Фабий Байл. Прародитель

— Кто же из нас будет открытым клинком, а кто скрытым? — спросил он.

— Разве не очевидно? — улыбнулся Блистательный и махнул рукой. — Трезубец — открытый клинок. Он притянет к себе взгляд врага, завлечет к себе. А как только тот окажется на зубьях, мы зарубим его скрытым клинком.

— Телепортатор, — понял Байл. На «Кваржазате», как на большинстве высокомощных кораблей, был телепортариум и хор рабов-псайкеров, чтобы направлять тех, кто осмелится им воспользоваться. Древняя технология нередко отказывалась работать или, что еще хуже, отправляла людей в твердое вещество, даже если у тех был телепортационный маячок. — Рискованная затея.

— Что за жизнь без риска? — ответил Блистательный и коснулся изображения, увеличивая часть рукотворного мира. — Мы в крайне невыгодном положении по части тяжелого вооружения и транспорта… Но кое-что у нас еще имеется. Ему найдется достойное применение на этих широких проспектах и так услужливо открытых улицах. — Оторвавшись от карты, он отыскал взглядом одного из своих капитанов, — Фалопсид, твои стальные жеребцы хорошо отдохнули? Ты отправишь свои мотоциклы на эти улицы.

Вперед вышел космодесантник в аляповатой броне. Его распущенные алые волосы обрамляли серебристую маску в виде оскаленной львиной морды, нагрудник скрывался под табардом из грубо сшитой кожи, а из одного оплавленного наплечника выходил острый металлический рог.

— Отдохнули и рвутся в бой, о Блистательнейший. Мы размелем врага в порошок под их шинами.

— Прекрасно, — ответил Блистательный и повернулся к одному особенно огромному ренегату. — Пульхрат, ты и твои разорители будете его прикрывать.

Гигант склонил голову. Его разнородная броня явно пережила бессчетные перепайки и ремонты в боевых условиях. У него было несколько патронташей с боеприпасами для тяжелого болтера, а решетку помятого шлема украшали отстрелянные гильзы.

— Наши орудия не замолчат до тех пор, пока не упадет их последняя башня, о Сияющий, — прорычал он.

— Замечательно. Разрушайте, сколько хотите, убивайте и жгите, пока сам воздух не проломится под весом их криков. Ты будешь левым зубцом. А что касается правого… Мерикс, мой Узник Радости, фланги на тебе. Как захватишь плацдарм, направляйся к центру, — Блистательный взмахнул в сторону рукотворного мира, — Я решил, что тебе и твоим воинам должна достаться честь сопровождать Древнего Диомата и его товарищей на битву.

Мерикс издал сдавленный звук.

— Я… недостоин такой чести, милорд. Я буду счастлив уступить…

Он огляделся по сторонам, но стоявшие рядом с ним воины уже отодвинулись подальше.

— Ах, я настаиваю, — широко улыбнулся Блистательный, — Не можем же мы лишить их радостей боя. Молитвы наших адептов уже пробудили их от алых снов, и они изнывают от нетерпения в своих амниотических саркофагах. Оружие им уже заряжают, и свежая кровь скоро омоет их кулаки. Ты же не хочешь их разочаровать?

— Нет, милорд.

— Я так и думал. Твоя преданность похвальна, Мерикс. — Рассмеявшись, он продолжил: — Просто не вставай у них на пути, и с тобой все будет в порядке.

Затем он перевел взгляд на гиганта Лидония.

— Благословенный Лидоний, ты и хитроумный Никола поддержите центральный зубец. С вами отправятся Рамос и его какофоны, — Он взглянул на шумодесантника, и тот склонил голову. — Уверен, вместе вы поднимете прекрасный шум, возвещая мое скорое прибытие.

Махнув рукой Гулосу, он продолжил:

— Гулос, брат мой, тебе принадлежит честь возглавить авангард. Ты будешь командовать центральной иглой моего трезубца. Первая кровь будет твоей. Ты доволен?

— Да, Блистательнейший из королей, — ответил Гулос и неприятно улыбнулся Олеандру, — А мой брат присоединится ко мне или останется здесь, в тылу?

— Я буду там, — сказал Олеандр, — И я не буду один, да, Цимисхий?

Железный Воин кивнул и похлопал по силовому топору, который держал на сгибе руки.

