Долгая дорога домой (СИ)

- Будем поглядеть?

- Угум, - буркнул Белый, уже думающей о чём-то другом.

Наверно проигрывает в уме будущий бунт стада, решил Пятый и оставил Командира почти одного, лишь в сопровождении тройки Магов и пятёрки крестоносцев. Которым Зуб поручил охрану Командира.

*****

Шли весь день. К закату стали обустраивать лагерь. При этом весь лагерь жужжал, как рассерженный улей. Недоумение людей, что Командир их повёл как раз в земли врага, а не в обратную сторону, к спасению, было умело подогрето Стрелком и его людьми. Тут брошенная фразочка, там - оговорочка, вовремя поданный жест или многозначное молчание на прямой вопрос. Люди могли очень долго "вариться", а "чирий" должен был созреть очень быстро и удалён - вовремя. Так считал Пятый, торопя события из-за своей молодости и присущей ей - нетерпеливости.

А забытое право пайков? Уже несколько поколений людей не знает что такое распределение продовольствия по норме и в зависимости от личного участия каждого. Да когда такое было? Так после Потопа и время было такое! Но, сейчас же - не те дремучие времена! И это требование чтобы даже женщины и дети - приносили благо. Причём, половые отношения не считаются. Своих подруг должен кормить тот, кто её и "покрывает". Что за дичь!

Почему всех поголовно заставили стать воинами? Властитель принял их под свою защиту - вот пусть и защищает! У него, с Егерями - воинов столько же, сколько горожан!

И вот, на закате, народ и пришёл к Командиру со справедливым вопросом - "доколе?". "Куда идём, за каким горьким хреном, и ты, юный Ал, часом, умом не тронулся?"

Но, вместо того, чтобы успокоить народ, наплести им паутины сладкой лжи, закрыть им глазки пеленой полуправды, окружить их маревом полутонов, Гадкий Утёнок стал задавать совсем странные вопросы:

- Уважаемые, бедные и несчастные! - усмехнулся Командир, сев на камень, поправляя свой длинный меч в наспинных ножнах, который упёрся в землю, - разве я вас заставлял вручать свои жизни в моё владение? А? Заставлял? Вы, сами, на коленях просили меня принять вас. Вручили свои жизни в мои руки. И теперь я - в своём праве! Ваши жизни - мои!

- Мы - не твои рабы! - закричал кто-то из толпы.

- Разве? - удивился Гадкий Утёнок, - А я считаю - мои. Вы - сами отдали себя мне. И куда идти, что делать и где умирать - решаю я. И если я скажу тебе, смело вякающий из-за женских спин, встать вон за тем камнем и - умереть, то ты там встанешь и - умрёшь!

- Не будет такого! - кричит тот же голос.

- Это кто такой смелый вякать? - кричит Стрелок, - а слабо нам лицо своё показать?

- Нет, не слабо! - мужик, бывший кожевник, проталкивается вперёд, говоря на ходу, - Мы - не рабы твои. Мы просили твоей защиты, а не рабских пут. Почему мы идём в земли Змей? Ты обещал нас - вывести, обещал защитить!

Кожевник встал перед сидящим Командиром, скрестив руки на груди. Его кожаный фартук был надет прямо поверх стёганной куртки. Вместо шлема у него была толстая стёганная шапочка, подпоясан он был верёвкой, обёрнутой вокруг тела много раз. За пояс у него была заткнута дубина и кухонный нож, ножнами которому была грязная тряпка.

- Почему ты ведёшь нас к Змеям? - опять спросил кожевник.

- Я вижу, у вас возникло непонимание, - вздохнул Командир, - что ж, попробую обозначить ваше положение ещё раз. Я вам сказал, что я в вашем городе - проездом. Так? Так. Я вам говорил, что мы - Наёмники и нас - наняли для выполнения договора. Говорил? Вот! Я отказался вас принимать под моё право? Отказался. Вы - настояли. А с чего вы решили, что я откажусь от своих целей - ради вас? А?

Гадкий Утёнок - встал, нависнув над кожевником. После излечения Некромантом, ноги и руки Белого стали ещё длиннее. Хотя, может это и последний его, юношеский, но, естественный рост. Всё же кровь его предков - не самая худшая в Мире.

