Мой путь озарён рассветом (СИ)

Год назад оадоины запретили проход по воде в середине первого месяца, но тот год был теплее и мягче, а воды не рассекали военные корабли. Криса не было, и я пыталась смириться с мыслью о том, что ждать его до весны не стоит, а война продолжалась. Эйноматрицы упорно пытались сломить Лиритон, Лиритон упорно держался, больше не происходило ничего. Особых потерь не было с обеих сторон, и орден кииринов не получал полномочий так или иначе во что-либо вмешиваться. На фронте в нашей помощи не нуждались, и мы с Рейнером в третий раз потащились в Таккар в качестве охраны императорского гонца, вёзшего какие-то печати для Старшего Таккарского Крылатого.

Именно в этот раз я всё-таки встретила Хельгу. Она стояла на площади у прилавка, где раздавали горячую еду, и с широкой улыбкой на осунувшемся лице разливала похлёбку в миски голодным. С тех пор, как официально война началась, атмосфера в городе сильно изменилась: пусть медленно, но шиикары наполнялись уверенности в светлое будущее, должно быть, поверив в силу их защитников. Я надеялась, что они в самом деле смогут прижиться здесь, сломать старые ненужные устои и жить счастливо, никому не обрубая крылья.

Хельга то ли не заметила, то ли не узнала меня, а я не стала к ней подходить, отметив про себя, что больше не боюсь встречи. Мы покинули Таккар в тот же день, и два дня спустя мы были в Карнаэле, одновременно с вестями о том, что Эйноматрин атаковал второй порт немного западнее.

Северяне дразнили Валмирану. Они пытались выманить наши корабли подальше от защищающих их стен, но корабли не выманивались, и противники лениво плевались пушечными ядрами и волнами магии друг в друга, а война стояла на месте. В услугах ордена кииринов там не нуждались, я не была моряком или даже просто воином, не имела собственного посоха, и всё-таки сходила с ума от желания сделать хоть что-то, чтобы всё поскорее закончилось. Валмиранскому Духу было плохо. Всеобщая тревога травила его, и я вдруг поняла, что затяжная осада для него не менее губительна, чем появление нескольких крупных демонов в один момент.

— Раздражение, нетерпение, тревога, — устало проговорил Рейнер, глядя на меня, когда мы покинули резиденцию ордена. — Я слышу это настолько хорошо, что мне становится тебя жаль.

— Ого, ты и так умеешь? — огрызнулась я и вздохнула, беря себя в руки. — Знаю я твою жалость, прибереги её для кого-нибудь другого.

Ворон повторил мой вздох.

— Не пойми меня не так, но я не буду проситься на фронт, пока мне не прикажут туда отправиться.

— Не пойми меня не так, мне тоже не слишком хочется, — отозвалась я. — Я просто хочу, чтобы всё это поскорее закончилось. Мой клан живёт у не до конца закрытого разлома в Стене, и я не хочу узнать о третьей волне атак туда.

А с закрытием разлома возникли проблемы. Зима в этом году была аномально холодной и снежной, постоянные метели и лютые морозы мешали строителям и нашим охотникам, а солдатам пришлось настолько плохо, что их отозвали от Стены, заверив нас, что в такую погоду Эйноматринцы не смогут обойти Валмирский материк по воде.

— Они северяне, у них каждый год такая зима, — стонала Диса. — Неужели так сложно понять?

Я соглашалась с ней в этом, на ночь клала оружие у кровати и ждала, каждый день ждала, когда же клану придётся защищать себя снова. А ещё я ждала Криса, глупо и безнадёжно, прекрасно понимая, что он уже не вернётся, по крайней мере до весны.

Этот Круг Охоты был самым странным на моей памяти. В своей речи Марика назвала всего восемь имён: лишь восемь человек, умерших естественной смертью, потерял клан за этот год. Несмотря на это, веселье праздника вышло натянутым и неискренним, а потому быстро растворилось в холодном ветре зимней ночи, потушившей костёр, в котором сгорели прошлогодние амулеты. В этом году Криса снова не было с нами. Новые амулеты заполнили мой тайник, новый набор удобных и по-своему красивых ножей я получила от Коры, новую гневную речь по поводу всё-таки отложенной свадьбы закатила Диса, а потом всё вернулось на свои места. Тревога, холод, снег, Рейнер, невзирая на непогоду и свои южные корни готовый лезть навстречу любым опасностям. Лишь Киира знала, как бесконечно это утомляло меня. Хотелось снова, как раньше, упасть на свою кровать и не вставать недельку-другую, но я больше не могла позволить себе подобного и снова и снова шла на задание, шла гораздо чаще, чем могла бы ходить. Ходить на задания было всяко лучше, чем добивать себя самолично.

