Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)

Десяток минут Вортес безмолвно разглядывал поверхность стола, прикусив среднюю фалангу указательного пальца. Не очень понимала, зачем он собирался обратиться к Сайтроми при мне. Надеялся ли, что я поправлю его или перебью в случае оплошности? Или считал, что обязан посвящать меня во все шаги нашего плана? Я вообще мало что соображала в толчках, которые побуждали его совершить то или это. Уверена, даже желание прогнать бессмертных с Верхнего этажа объяснялось не так банально, как у других церковников. Я бы не расстроилась, услышав, что Вортесом двигал научный интерес, а не забота о благополучие народа. Или что он с детства мечтал поглядеть, как укрощают смертоносную стихию.

- Договоримся: ты молчишь. При любом повороте, - настоял служитель. - Есть какая-то тема, в которой я точно допущу ошибку? Подумай, как бы ты обратилась к нему на моём месте и что бы сказала. И запрети мне затрагивать неизученную область. Можешь обозначить её одним словом, без подробностей. Я пойму, куда лучше не соваться со своим красноречием.

- Пожалуй… - я напрягла воображение. - Не пытайтесь угрожать моей жизни.

- Это… странный запрет, учитывая, что именно твоя жизнь должна волновать его больше всего.

- Просто не делайте этого. Найдите другие рычаги давления, - я почему-то не хотела раскрывать тайну своего бессмертия. Может, потому что после гибели двух вечных существ это уже не актуально?

Вортес постучал ладонями по поверхности. Ему явно было не по себе, но он продолжал считать, что лишь он подберёт нужные слова для привлечения Короля. Я скучающе оглядела комнатку. Она больше напоминала коморку и не содержала никаких симпатичных и интригующих черт. Сюда редко могли принести кофе, хотя чаще важное лицо запиралось с кем-нибудь для дискуссий, и их не беспокоили.

- Я обращаюсь к тебе, Сайтроми, - с нашего знакомства это имя прозвучало впервые, и я вздрогнула. Вортес выглядел собравшимся, и его глаза горели решимостью. - Моё имя не будет тебе интересно, как и должность. Единственное, что важно, Сайтроми, так это то, что я из Lux Veritatis. И что я тот, кто бросает вызов твоим способностям. Я знаю, как поступить с тобой за твои злодеяния на наших землях, Сайтроми. Чтобы доказать тебе, что я не хвастливый болван, скажу: у меня в заточении твоя дочь, Сайтроми. Девушка очень перенервничала из-за вашего последнего скандала и неудачно решила спустить злость на служителях.

У меня волосы на затылке встали дыбом. Служитель бил наугад, но он, определённо, попал в цель. Вспомнит Сайтроми о нашей ссоре из-за Рандарелла, или ему придёт на ум моя реплика о том, что не хочется жить, пока каждый новый уход бессмертного вбивает гвоздь в крышку моего гроба… В любом случае, Король обязан ощутить беспокойство. Вортес пытался создать впечатление, что в курсе наших личных проблем, наших семейных распрей. А это затрагивало более глубокие аспекты, которые нельзя игнорировать.

- Думаю, старые-добрые пытки как раз охладят её пыл, Сайтроми. А с тобой я бы хотел встретиться с глазу на глаз. Ты не дурак и один не придёшь, но я всё же рассчитываю на твоё благородство. Так что не тащи весь выводок бесят. Чем больше их будет, Сайтроми, тем сильнее пострадает твоя дочь. Встретимся на границе через три дня. Гумбар – последнее разрушенное вами поселение людей.

За ухом уже какое-то время чесалось, и это говорило, что кое-кому всё же интересно, где я.

- Вряд ли это сработает. Вы только что объявили ему, что встречаетесь на его территории. Это всё равно, что сдаться до начала боя.

- Именно поэтому мы сделаем всё не так, как я сказал, - выждав паузу даже большую, чем необходимо для разрыва связи с именем, сказал Вортес. - Будем непредсказуемыми. Неизвестность распалит его воображение и растревожит. У него есть методы, чтобы связаться с тобой на расстоянии против твоей воли?

- Вроде того. Именно поэтому я и хочу посидеть немного взаперти, - я немного поразмыслила над ситуацией. - Почему вы не думаете о том, что я всего-навсего заманиваю служителей в ловушку?

