Оружие возмездия

— Воины, — голос командира заставил бойцов, выстроившихся вдоль зубчатого парапета, обратить свои взгляды на князя. — Братья! Сегодня нам предстоит последний бой, который мы не можем не выиграть. Если дрогнем, отступим хотя бы на шаг, уже сегодня город будет разорен, и все те, кто нам дорог, примут смерть от рук ничтожных созданий, осмелившихся бросить вызов нам, первым детям Творца. Нужно совсем немного — продержаться еще один день, ведь помощь уже близка. Из северных лесов выступило войско, которое отбросит эту мерзость прочь от стен столицы, изгонит врага с нашей земли. Так сражайтесь же, забыв о смерти, бейтесь, не ведая пощады, братья!

Воины устали, многие были ранены и уже едва держались на ногах, несмотря на все усилия лекарей и магов, до потери сознания творивших чары, спасая тех, чьей плоти коснулось оружие врага. Блеск доспехов давно померк, клинки затупились так, что никакие точильные камни не могли вернуть им былую остроту, но слова Фелара будто сами несли в себе магию. Сердца, укрытые под броней, начинали учащенно биться, в глазах бойцов появлялся яростный блеск, и князь понял, что сегодня они выстоят.

— Сражайтесь, братья, — взвился над рядами воинов, сурово сдвинувших брови, звенящий, точно серебро, голос Фелара. — Сражайтесь за наш И’лиар! Без пощады!!!

Эльфийские воины, закованные в серебристые латы, терпеливо ждали приближения неприятеля, сжимая мощные луки и клинки. Несколько десятков легких катапульт, развернутые позади изготовившихся к броску отрядов фолгеркцев, дали залп, и в воздух взмыли тяжелые камни и длинные копья, каждое из которых могло насквозь пробить любые доспехи. Увесистая глыба с гулом промчалась мимо Фелара, врезавшись в гущу лучников. Эльф видел брызги крови и изломанные тела тех, кто не смог или не успел уклониться от удара. Он лишь досадливо поморщился, вновь обращаясь взглядом к приближающимся осадным машинам. Окружавшие его бойцы также сохраняли спокойствие, не обращая внимания на обстрел. Тяжелое копье, настоящее бревно, заостренный конец которого был окован железом, ударило в живот одного из телохранителей Фелара, насквозь пронзив его и ранив стоявшего сзади воина. Почти над самыми головами тех, кто сейчас стоял на башне, пролетело глиняное ядро, начиненное зажигательной смесью. Проследив взглядом, Фелар увидел, как снаряд столкнулся с галерей, соединявшей башни. Даже при свете дня яркая вспышка заставила многих зажмуриться. Когда огонь угас, стали видны пылающие фигуры воинов, падавшие вниз. Один точный выстрел погубил не менее дюжины воинов.

Но, тем не менее, невзирая на усилившийся обстрел, эльфийские лучники на бастионах терпеливо ждали приближения осадных башен, и, когда неуклюжие, но прочные и надежные сооружения людей оказались на расстоянии залпа, в воздух взмыли сотни стрел, которые попросту смели с верхних площадок многочисленных арбалетчиков, не успевших сделать ни единого выстрела. Кое-кто пускал горящие стрелы по самим башням, но покрывавшие их сырые шкуры оказались непреодолимой преградой для пламени, да и дерево, еще не высохшее полностью, не спешило заниматься.

Огромные сооружения, производящие впечатление чего-то противоестественного, скрипя колесами, приближались к башням, с которых по ним непрерывно пускали сотни стрел, большинство из коих бессильно втыкалось в толстые борта, и лишь немногие попадали в бойницы, поражая вражеских воинов. Эльфы яростно рвали тетивы луков, но попытки удержать штурмовые машины фолгеркцев пока были тщетны. Вот первая башня почти вплотную приблизилась к бастиону, со стуком опустилась передняя стенка, образовав подобие моста, и навстречу эльфам ринулась толпа врагов.

Лучники, имевшие легкую броню, не подходящую для ближнего боя, спокойно отступили, пропуская вперед латников, до этого момента находившихся внутри бастиона, на нижних его ярусах. Фелар, резким движением опустив забрало глухого шлема, также шагнул вперед, выхватывая из ножен легкий клинок. По бокам от него держались телохранители, несколько отборных мечников в тяжелых доспехах, неотступно следовавших за своим командиром.