Другие члены ордена пытались подшучивать надо мной. Они полагали меня влюблённой в Ворона, не в силах найти иной причины, по которой я каждый раз следую за ним в его попахивающих самоубийством затеях, но к концу зимы всем стало понятно: я не влюблена, я лишь разделяю его взгляды. Слухи о потрясшем весь орден происшествии в академии магов всплывали снова и снова, и на меня начали смотреть с уважением уже независимо от моего напарника.

Прибрежная вода замерзала, мешая кораблям. Война замёрзла вместе с зимой и торговлей, что ощутимо било по Белому Лису и, наверняка, южанам. Морено рассказал, что для них, жителей земель по большей части бесплодных, торговля с Валмираной является единственным шансом приобретать достаточные запасы продовольствия, в то время как Валмирана вполне успешно обеспечивала себя сама. Я знала, что нам не дадут умереть с голоду, но все мы мечтали поставить Белый Лис наравне с древними городами этой страны, и нашим основным доходом была торговля, а основным товаром — продукты охоты, остановившейся из-за морозов. Сона говорила, что в такие холода луки не гнутся, а ломаются. Я не спешила проверять.

Слетел последний зимний лист календаря, но весной и не пахло, а на смену немного ослабшим морозам пришли ещё более безумные снегопады. Белый Лис тонул в сугробах, которые не успевали разгребать, счастливая малышня играла в оадоинов, а взрослые всё чаще замирали, глядя в сторону востока, туда, где находилась пробитая и так и не починенная Стена. Все ждали весны и беды.

В один из таких холодных весенних вечеров, продираясь сквозь засыпанные снегом улицы и то и дело проваливаясь в снег по колено, я пробралась к дому Криса. Снег полностью закопал крыльцо и основание двери, и мне пришлось долго разгребать его руками, прежде чем я смогла попасть внутрь.

Здесь, разумеется, ничего не изменилось: мёртвый воздух, пыльная мебель. Дом Рейнера даже после долгого отсутствия хозяина был живым и аккуратным. Вздохнув, я прошла мимо дивана, где так и лежала оставленная мною книжечка, остановилась у лестницы на второй этаж, развернулась и вновь подошла к мольберту, на котором скрывалась гроза. Прошло слишком много времени с исчезновения Криса, но после того случая у Древа я больше не могла спокойно относиться к его отсутствию. Между нами стояли не желающая убраться к демонам зима и война, и мне хотелось бы думать, что Призрак вернётся, как только ему представится такая возможность, что он в порядке и ждёт, а не лежит где-нибудь мёртвый, засыпанный снегом.

Вытащив из сумки свой блокнот и ручку, я села на диван, подняв облачко пыли, кашлянула и принялась писать. Слова ложились на бумагу росчерками сабли на коже души.

«Здравствуй, Крис. Это письмо пришло к тебе из прошлого, из того времени, когда ты ещё не вернулся в Белый Лис. Я очень надеюсь, что ты прочтёшь его до того, как мы с тобой встретимся, потому что после в нём уже не будет смысла.

Когда ты бросил меня, я тебя возненавидела. Я решила измениться тебе назло, но быстро поняла, что не хочу этого, и продолжила жить себе во благо. Я думала, мне теперь всё равно, я почти перестала вспоминать тебя и ждать. Какое-то время я даже надеялась, что ты и вовсе не вернёшься и не смутишь меня и мои мысли. Но всё изменилось снова. Ты ведь знаешь меня и мои перемены. Теперь я жду твоего возвращения, надеюсь на него и хочу верить, что нам удастся поговорить и разобраться со всем, что случилось между нами.

Тебя не было слишком долго, и ты уже не найдёшь ту Ярну, которую оставлял, хоть я и считаю, что это к лучшему. Люди меняются с каждой секундой своей жизни, и я уверена, что ты тоже уже не тот человек, который оставил меня. Быть может, мы стали совсем далеки друг другу, а может, сможем стать ещё ближе, чем были раньше. Я не знаю, но с нетерпением жду, когда мы сможем всё прояснить. Сегодня я хочу, чтобы, к чему бы мы ни пришли, мы оставались друзьями, но я не могу обещать, что месяц спустя я вдруг не захочу тебя убить. Помни об этом и возвращайся скорее».