— Мне кажется, один воин большой роли не сыграет, — осторожно заметил Блистательный, — Даже такой доблестный. Там не будет времени строить стены, брат. Или ты из тех, кто предпочитает их ломать?

— У Цимисхия есть манипула боевых автоматонов. Их можно использовать в качестве подкрепления в первой волне, и тогда твоим людям не придется умирать зря, — сказал Байл, — А враг благодаря им не помешает установке телепортационного маяка.

— И ты не планируешь использовать эти машины в собственной миссии, главный апотекарий?

— Я решил пожертвовать ими, потому что это необходимо, — ответил Байл.

Мерикс сжал и разжал кулак протеза.

— У ксеносов тоже есть боевые машины.

— Но чтобы вывести их, врагу потребуется время, которого мы им не оставим, — сказал Блистательный, разглядывая гололитическое изображение, — Скорость — наш важный союзник в этом предприятии. Отряды поддержки будут высажены вокруг главных артерий рукотворного мира. Я не надеюсь на скоординированную атаку, но буду очень благодарен вам, братья, если вы хотя бы постараетесь действовать согласованно.

Окружающие опять рассмеялись. Байл нахмурился. Блистательный, похоже, не сильно волновался, но нескоординированность могла привести к катастрофе. Элемент внезапности был исчерпаемым ресурсом. Как только эльдары перегруппируются, они контратакуют — и тогда Блистательный потеряет все, что успеет завоевать.

Но воинов Третьего это, похоже, больше не волновало. Оглядевшись по сторонам, Байл увидел в лицах командиров только алчность и нетерпение. Раньше они дискутировали бы до последнего, пытаясь найти идеальную стратегему для победы, — теперь же им хватало лишь обещания резни. Целью стал сам бой, а не победа в нем. Он заметил, что Олеандр смотрит на него. Второй апотекарий понимающе кивнул. Байл отвел взгляд.

Блистательный повернулся к Гулосу.

— Надеюсь, ты понимаешь свою задачу?

— Мы должны их отвлечь, — сказал Гулос.

— Верно, — ответил Блистательный, — Ты — открытый клинок. Ты будешь занимать их внимание, пока не придет время для смертельного удара. Не подведи меня, Гулос. Если я не заполучу души эльдаров, то придется довольствоваться твоей.

— Ты будешь сопровождать вторую волну? — спросил Байл. — Или почтишь нас своим присутствием уже в начале?

— Я буду играть роль скрытого клинка, — ответил Блистательный, — Как только основные силы эльдарской обороны сосредоточатся на центральной игле трезубца, вы активируете телепортационный маяк, и я выйду на сцену с подобающей моменту пышностью.

— Я так и думал, — проворчал Байл.

— А я? — спросила Савона. Она протеснилась через толпу, нетерпеливо подергивая раздвоенным языком. — Где буду я? Я удостоюсь чести сражаться рядом с вами, о Блистательнейший?

— Если бы, дитя мое, — ответил Блистательный, гладя ее по щеке. — Но для тебя есть более важное задание, дорогая. Ты будешь сопровождать главного апотекария во время его миссии.

Она открыла рот, собираясь возразить, но он схватил ее за челюсть.

— Тихо. Такова моя воля. Дорогой Фабий, тебе слово.

Блистательный вытянул руку и отступил. Савона отшатнулась, когда он ее отпустил, и вытерла рот. Байл проигнорировал их обоих.

Он ожидал, что Блистательный пошлет с ним кого-нибудь из своих шавок. Неважно какую. Итог будет одинаков. Если они начнут мешать, он от них избавится. Он никому не позволит встать у себя на пути. Ни эль-дарам, ни воинам собственного легиона. Сам Слаанеш его не остановит.

— Арриан, Саккара, вы оба будете меня сопровождать. Наша цель — стыковочная башня, находится здесь. — Он коснулся изображения, увеличивая резкость, — Близко к нашей цели, но достаточно далеко от основных путей. «Сорокопут» сам себя защитит, если потребуется, и небольшого отряда должно хватить, чтобы отбить любые попытки вернуть ангар. Аналогичные меры следует принять на других стыковочных башнях, если возможно. Впрочем, основное внимание врага будет сосредоточено здесь, у центральной точки входа.

Савона зарычала:

— То есть я пропущу самые славные бои?