- Может быть, это и к лучшему, что именно сейчас состоялся этот разговор. Надо ваше непонимание развеять именно сейчас, пока не поздно. Но, напоминаю сразу - все вы - поклялись. Итак! Первое - вы - мои! Вы будите делать то, что я скажу. Со всем усердием, на которое способны. И даже с таким усердием, на какое не способны. Второе! Ваши жизни - мои. И если я прикажу тебе, мастер, встать в строй щитов и стоять, пока не падёшь замертво - ты должен стоять и - умирать, но не оступиться ни на шаг, ослушавшись моего приказа. Понял?

- Да это - понятно, - кивнул кожевник, опуская руки, - почему мы идём к Змеям?

- Вы - мои. Но, с чего вы решили, что я из-за вас изменю свои планы? А? И если меня наняли убить Ужа, то вы пойдёте за мной и будите умирать вместе со мной!

- Ты обещал спасти нас! - закричал кожевник, отступая на шаг.

- Разве? Нет. Я - человек - Чести, хозяин своего Слова. Я - принял вас. Но, не обещал вас спасти.

- Ты - не человек чести! - закричал кожевник, отступая ещё на шаг.

Вжикнула сабля Стрелка, но Командир остановил его жестом, осмотрел толпу людей, начал громко говорить:

- Я - иду в Земли Змей. Зачем - вам знать не нужно. Вы все - клялись мне. Но, обманули сами себя. Потому, я, наверное, пойду на отступление от собственных правил. Я вам дам сейчас час на раздумье. Даже нет. Один старик говорил, что утро вечера - мудрее. До утра вам срок. Кто останется мне верен - пойдут со мной. Остальных - прошу уйти с глаз моих и больше мне не попадаться! Я - всё сказал. Даю вам последний шанс. Ваш выбор. Честь или...

Гадкий Утёнок махнул рукой и пошёл прочь от толпы людей.

Через полчаса Синеглазка нашла его.

- Все мои - с тобой, - сказала она, прижавшись.

- Не для твоих это представление игралось, - прошептал Белый.

- Так это... Ах, вы...! - пискнула Синька.

- Моим учителем был Алеф Пересмешник, Алеф Обманщик, Алеф - Маг с Тысячей Теней.

- Я тоже знаю Алефа. Он муж моей Наставницы. Он был - хороший. Только - никогда не улыбался. И я - знаю почему.

Они пошли по Пустоши, обнявшись. Бесшумно вздохнув, Пятый поднялся с земли, поднял самострел и пошёл следом, мысленно матеря этих двоих. Они тут прогулки устроили! Лебяди! А за их шкуры кто отвечать будет? Опять - Пятка? Или - ну их? Пятый содрогнулся. Ему вспомнился Старик. Старик не простит, когда вернётся. Всё же Пятый не верил, что Старый - не выкрутился. Не хотел верить. И эта несбыточная надежда придавала ему сил и решимости. Пятому было легче, что как бы он не сам себя заставляет делать то, чего не хочется. А как будто за спиной стоит тень великана, что готов в любой момент дать по шее, обматерить на своём смешном языке, но всегда прикроет, научит, спасёт. Как жить без него? Как?

Утром Командир не поднимал вопроса непокорных, даже не удостоил их взглядом. Всего решили спасаться своим умом 17 человек. Из них - 3 женщины. И - один Егерь.

Прибыток долго ругался с решившими уйти, пытаясь отобрать у них выданное им оружие. Гадкий Утёнок не вмешался в этот спор. Для него эти люди - просто перестали существовать. Он просто выехал во главе каравана в сопровождении Магов и охраны. Стрелок - ускакал в Пустошь. Дозоры и Егеря - разбежались.

Люди спешно выстраивали повозки в вереницу, уходили, старательно пряча глаза, чтобы не сталкиваться взглядами с теми, кто решил остаться и идти на запад.

Ночью обсуждения не было. Если днём разговоров было много и довольно жарких, то ночью стража жёстко пресекала любой шум, любое движение. Каждый думал сам. Каждый должен был самостоятельно принять решение.

Хотя, некоторым - решение принимать не приходилось. Матери Милосердия, Крестоносцы, артисты - были безмятежны. Их выбор был сделан уже давно. Вчерашняя смута их лишь забавляла. Хотя предстоящий путь через Земли Змей и их - тоже тревожили.

Но, день прошёл относительно спокойно. Егеря и Дозор - отгоняли Тварей Пустоши, покрошили двух одиноких Бродяг.