- Думаю. И думал. Также как о многих других возможных исходах. Именно поэтому мы круто изменим план. Если за твоими действиями есть злой умысел, ты не согласишься. А если попробуешь изменить ход событий в пользу Короля, мы заранее об этом узнаем и не полезем в драку, - на одном дыхании выдал мужчина и застопорился, поскольку воздуха в лёгких не осталось. - В любом случае, я здесь именно для того, чтобы всё вышло правильно. И сейчас мы должны добиться того, чтобы Са… твой отец пришёл один.

- Вряд ли это возможно.

- Возможно. Моих угроз или угроз любых служителей недостаточно. Нужны правильные действия и твои слова. Я сейчас расскажу, что придумал, а ты выскажешь готовность или неготовность это сделать.

И он рассказал. Будучи тем, кто стремится изгнать Сайтроми ради его же спасения, я одобрила озвученные пункты. Казалось, они и впрямь могли привести к должным результатам. Вортес играл на так называемом чувстве отцовства Короля, в которое верил, в отличие от других служителей, но именно такой подход гарантировал успех. Ведь Сайтроми был отцом со всеми вытекающими плюсами и минусами этой роли. У него была привязанность ко мне, а значит, заинтересованность в моей судьбе, а значит, отправная точка для манипулирования. Я ощущала себя мерзко, прибегая к столь подлому приёму, и утешала тем, что это предательство во благо.

В обусловленный день в Гумбар из людей никто не пришёл. Поговаривали, что на границе собралось много подозрительных личностей, но ни церковников, ни Короля среди них не было. Вортес, несмотря на договорённость, не планировал объявляться. Он больше не обращался к Сайтроми, и это, могла поспорить, нервировало бессмертного. Дочь пропала, какой-то служитель дразнит угрозами, при этом не приходит на назначенную встречу… Это крайне раздражает и заинтриговывает. Опасные противники не хвастают преимуществами каждую минуту – они втихаря плетут интриги и напрягают. А Вортес доказал, что он не глупец. Сайтроми уже не мог относиться к нему, как к пустому хвастуну.

Два дня я не покидала лишённую мебели комнату и ужасно скучала. Нервы были натянутыми струнами, а зуд, распространившийся на всё ухо, доставлял дискомфорт. Забавно, что моими мучителями на самом деле оказались не служители, а тот, кто не уставал называть моё имя. Возможно, Сайтроми надеялся, что мои способности окрепнут и я открою для себя полноценную связь на расстоянии, чтобы услышать предложения.

Следующий этап – моё обращение к отцу. Я всё больше сомневалась, что хватит выдержки врать Сайтроми. А потом обращалась к внутренней пустоте и… Всё будет только хуже, если отступить сейчас. Любой другой план предполагал выжидание: ждать, пока артефакт найдётся, ждать, пока мудрецы выдадут себя, ждать, пока разгуляются катаклизмы, чтобы в подлинность письма от Терпящей поверили… Вот как раз терять время и не желала.

- Дальше ты «сбегаешь», - инструктировал Вортес, и во мне созревал вопрос: то ли я оглупела от переживаний, то ли этот мужчина был настоящим бриллиантом в цековничьем племени. Соображал он отлично. - Понимаешь, о чём я? Ты сквозь пространство обращаешься к Королю и говоришь, что сбежала из плена. И – это важно! – хочешь срочно увидеться с ним. Как можно скорее. Надеюсь, ты правильная девочка и умеешь добавлять слёзы в голос?

- Без толку. Отец пошлёт кого-нибудь мне на встречу. Если я объявлю, что буду ждать его возле заветного ручейка, туда прибудут Спустившиеся. А я увижусь с ним лишь в его городе.

- «Его» городе? Интересно.

Я закусила губу. Не стоит трепать информацию церковнику, особенно такому смекалистому.

- Но ты ведь понимаешь, что не должна возвращаться в «его» город? Ты должна стоять на своём. Если прибудет Спустившийся, отошли его. Накричи, вызови ужас неадекватным поведением. Скажи, что без Короля не сдвинешься и с места.

- А что потом? Если Король прибудет не один? Или вообще не придёт?

- Подождём,- терпеливо разжёвывал Вортес. - Если он будет в окружении полчищ, служители не станут нападать. Мы отступим. А ты вернёшься с город с отцом. Конец.