Жемчуг (СИ)

  - Вполне... - тихо проговорил Синг, осторожно принимая жемчужину. - Ты серьёзно?

  - Совершенно, - Броунсворт по-доброму хлопнул его по плечу. - Полагаю, когда ты вернёшься, я смогу отыграть её стоимость у тебя в карты.

  - Если я вернусь, - слабо улыбнулся Синг, завороженно глядя на жемчужину.

  Броунсворт усмехнулся.

  - О нет. Не если. Когда. Когда.

  Синг задумчиво показывал Коллегии отогнутый средний палец.

  - Это такой обряд, господин Дегнаре? - заинтересованно спросил господин Гуадагни, владелец корабля.

  - Нисколько, - совершенно спокойно пояснил Синг, не опуская палец. - Всего лишь жест благодарности за всё, что со мной произошло.

  Гуадагни неловко сморщился и поднял взгляд на синее, чистое небо, будто бы выглядывая там правильную тему для разговора.

  - Споро идём, да? -несмело попытался завести разговор он, перегибаясь через борт и глядя на то, как бурлит вода. Как бы его брюхо не перевесило, и он не упал туда... - Видите вот там пристань? - он указал пухлой рукой куда-то вперёд, в скопление кораблей и яркие пятна людей. - Названа в честь моего покойного дедушки - мир его духу! - и он суеверно прикрыл глаза.

  - О. Надо же, - безразлично проговорил Синг, продолжая демонстрировать скале Столпа и самой Коллегии палец. - Кто бы подумал.

  - Со мной не пропадёте в городе, - заверил торговец.

  Синг был бы и не против пропасть. Несколько недель путешествия по морю с этим мудаком - и ему уже хочется ночью прокрасться ему в каюту и вскрыть ему глотку. Надоедливое, бахвалящееся существо, которому Синг интересен лишь из-за...

  Синг вздохнул и опустил руку, которая уже изрядно затекла.

  Да. Из-за его роли в победе над эпидемией в Голдуоле. А вся его заслуга - пара удачных догадок и...

  Синг резко оборвал себя, недовольно дёрнув щекой. Этот внутренний спор повторялся слишком часто. Всё. Теперь он дома. Всё позади.

  Он закрыл глаза, погрузившись в звуки и мерное покачивание палубы.

  Он слышал крики матросов с "Ветренницы" и соседних кораблей. Слышал, как где-то в городе протяжно звенит колокол. Слышал плеск волн, слышал шум толпы на пристанях.

  И даже запахи те же. Морская соль, которая в Мёнхене пахла почему-то иначе, чем везде. Свежая рыба. Пряности.

  И, почему-то, персиковое варенье. Почему оно?

  Синг ощутил во рту вкус поджаренного хлеба и персикового варенья. Да. Пожалуй, так он и отпразднует своё возвращение.

  Он был дома.

  Как только корабль подошёл к пристани достаточно близко и в воздух взвились петли швартовочных канатов, Синг перепрыгнул на причал, вызвав громкий вскрик господина Гуадагни и нескольких торговок креветками, что ошивались рядом.

  - Удачи, господин Гуадагни! - крикнул он через плечо.

  Прежде, чем торговец что-то ему ответил, он уже ввинчивался в толпу.

  Когда Синг читал романы, вернувшегося домой героя всегда встречали. И его дом будто бы не менялся.

  Однако Сингу казалось, что он приплыл в совсем другой Мёнхен. А встреча...

  Он лишь криво усмехнулся, когда кто-то в толпе у лотка с пирожками мощно двинул его в плечо, едва не опрокинув.

  Да. Достойная его встреча.

  Пробираясь сквозь поток людей, он вглядывался в них. Даже не в них - в какие-либо знакомые черты, знакомые лица.

  Их не было. Весёлые, озабоченные - но никак не знакомые или дорогие.

  Синг фыркнул своим же мыслям.

  Какие глупости у него в голове. Это ведь... Ну. Не роман.

  В романе - в Настоящем Романе - он бы чувствовал что-то, кроме раздражающей щекотки в груди по поводу всего происходящего и уже произошедшего.

  Умело лавируя в толпе, Синг вышел на Завтрашнюю улицу. Когда его нога провалилась в очередную неровность мостовой, он хмыкнул и, чуть прихрамывая от боли, продолжил путь.

