Реваншист. Часть первая (СИ)

- Где навучы?ся? - спросил отец.

- От матери, - ответил Сергей. - Летом сбегаю на речку, наловлю пескарей, мать зажарит - вот и ужин. Мы тогда бедно жили.

Отец поперхнулся, глянул на мать, та шмыгнула в комнату и принесла бутылку.

- Адразу бы так, - проворчал отец. - Гость у хате...

Но Лиля поняла, что ему неловко. Затронул то, что нельзя. Вечером она с родителями сумерничала в доме. Сергей с братьями вышел во двор - учить их приемам.

- Трымайся гэтага хлопца, - сказала мать. - А то звядуць.

- Пусть только попробуют! - вспыхнула Лиля. - Ноги переломаю!

- Мая дачка! - захохотал Вацлав. - Але мац╕ слухай. Дзетак вам треба завесц╕. Ад дзетак не пойдзе.

- Ходзяць! - не согласилась мать.

- Гэты - не! - покрутил головой отец. - Ня той чалавек. Я гэта зразу зразуме?.

- Ну вас! - сказала Лиля. - Нашли о чем говорить! Ни к кому Сергей не уйдет. Он меня любит...

Однако разговор она запомнила. Лиля осознавала, что счастье мало найти, его нужно удержать. Поэтому делала все, чтобы быть полезной. Правила тексты, перепечатывала их, набивала на машинке под диктовку. Как бы ни уставала на работе, но садилась и работала. Он это видел и ценил. Кончив диктовать, снимал ее, умученную, со стула, сажал себе на колени и гладил по спинке. Лиле становилось необыкновенно хорошо - как тогда, с отцом. Она ощущала исходившую от него нежность. Это было даже приятней, чем в постели. Нет, там было хорошо, да что говорить, просто замечательно. Но нежность - лучше.

По возвращению из Москвы Сергей закатил банкет. Стол накрыли в кафе Дома литераторов. Шампанское, коньяк, икра, красная рыба... Горячих блюд подали три перемены. Гостей пришло много. Часть из них Лиля знала - заочно, конечно. Творчество этих людей изучали в университете. И вот сейчас эти живые классики говорили теплые слова ее мужу, пожимали ему руку, поднимали бокалы за его успех. Сергей благодарил, а потом вдруг попросил Лилю прочитать свои стихи.

- Ты что?! - испугалась Лиля.

- Давай! - подмигнул он.

- Не саромтесь! - поддержал его Максим Танк.

Лиле справилась с волнением, встала и прочла.

- Добрые вершы! - похвалил Максим Танк. - Вось яны як╕е, Девойно! Муж талент, ╕ жонку сабе такую жа абра?. Друкавалась дзесь?

- Аднесла ? "Маладось", - призналась Лиля.

- Надрукуюць! - кивнул поэт. - А там, глядз╕, ╕ сборн╕к выйдзе.

- Амаль гатовы! - сообщил Сергей. Он, как и все присутствующие говорил на "мове".

- Няс╕це яго на секц╕ю, - сказал Максим Танк. - Абсудзяць ╕ дадуць рэкамендац╕ю для выдавецтва.

- Дзякуй! - поблагодарила Лиля.

Гости разошлись только к закрытию кафе. Выглядели они довольными - угостили их знатно. Официант принес счет. Глянув на цифру, Лиля почувствовала себя плохо. Почти тысяча рублей! Но Сергей молча достал кошелек и расплатился.

- Не жалей! - успокоил ее позже. - Денег мы заработаем. А эти на дело пошли. Тебя сам Танк одобрил и благословил. Его слышали и намотали на ус. Так что будет тебе и книга и членство в Союзе.

- Так это ты для меня сделал? - догадалась Лиля.

- Не только, - сказал он. - Премия Ленинского комсомола - хороший повод. Следовало отблагодарить людей. За то, что в Союз приняли и с квартирой помогли. Да и в будущем хорошие отношения не помешают. Нас запомнят. Здесь не принято отмечать премии с такой помпой. Я имею в виду, за свой счет, - он рассмеялся. - Белорусы - народ прижимистый, копейку ценят, поскольку она им тяжко дается. Ладно, любимая. Предлагаю взять отпуск от писательства. Будем лениться целый месяц. Согласна?

- Да! - сказала Лиля.

Этот месяц она запомнила как сплошной праздник. Они ходили в кино, театры, посещали выставки и музеи. Побывали и на балете. В Большом шел премьерный показ "Сотворения мира" Андрея Петрова. В кассах билетов не было, но Сергей достал их через Союз писателей.

