Дорога мертвых (СИ)

Один из жонглеров, повыше ростом, в красно-белом комбинезоне, рассмеялся, и что-то сказал ей. А затем раскрутил свой меч, в точности повторяя ее движения. Восьмерки и петли снова вспыхнули в воздухе, но движение прервалось, когда он бросил меч за спину, передавая из руки в руку, а затем швырнул в воздух, и поймал второй, брошенный партнером, и тоже подбросил...

Вероника рассмеялась.

- Веселится! - Удивленно отметила Суонк. - А мы ведь даже не пожрали. Я есть хочу.

- Тут сначала работают, а потом едят. Видишь, Джейд собрала все на ужин, но в котелке только вода, чтобы запах не отвлекал. Я думаю, нужно немножко подождать, поедим вместе со всеми.

- Что это за работа такая? - Суонк подобрала под себя ноги, с неодобрением рассматривая Йоко, балансирующую на канате, не слишком туго натянутом между трейлерами. - Это же как навернуться оттуда можно?

- Для этого нужно умение.

- Так а чего ради? Чтобы на тебя пальцами показывали?

- Чтобы... запомнили. - Ответ словно сам сорвался с языка Мириам, мысль, не дававшая ей покоя какое-то время. - Они выступят, и их будут помнить, еще долго. Из-за их мастерства, и потому, что это красиво - то, что они делают.

- Так... а все равно нафига?

- Разве ты не хочешь, чтобы тебя помнили?

Суонк задумалась. Йоко подпрыгнула на канате, развернулась, затем помахала Мириам, и Джейд, стоящая у креплений, на крыше трейлера, прикрикнула на нее. Деревянная мишень больше не хрустела - к метателю ножей присоединилась худенькая девушка, и теперь они бросали ножи друг другу, не меньше шести или семи штук. Лезвия мерцали в воздухе, как рыбы, прыгающие над ночным ручьем. Вероника повторяла движения жонглеров, вокруг нее вертелись уже два меча, и, судя по всему, она действительно веселилась. Лагерь жил своей жизнью, в которой не было отдельного места для Мириам. Это продолжало беспокоить ее - и еще что-то, заставляющее оглядываться, искать среди циркачей кого-то...

Руби у длинного костра сухо хлопнул в ладоши, когда Мона достала половинку кредита из-за уха у Мари. Та захлопала в ответ, чуть сильнее, чем следовало бы - но в ее цветах не было особой радости. Только настороженность и спокойствие, как у генерала, готовящегося принять битву. Мона засмеялась, а Мари заговорила с Руби - сначала шутливо, потом более серьезно, заставляя фокусника волноваться.

Белокурый акробат по имени Курт поднял над собой светловолосую подругу Йоко, Лилит, стоя на самом краю трейлера, тонкой полосе, скрепляющей стенки и крышу - и уронил вниз, поймав в последний момент. Взлетели в воздух тонкие косички. Девушка сгруппировалась, подпрыгнула, будто утратив вес - и застыла над ним, вверх ногами, упираясь ладонями в его ладони.

Борцы возились у дальнего костра. Один, постарше, присел, отдыхая, второй встал напротив Джекки, присевшего в стойке, пригнулся, замахиваясь - и ударил Джекки кулаком в ухо, опрокинув его в песок. Джекки мгновенно вскочил - но следующий удар, с другой стороны, заставил его буквально перекувыркнуться в воздухе. И лишь после третьего Мириам наконец-то увидела, что удары не достигают цели - каждый раз кулак старшего миновал голову Джекки в каком-то дюйме, оставляя тому только изобразить падение, видимо, являющееся частью представления.

Арго, сидя в непроницаемой тени, под краем шатра, молча наблюдал за ними.

- Я отойду. - Внезапно решилась Мириам, и встала. Суонк глянула на нее задумчиво, и кивнула:

- А то, сестричка. Я для тебя супу наберу.

Ткань шатра, провисая длинными складками, колыхалась на ветру - будто что-то живое, огромное, двигалось за ней, то и дело касаясь боками. Песок гасил падения Джекки, делая звуки ударов едва слышными. Борец, сидящий на корточках рядом с Арго, поднял бритую голову, глянул на Мириам, и сказал:

- Шла бы ты к акробаткам, женщина. Не твое тут...

Арго неторопливо протянул руку, и шлепнул его по затылку - пальцами, даже не ладонью, уронив лицом в песок.

- Она со мной рядом дралась, в Хоксе. - Гладиатор говорил спокойно, без угрозы. - А ты кто?