Вражеские воины, что-то яростно кричавшие и грозно потрясавшие оружием, уже были в паре шагов от эльфов, когда Фелар увидел, с кем его свела судьба в этом бою. Он опешил на миг, остановив взгляд на широкоплечем крепыше в усеянных шипами тяжелых доспехах, из-под шлема которого на грудь спускалась роскошная рыжая борода.

— Хазг бар’рак! — Выкрикнув боевой клич, гном ударил своим огромным фальчионом, наискось метя в нагрудную пластину эльфийских лат. И добавил уже на языке Перворожденных: — Сдохни, ушастый выродок!

Телохранители Фелара не сплоховали, успев прикрыть замешкавшегося командира. Гномий клинок в воздухе встретился с эльфийским мечом, а затем в прорезь шлема вонзился стилет, отправляя подгорного воителя на встречу с его усопшими предками.

— Смерть гномам! — воскликнул эльфийский князь, бросаясь вперед и опуская клинок на голову следующего карлика, грозно размахивавшего небольшой секирой. — Са’тай!

Две стены закованных в прочную сталь воинов столкнулись, породив лязг железа, спустя миг дополнившийся криками раненых, многие из которых оказались затоптаны своими же товарищами.

В такой тесноте, как на площадке башни, бессмысленно было надеяться на число воинов, которые просто не могли здесь развернуться все сразу. Гораздо важнее было мастерство каждого отдельного бойца, и после первой сшибки схватка разбилась на множество поединков. Гномы, имевшие более прочные доспехи и сами по себе более сильные, поначалу потеснили эльфов, теряя одного своего воина в обмен на двух-трех вражеских. Их фальчионы, топоры и грозные перначи крушили эльфийскую броню, пронзали плоть и ломали кости, и защитники города один за другим гибли под натиском подгорных воителей. Эльфы, не выдерживая такого бешеного напора, подались назад, едва сдерживаясь от того, чтобы не броситься бежать. И случилось так, что отряд Фелара, всего пятеро бойцов, оказались на острие вражеского удара, и именно об них сломался натиск противника.

Отличные фехтовальщики, они уступали гномам в грубой силе, но были намного подвижнее, легко уклоняясь от смертельных ударов и атакуя своих врагов с самых неожиданных направлений. Командир эльфов бился сразу с двумя гномами, поскольку его товарищи также были поглощены яростной схваткой. Фелар знал, что продержаться им нужно лишь считанные мгновения, позволяя братьям придти в себя, набраться сил, чтобы вновь вступить в бой. Сейчас должно подойти подкрепление с нижних ярусов, но пока необходимо было сдержать порыв гномов, которые, сбросив с бастиона его защитников, могли открыть дорогу в город тысячам людей, уже приближавшимся со стороны своего лагеря.

Шипастый шар булавы со свистом рассек воздух, едва не сметя забрало шлема Фелара, которому чудом удалось избежать удара. Эльф метнулся в сторону, выбрасывая вперед левую руку, в которой был сжат длинный кинжал, и одновременно парируя клинком выпад второго противника. Гном с булавой дернулся в сторону, но тяжелые доспехи, отлично подходившие для боя в плотном строю, здесь оказались помехой. Бородатый боец не успел самую малость, и узкий клинок вонзился ему под наплечник, поразив ключицу. Гном выронил булаву, и, рванув с пояса широкий кинжал, ринулся вперед, обезумев от боли. Он метил в шею эльфа, но не смог дотянуться, и кинжал бессильно проскрежетал по нагруднику Фелара, оставив на нем длинную глубокую царапину.

Отступив на шаг, эльфийский князь сделал длинный выпад и вонзил короткий клинок под срез гномьего шлема. Гном упал, схватившись за рукоять кинжала, который эльф не успел извлечь, но Фелар уже был целиком поглощен вторым противником, с огромной силой наносившим частые удары коротким мечом. Эльф едва успевал закрываться, не думая о нападении, но ему на помощь уже спешил один из телохранителей. Узкий граненый клинок, словно специально откованный против таких прочных лат, вошел гному в спину и вышел из груди, пронзив панцирь. Фелар едва успел отпрянуть, когда гном упал на камни. Эльф обернулся в поисках следующего противника, но ощутил сильный удар в ногу, а затем его колено пронзила боль, волной разнесшаяся по всему телу.