Прежде Лиля не бывала в оперном. Поэтому с любопытством рассматривала мраморные лестницы, колонны, лепные потолки. Сергей сразу потащил ее в буфет.

- Здесь вкусно кормят! - объяснил ей. - Нам лучше перекусить сейчас. В антракте не пробьемся - очереди.

Они съели по удивительно вкусному мороженному, запили его кофе-глясе и пошли в зал. Места им достались хорошие, в партере. Сергей купил у служительницы программку, пробежал глазами список исполнителей.

- Хороший состав! - заключил довольно. - Будет интересно.

Прозвенел третий звонок, в зале мягко погас свет. Дирижер в оркестровой яме занял место у пюпитра, взмахнул палочкой. Полилась музыка. Половинки тяжелого занавеса поползли в стороны.

Спектакль захватил Лилю. Балет она смотрела впервые и опасалась, что ничего не поймет. Оказалось, ничего сложного, все ясно и наглядно. Она перестала тревожиться и наслаждалась танцем.

В антракт они вышли в фойе. Неожиданно к ним подошел молодой и слегка полноватый мужчина.

- Сергей Александрович? - обратился он к мужу. Тот кивнул. - Я Валентин Елизарьев. Рад видеть вас на спектакле.

- А я - с вами познакомиться! - заулыбался Сергей. - Не ожидал, что меня здесь знают.

- Вы достаточно известны в определенных кругах, - засмеялся Елизарьев. - Я имею в виду балетных. Но, если честно, мне требовались места из квоты Союза писателей. Их не всегда выбирают, а у меня просили билеты. Позвонил в Союз, ответили: Девойно купил. Я понял, что это вы. Читал вашу вашу повесть. А в журнале - фотография. По ней и узнал.

- Будете меня ругать? - сощурился Сергей.

- Почему? - удивился Елизарьев. - Вы все правильно написали. Таких, как Алла, в балете хватает. Мне повесть понравилась. Наши писатели балет как-то не жалуют, а тут еще читать интересно. Я и книгу вашу купил. Не откажетесь дать автограф?

- С удовольствием! - сказал Сергей.

- Тогда встречаемся после спектакля. У меня к вам разговор.

- Кто это? - спросила Лиля, когда Елизарьев ушел.

- Балетмейстер. Он поставил спектакль, который смотрим.

- Такой молодой? - удивилась Лиля.

- Он гений. Легенда белорусского балета.

Лиля только головой покачала: надо же. И такие люди ищут знакомства с ее мужем! Он у нее тоже талант, хотя не любит, когда это говорят.

Елизарьев, как и договаривались, встретил их после спектакля и отвел к себе в кабинет. Там выставил на стол коньяк, тарелку с бутербродами, рюмки. Разлил по ним коричневую жидкость, они чокнулись и выпили.

- Есть предложение, - сказал Елизарьев, - поставить "Черного лебедя" у нас. Что скажете?

- Умоляю! - Сергей прижал руки к груди. - У Захарова в Ленкоме на сцене балерины танцуют. А у вас? Главный герой будет изображать страсть с гаечным ключом в руках?

Елизарьев захохотал.

- Признаюсь, того же мнения, - сказал, отсмеявшись. - Но мне предложили, поэтому и спросил. Как бы не нравилась мне ваша повесть, но ставить ее... Вводить в ткань спектакля сцены из "Лебединого озера"? Глупость! Спасибо, что поддержали. Я могу сослаться на ваши слова?

Сергей кивнул.

- Замечательно! - Елизарьев вынул из ящика стола книгу. - Пожалуйста.

Сергей вытащил из кармана ручку, раскрыл книгу и стал писать. Лиля скосила взгляд. "Гордости и славе белорусского балета Валентину Елизарьеву от его преданного поклонника, автора этой книги, на добрую память". Сергей поставил дату и расписался.

- Польстили! - заметил Елизарьев, прочтя надпись. - Прямо уж "гордость". Да еще и "слава".

- Это правда, - ответил Сергей. - Поверьте писательской интуиции.

- Кстати, - сказал Елизарьев, отложив книгу. - Вы хорошо разбираетесь в балете - до мельчайших деталей. У нас даже думали, что писал свой. Откуда знаете?

- У меня есть знакомые в труппе, - сказал Сергей. - Но кто они, не скажу.

- А я и не спрашиваю! - заверил Елизарьев. - Расскажу историю. Номер "Юности" с "Лебедем" в театре зачитали до дыр. Некоторые обиделись на автора, подняли шум. Секретарь парткома предложил написать жалобу в ЦК. Я был против, но меня не слушали. Жалобу сочинили, стали собирать подписи. В разгар этого действа на съезде КПСС выступает Брежнев...