Дорога мертвых (СИ)

- С ноги снимешь сам.

- Подождите!

Она искоса взглянула на него. В черных глазах плескалась едва сдерживаемая злость.

- Что тебе?

- Я Дэвид Картель. Если вы доставите меня в Хокс, или еще лучше, в Атланту, я смогу вам заплатить. Много заплатить!

- Я знаю, кто ты. - Она отвернулась, направляясь к трейлерам.

- Подождите! - Дэвид с трудом поднялся, и заковылял следом за ней. Промерзшие мышцы отказывались подчиняться, и он смог дойти только до остатков костра - там ноги подогнулись, уронив его на песок.

Арго, снова натянув плащ и закрыв лицо платком, уже открыл два ближайших трейлера. И возвышался среди хлынувших оттуда людей, словно сторожевая башня над кукурузным полем. Десятки голосов гудели, заглушая друг друга, и какой-то мужчина плакал. Заметив в опрокинутом котелке надрезанную четвертину хлеба, Дэвид ухватил ее и жадно вцепился зубами. Его толкнули - рядом упала на колени девушка, тоже потянувшись к еде, и он отодвинулся. Шуршал песок под ногами, людей в широкой полосе света от фар становилось все больше. Женщина, имя которой Дэвид боялся упомянуть даже в мыслях, открывала трейлеры один за другим, пока замок последнего не лопнул со звоном под ее ударом, и пятачок вокруг костра не оказался заполнен скулящей и смеющейся толпой. Дэвида снова толкнули, и он встал, чтобы на него не наступили. С трудом выпрямился на подгибающихся ногах, глядя поверх голов - на нее, снова забравшуюся на капот головной машины. Она пыталась говорить, но ее слова тонули в ответных криках, пока Арго, раздвинув толпу, не подошел к машине, и не рявкнул:

- Тихо!

- Вы свободны. - Сказала женщина. - Забирайте машины, и езжайте обратно, к Хоксу. Там безопаснее.

- Всем слышно? - Спросил Арго. - Дождитесь рассвета, разберитесь по машинам, и дуйте домой! На дороге никого.

Толпа снова загалдела, на этот раз тише. Кто-то опять заплакал, одного из охранников, стоявших у костра, ударили, уронив на землю, и тот закричал. Дэвид двинулся к головной машине, обходя группки бывших рабов, обыскивающих трупы, и вытаскивающих из машин мешки с припасами.

- Это все? - Женщина у машины говорила тихо, но Дэвид услышал ее несмотря на окружающий шум.

- Что я еще могу? - Ответил Арго вопросом на вопрос.

- Тогда едем. До рассвета три часа. - Она спрыгнула с капота, игнорируя людей, окруживших машину, и протянутые к ней руки. Кто-то кричал прямо на ухо Дэвиду, умоляя не бросать его в пустыне. Левую икру сжала судорога, словно клещами, и ему пришлось опереться на плечо человека впереди, чтобы протолкнуться дальше.

- С дороги! - Громко сказала она, но Дэвид не отступил:

- Ответь мне... только на один вопрос!

- Кто это? - Теперь и Арго возвышался над ним. - Ого. Как это тебя...

- Ты убила моего отца?!

Гомон вокруг усилился, но он не замечал его, вглядываясь в черные глаза над повязкой.

Злость и... растерянность?

- Не она. - Неожиданно ответил Арго. - Барон. Я был там.

- За что?

- Твой отец вел переговоры с рейдерами. - В ее голосе не было уверенности.

- Это ложь.

- Барон так сказал.

- И он тоже мертв?

- Да.

- Ты не лжешь мне?

- Незачем. - Арго аккуратно отстранил его в сторону, пропуская женщину вперед. - Не смогу взять тебя в Атланту - прости, парень.

- Но почему? Вы же знаете, я могу заплатить!

Женщина повернулась, и схватила его за горло так быстро, что ткань ее плаща издала четко различимый хлопок. Ее пальцы, тонкие и твердые, словно гвозди, обхватили кадык Дэвида, заставив его приподняться на носках.

- Ты не стоишь и ногтя человека, которого убил! - Он едва расслышал ее слова сквозь собственный хрип. - Встреть я тебя иначе - прикончила бы на месте. Но ты жалок...

Она оттолкнула его, не слишком сильно, но достаточно, чтобы он оступился - и это спасло ему жизнь. Выстрел из ружья прорезал белый свет фар снопом желтого пламени, плеснувшего над Дэвидом. По его волосам, точно погладив жаркой материнской ладонью, из-за плеча женщины, каким-то образом успевшей пригнуться - и имя которой он вспомнил только сейчас.