Мириам молча присела возле Арго, с другой стороны, на краешек драного серого одеяла. Борец встал, покосился на нее, и пошел к своим товарищам. Джекки больше не били - теперь он смотрел, как двое мужчин постарше бросают друг друга, по очереди приседая и хватая противника за ноги.

У большого костра смеялись - к нему перебрались Руби с девушками, а теперь подошла и Йоко, и они обсуждали что-то, активно жестикулируя. Арго смотрел в противоположную сторону, на борцов. В его цветах Мириам больше не чувствовала злости - в них была тоска, та самая, которую она видела ночью, на площади в Хоксе.

- Расскажи мне. - Тихо попросила она.

- О чем?

- Ты ненавидишь того человека?

- Человека?

- Которого мы встретили на дороге. Работорговца.

- Это не человек. - Арго жутко улыбнулся. - Это тварь, которую когда-нибудь порубят на куски, и сожгут. Конечно, я его ненавижу.

- И поэтому... грустишь?

- Я вовсе не... - Арго впервые посмотрел на нее прямо, с чем-то, похожим на восхищение, в глазах. - А, ты же все видишь. Грусть? Так вот как это называется. Никогда не знал. Похоже на ядовитого скорпиона, на яд, грызет изнутри, днем, и ночью.

- Так и есть. - Согласилась Мириам.

- Только от него не умирают. Мой яд, и мой скорпион, и Дарио он не касается.

- А... меня?

- Тебя? - Арго тряхнул головой. - Да я скорее сам себе шею сверну, чем позволю, чтобы оно тебя коснулось. Не бойся...

- Это не я боюсь.

Арго не ответил, замолчав надолго. Длинные тени борцов плясали по складкам шатра, изгибаясь и вытягиваясь, впиваясь в песок непропорционально длинными ногами, хлеща друг друга изогнутыми плетями рук. Смех у длинного костра стих - Мари, жестикулируя и танцуя, рассказывала что-то Руби, Джейд, и сидящим рядом с ними акробаткам. У Йоко, сидящей ближе всех, смешно приоткрылся рот.

- Кого-нибудь другого, за такие слова... - Арго не закончил фразу, снова замолчав.

- Ты сам говорил, что бояться могут все.

- В бою.

- Я знаю, что ты не трус. И это... не такой страх.

- Тогда сама скажи, какой.

Теперь надолго замолчала Мириам, подбирая слова. К Мари, рассказывающей историю, присоединилась Мона - они говорили друг с другом, а потом начали драться, размахивая невидимыми мечами. Из темноты между трейлерами за спинами циркачей, на них смотрела Би - на этот раз именно она, а не Вероника. Стояла, скрестив руки на груди, и, слушала вместе со всеми.

- Мне тоже было стыдно. - Наконец, решилась Мириам. - Там, в Хоксе, когда мы гуляли, и я рассказывала тебе о... ну, ты помнишь.

- Да.

- Очень стыдно. Но если рассказать, то потом не так плохо.

- Ты говорила тогда, чтобы легче стало?

- Нет, но мне хотелось... говорить об этом.

- У мужчин иначе. - Возразил Арго. - Чтобы быть мужчиной, нужно поступать как мужчина - так я всегда думал. Твои поступки делают тебя - а с тем, кто поступает как зверь, нечего обращаться, как с человеком. Только вот... иногда ты просто чего-то не можешь. Исправить. Сказать. Заступиться. Отворачиваешься, и потом это становится ядом, трещиной, которая растет. То воспоминание, которое ты видела - это только минута. А были часы, и дни, и годы.

- Тогда... покажи мне.

- Что?

- Я не знаю, почему может быть стыдно, если ты не делал ничего плохого. Но если ты поделишься со мной, то я очень постараюсь понять.

- А ты... увидишь?

- Да. Я запомнила как это делала Мона, кажется. - Неуверенно улыбнулась Мириам. Арго улыбнулся в ответ, блеснув металлическим зубом:

- Ни одна девчонка мне ничего такого не предлагала, так что давай осторожней, не так, как в прошлый раз. И не надо ничего показывать этим ребятам, а то вывернешь им оставшиеся мозги.

- Ты шутишь? Только вспомни что-нибудь, где нет столько крови, если можно.

- Это трудно.

- И ничего очень неприличного, хорошо? - Мириам собралась, выхватывая из движения цветов гладиатора те, которые уже видела раньше, прикасаясь к ним, осторожно, как к оголенным проводам работающего ветряного генератора. - А то мне будет очень, очень стыдно...