Дитя Плазмы

сли можно, конечно, назвать раной сквозную дыру, в которую запросто проскочил бы средних размеров будильник. Тем не менее он был жив - вопреки всякой логике. Его замутило:

Ухватившись за спинку сиденья, Гуль все же нашел в себе силы улыбнуться. Если жив, значит, надо радоваться. Радоваться, а не ломать голову - отчего да почему. Покосился в замутненное стекло и разглядел бледную тень своего отражения. Вот и состоялось твое первое воскрешение, дружок! Или, может, второе?.. Так или иначе, прощай царство теней, и да здравствует грешный земной мир!.. В таких случаях, кажется, положено плакать от умиления.

Гуль шатко поднялся. Кости ноюще отозвались на первые неуверенные шаги, в нижней части живота, ожив, заелозил шипастыми клешнями краб. Но значительно тише. Да и шипы были уже не те:

Выглянув наружу, он поискал взглядом Дина и Долли, но парочки уже и след простыл.

Долли и Дин: Имена, рожденные языком колокольчика. С такими именами не магазины обворовывать, а счастливо жить где-нибудь в девственном лесу, никогда не прибегая к пощечинам: Гуль криво улыбнулся. Как бы там ни было, первые встреченные им люди убежали. И правильно сделали. Вполне вероятно, будут убегать и другие.

* * * - Кто это? - охранник в ливрее швейцара кивнул на спутника Йенсена. Глаза его, серые и внимательные, неуверенно моргнули, столкнувшись с такими же серыми и внимательными глазами Фила Николсона, заслуженного оперативника НЦ, которого в кулуарах давно уже называли оперативником номер один, первым из первых, а иногда и просто главным оперативником нации.

- Он тоже приглашен на совещание. Йенсен подтолкнул Николсона к массивной, украшенной бронзовыми завитушками двери и мысленно рассмеялся. Видимо, правду говорят: рыбак рыбака видит издалека. В лаковом отблеске витражных стекол он увидел отражение оставшегося позади "швейцара". Поднеся к губам портативную рацию и продолжая смотреть им вслед, тот торопливо сообщал данные о вновь прибывших. Теперь их будут ждать на всех этажах, а оператор перед телемониторами на минуту-другую удвоит внимание.

- Сколько их тут? - Николсон толкнул Йенсена в бок и снисходительно улыбнулся.

- Немного. В основном бывшие агенты ЦРУ.

- Так уж и бывшие? - Взгляд Николсона скользнул по стенам, машинально фиксируя все сколько-нибудь подозрительное. Дворец от фундамента и до конька крыши был нашпигован всевозможными датчиками, бдительной оптикой и электронными глушилками. - Ничуть не сомневаюсь, они и сейчас там числятся.

- Послушай, - возмутился Иенсен, - ты можешь наконец сосредоточиться на деле?

- Ладно, не психуй.

Николсон умолк. У подножия лестницы, заложив руки за спину, стоял еще один "швейцар". Должно быть, он нарочно выбрался из своей укромной ниши, чтобы взглянуть на гостей.

* * * :Совещание проходило в знаменитом Круглом зале. Кроме седовласого, вечно худого и вечно удрученного жизненными печалями координатора, в глубоких креслах утопали двое советников. За отдельными столиками сидели офицеры ФБР во