к собеседницам, дожидаясь ответа. Старшая из женщин вздохнула:

- На этом пути нет шанса, что дочь будет с тобой. Война не место для детей. Тебе ли не знать, мальчик мой. У нее иное предназначение – как и у тебя.

- Сколько у нас есть времени? – он неосознанно прижал к себе ребенка, и та уставилась на него своими необычными глазками – невероятно-яркими, золотыми с сапфировыми искрами, отчего издалека радужки казались травянисто-зелеными.

- Немного, как я могу судить. Скоро сюда явятся те, кто уведет тебя навстречу судьбе.

Пронзительно-синие глаза сверкнули непереносимой болью:

- Я…увижу вас? Когда-нибудь?

- Если будет на то воля Семи, - отозвалась младшая из собеседниц и отвела взгляд. Она успела привязаться к этому юноше, за те годы, что он жил вместе с ней, деля нехитрый быт, столь же несложные обязанности… и ложе – в самые холодные ночи.

- Я объясняла тебе, мой мальчик, что не стоит привязываться к новой жизни…ты же не внял советам, - старшая вздохнула. – Пойдем. Поговорим. И дочь бери с собой. Полезен детям свежий воздух.

Юноша, все так же удерживая обхватившую его за шею малышку на сгибе локтя, двинулся следом за ней.

- Время…пришло?

- Еще нет, дитя. Огненная вьюга пока спит, но одно неверное движение – и она проснется…и лишь те, немногие, кому это суждено, смогут утишить ее, усмирить, загнать обратно в Изначалье. И дочь твоя среди них.

- Это…опасно? Для нее, я имею в виду.

- Жить вообще опасно, мальчик мой, - женщина пожала плечами. – Это будет война, а на войне неизбежны потери… мне не дано знать, минует ли ее чаша сия.

- Можно ли… - юноша сглотнул, обхватывая сосредоточенно молчащую девочку второй рукой в извечном защитном жесте, - Можно ли избежать этого?

- Мир уже стоит над пропастью грядущего, дитя мое. И край этой пропасти осыпается под его шагами… Кто-то обязан распахнуть крылья, чтобы спасти его от падения в Бездну…и сил лишь одного и даже Шести может не хватить.

- Успеет ли… успеют ли они вырасти?

- О-о, дитя, не углубляйся в эти вопросы. Магия – не твоя стезя. Но, коли тебе так интересно, я отвечу – Силе все равно, сколько зим прожил на свете ее носитель. Среди них есть тот, кто знает и может направить ее в должное русло, а остальное не имеет значения.

- Я все равно не понимаю. Почему… - на его губы, обрывая вопрос, лег стальной коготь латной перчатки.

- Не задавай вопросы, ответ на которые тебя может не устроить, дитя. У тебя будет цель – и ты должен будешь ее достичь. Наслаждайся покоем, пока есть такая возможность. Потому что когда Огненная Вьюга вырвется на волю, пожары, ей разожженные смогут потушить только Слезы Богов. И твоя задача – защитить того, чьи слезы… - она усмехнулась уголком губ, - …самые действенные.

Вокруг стоящих на поляне возле входа в поросшие плющом руины свилась спираль магии, и малышка, извернувшись на руках отца, радостно захлопала в ладоши, наблюдая, как в небо взвивается, распахнув широкие крылья, огромный дракон. Юноша вздохнул.

- Вот, Кель. Любуйся. Опять она ушла от ответа. Твоя бабушка по маме – настоящая стерва, ты знаешь? Ты ведь такой не вырастешь, правда? Обещаешь? Когда-нибудь я познакомлю тебя с остальной семьей, чтобы ты имела представление, на кого похожи нормальные люди.