  Когда кто-то пытался подать жалобу в квартальный муниципалитет по поводу мостовой, ему отвечали "завтра же с утра проинспектируем и примем решение".

  Завтра, похоже, до сих пор не настало.

  Приятно найти что-то постоянное.

  Синг спешно прошёл мимо "Склянок", через витрину которых на него сверкали алхимические инструменты, которые ему не по...

  Ах, да. Он внезапной мысли он сбился с шага.

  Теперь ему по карману вся грёбаная лавка.

  Только вот ему это не надо. И сам факт этого совершенно не радует.

  Так же равнодушно он прошёл мимо "Книжные Раритеты По Доступным Ценам", от витрины и хранилища которых раньше не мог оторваться.

  А город вокруг бурлил и кричал, как обычно. Стайки пьяных или готовых к пьянству студиозов кружили тут и там, горожане тащились по своим делам, приезжие торговцы или рабочие пытались найти нужные дома. Откуда-то со стороны Мыльной улицы прозвенел колокол - наверняка храма святого Натана, подумал Синг.

  Всё так знакомо. Но... Синг чувствовал, будто что-то не так. Ему было неуютно здесь. Он не мог расслабиться с тех пор, как в его каюту - прервав его очередной приступ морской болезни - втащился капитан и сообщил, что Мёнхен виден на горизонте.

  Ничего в Мёнхене, похоже, не менялось.

  "Значит, - вздохнул Синг, срезая через грязный переулок, - изменился я."

  Ну, ничего. Он разберётся с этим. Главное сейчас - семья. А потом - Лесте.

  И где-то в этом промежутке узнать, не тут ли эти дурни. Варг и Пёрышко.

  Старая улица - или же Уныние, как именовали её не-живущие на этой улице, - встретила Синга своими обычными дневными запахами. Мыльная вода, дым, стряпня и тоска.

  Когда он шёл по пыльной дороге - которую, надо же, до сих пор не замостили - , он чувствовал, как на него со всех сторон таращатся.

  - Это что, Дегнаре-то?- услышал он неуверенный голос старика Таруотера, старого пьяницы.

  - Синголо, что ли? - спросил кто-то.

  Синг криво ухмыльнулся.

  Ну хоть тут-то его узнают.

  Поудобнее перебросив через плечо сумку, Синг со вздохом остановился перед родным - и ненавистным - домом.

  Штукатурка осыпалась ещё больше, а сам дом стал будто бы ещё меньше.

  Синг искренне не хотел стучать в эту старую, обшарпанную дверь. Но...

  Но его ноги сами сделали два шага, а его рука сама несколько раз осторожно, едва ли не любовно, стукнула в дверь.

  - По голове себе постучи! - раздался сзади прерывающийся, слабый голос. - Зачем так колотить?! Дверь хочешь расшибить?!

  Синг улыбнулся с холодной улыбкой.

  Рябая старуха, высунувшись по пояс, бешено смотрела на него из окна второго этажа.

  - Когда ты уже сдохнешь, старая карга? - ласково спросил Синг, всё ещё улыбаясь.

  Старуха от возмущения затряслась и уже готовилась ответить что-то. По улице прошло движение - все удивлённо смотрели на Синга.

  А затем мир сузился до одной маленькой двери, замок которой загрохотал.

  Синголо почувствовал, как внутри нарастают и сплетаются паника и восторг.

  А затем на пороге показался Вердео.

  - О. Наконец-то, - пробормотал он, делая знак входить.

  Паника и восторг умерли одновременно, оставляя обиду и разочарование.

  Синг как-то опустошённо вошёл внутрь.

  Дом пах... Домом. И затхлостью.

  - Я давно уже ждал тебя, - меланхолично проговорил Вердео, принимая у Синга сумку. - Ты должен был добраться вчера, если мои сведения верны.

  - Не хочешь сказать "привет" или что-то вроде?

  - Считай, я с тобой и не расставался, - вздохнул Вердео, глядя на Синга снизу-вверх. А затем степенно, важно протянул ему руку. - Добро пожаловать домой, Синг.

  Синг крепко пожал руку с комичной серьёзностью.

  - Похоже, ты теперь взрослый и серьёзный!

  - Приходится, - Вердео посмотрел на него взглядом, от которого улыбка замерла на лице Синга, а все слова ухнули в какую-то бездну. - Не хочешь спросить, почему открыл я, а не мама? Почему никто не спрашивает, кто там пришёл?