Ее звали Ребеккой. И стреляли не в него, а в нее - в затылок, в упор.

Она повернулась, оказавшись ниже, под дулом ружья, и сделала что-то - похоже, вывернула стрелявшему пальцы, а затем ударила. Снова хлопнул плащ, и человек, невидимый Дэвиду, оказался на земле, а она наступила ему на грудь, держа ружье:

- Я знаю тебя, старик?

- Ты убила моего сына. - Отозвался слабый голос. - Не помнишь? А я узнал тебя, по глазам. Пришла ко мне во двор, и убила. Джек его звали.

- Помню. - Она отшвырнула ружье, чуть не задев кого-то в толпе. - Еще желающие отомстить есть?! Кого я еще убила?! Есть?!

- Спокойно. - Сказал Арго, и положил руку ей на плечо. - Мы закончили.

- Что-то закончили, а что-то - начали. - Ответила она, и ее слова разлетелись далеко над притихшей толпой. - Возвращайтесь в свои дома, вы все, даже ты... и ты! Ищите то, что потеряли. А мы поедем.

- И побыстрее. - Согласился Арго, забрасывая меч на плечо. - У меня хреновое предчувствие.

I.

В этом месте движение было материей.

Перемещение образовывало формы, которые, в свою очередь, складывались в сложные конструкции, проникающие друг в друга, сталкивающиеся, несущиеся навстречу с невозможной скоростью. Горизонта не было, равно как других точек опоры, позволяющих судить о наличии верха или низа - только бесконечное столкновение, смешение, интеграция, вызывающее сравнение с поездами далекого прошлого, в виде картинок всплывающих в памяти Мириам. Тысячи поездов, без труда пронизывающих друг друга, смешивающихся, распадающихся и возникающих из ничего.

- «Я - движение данных.»

Не было равнины, синих молний, или тела, на которое можно взглянуть - только ощущение мимолетного взгляда, внимания, рассеянного в пространстве. Заставляющее Мириам задуматься: если нет тела, которое может чувствовать, то что же она теперь? Только чувства, застрявшие в этих бесконечных потоках без названия? А если чувства, то какие? Зрение? Обоняние... или данные не пахнут? Чувство щекотки может быть? Последняя мысль показалась ей смешной, и она улыбнулась - или сделала что-то похожее, заставив исказиться окружающее движение, будто линза, ставшая на пути солнечного луча.

Улыбка мешает данным? А если нахмуриться? Или скорчить гримасу, как Суонк?

Мириам рассмеялась. Каким бы странным не было это место, оно вызывало ощущение легкости, а не страха. Словно она уже была здесь когда-то, много раз, и просто забыла. Смех разлетелся синими стрелами, сливаясь с проносящимися сквозь нее громадами, оставаясь в их прозрачных глубинах длинными бликами, не имеющими начала, или конца - струнами, пронизывающими все вокруг.

- «Что ты делаешь?»

Вопрос пришел отовсюду - еще один фрагмент движения, получивший форму.

- «Смеюсь.» - Ответила Мириам.

- «Зачем?»

- «Чтобы понять, где я начинаюсь, и где заканчиваюсь.»

- «Для этого люди смеются?»

- «Я не придумала ничего лучше.»

Ее собеседник замолчал, переваривая услышанное, и Мириам решила взять инициативу в свои руки:

- «А ты Иштар?»

- «Меня так называют.»

- «И это все ты вокруг?»

- «Ты во мне.»

- «А, ну это то же самое. А как я здесь оказалась?»

- «Ты пришла.»

- «Сама?»

- «Ты можешь приходить ко мне, когда захочешь.»

- «А я хотела?»

- «Очевидно.»

- «Что-то я не помню.» - Мириам задумалась. - «А почему ты больше не похожа на дерево?»

- «Этот способ представления ближе к действительности.»

- «Но он не такой понятный.»

- «Вернуть прежний?»

- «Нет, я уже привыкла. А ты не знаешь, почему я сюда пришла?»

- «Возможно, ты хотела задать мне вопрос.»

Конструкции, проносящиеся сквозь Мириам, ускорились, реагируя на ее напряжение, попытку вспомнить хоть что-нибудь:

- «Я спала. Или, может быть, думала. О том, как все странно. И о тебе.»