Реваншист. Часть первая (СИ)

С гостинцами помог тесть. Передал с оказией отменное сало, "пальцем пиханую" колбасу. Подовый хлеб и "Беловежскую" в штофах я купил в Минске. Москвичам она нравится. Сколько в том времени я перевез этих квадратных литров! Сумка вышла тяжелая, едва поднять. На Белорусском вокзале я отнес ее в автоматическую камеру хранения. Запихнул в ячейку, с обратной стороны дверцы набрал код "Д 682". Номер моего автомата в армии. Наивные пассажиры пользуются годом своего рождения, дескать, не забудешь. Вокзальным ворам это нравится. Проследят, прикинут возраст - и легким движением пальцев... А вот хрен вам, а не деревенская колбаса с "Беловежской"!

Бросив в щель приемника 15 копеек, я захлопнул дверцу и вышел в город. Спешить мне было некуда: поезд пришел рано. Я прогулялся по улице Горького, будущей Тверской. Полюбовался историческими зданиями, заодно зафиксировал в памяти здание редакции "Юности". В той жизни я сюда не захаживал.

В редакцию было рано. Перед отъездом я созвонился с Диной Аркадьевной. Она посоветовала прийти после двух. И главный на месте, да и другие сотрудники в кабинетах. Работать в редакции начинают поздно. Еще Дина Аркадьевна подсказала, где получить гонорар. Его выплачивали в кассе издательства, а не журнала.

К издательству я прибыл к 9.00. На вахте объяснил, зачем. Мне рассказали, как пройти к кассе. Там я предъявил паспорт. В ответ мне сунули ведомость, где я немедленно расписался. Кассир отсчитала деньги - 1482 рубля. Дина Аркадьевна сообщила, что разметили мне 1800. Однако 19 процентов съели налоги. 13 - подоходный, 6 - на бездетность. Последний уплачивают холостяки и замужние бездетные женщины в возрасте от 20 до 50 лет. В обиходе - "налог на яйца". Лиля, как только поженимся, тоже станет платить. А куда денешься?

Из издательства я вышел довольный. Живем! Теперь - по плану. На троллейбусе с табличкой "Б" я доехал до Центрального рынка на Цветном бульваре. В моем времени его снесут и построят торговый центр. Но сейчас рынок работал. Я прошелся вдоль цветочного ряда. На прилавках лежали гвоздики - красные, революционные. Других цветочков не наблюдалось.

- Розы есть? - спросил я продавца с характерной внешностью.

- Какой роз? - возмутился он. - Нет роз. Зыма, снэг, холадна.

- А гвоздики, значит, холода не боятся? В снегу растут?

- Растут, - кивнул он. - Хороший гвоздик, свежий. Отдам недорого, по семь рублей.

Я покачал головой и двинулся вдоль прилавков. Везде отвечали одинаково. Засада. Это в моем времени голландские розы можно было купить чуть ли не в каждом переходе. Гвоздики я брать не хотел. Не люблю этот цветок. Холодный он, официальный.

Я отошел в сторону и задумался. Как быть?

- Это ты искал розы?

Я оглянулся. Мужчина лет сорока. Наружность славянская.

- Я.

- Есть красивый букет. Один человек заказал. Обещал утром забрать, но не приехал. 150 рублей.

- Сколько?!

- Одиннадцать роз. Свежие. Неделю самое малое простоят. Букет разбивать я не буду. Если дорого, не бери.

- Покажи! - попросил я.

Меня отвели в какую-то подсобку. Провожатый нырнул за шкаф и появился с букетом в руках. Тот был завернут в целлофан и перевязан лентой. Не той, узенькой, что принята в моем времени, а широкой, капроновой. Из таких банты вяжут. И розы и букет были бордового цвета. Я присмотрелся к цветам - свежие, этим утром срезали с куста. В цветах я разбираюсь - сколько их в своем времени передарил! Не соврал мужик. Но и цена... Жаба на миг овладела сознанием. Брысь! Надо, Федя, надо!

- Беру!

Я отсчитал деньги. Мужик сунул их в карман и завернул букет в старую газету.

- От мороза, - пояснил мне. - Если снова понадобятся, приходи. Меня Васей зовут. Спросишь у любого, меня здесь всякий знает.

Нет уж! С вашими ценами... Я сунул букет в сумку, и вышел наружу. Времени - вагон. Что теперь? А наведаемся мы в ГУМ! Может, на дефицит выбредем?

Дефицит был. В секции женского белья стояли две очереди. Я протиснулся к прилавкам. Так, лифчики и колготки, импортные. Потому и очереди огромные. Замечательный подарок по нынешним временам. Но стоять... Я присмотрелся. Других мужчин в очередях не наблюдалось, что не удивительно. Не принято здесь мужикам покупать женское белье. Если встану, буду как белая ворона. А что если?..

- Женщины, дорогие! - попросил я. - Позвольте невесте подарок купить. Не могу стоять - поезд уйдет.

На меня уставились во все глаза.

- Не пускайте! - возбухла какая-то жирная тетка. - Это спекулянт. Сейчас купит, а за углом продаст. Знаю я таких!

- Спекулянт? - я раскрыл сумку и извлек букет. Сорвал газету. - Вот! Спекулянты с розами ходят?

По очереди пронесся вздох. А то!

- Пустите его, женщины! - раздалось неподалеку. - По лицу видно, что невесту любит. Добыть розы зимой... Пусть хоть одной повезет!

Покупательница, стоявшая впереди, подвинулась. Я сунул букет в сумку и шмыгнул к прилавку. Бюстгальтеры кучками лежали на расстеленной на полу бумаге, рассортированные по цвету и размерам. Такая вот незатейливая торговля. А что? Все равно через час разберут.

- Не более двух в руки, - предупредила меня продавец.

- Тогда белый и черный. Второй размер.

Продавец взяла лифчики из ближайших кучек, сложила и завернула в бумагу.

- Пятнадцать рублей!

Я расплатился и бросил сверток в сумку. Повернулся к очереди.

- Спасибо вам, уважаемые! Пусть вам всем повезет!

Меня проводили одобрительным гулом.

- Хороший парень! - сказали в спину. - Посчастливилось девочке. Чтобы мой мне лифчик купил...

К очереди за колготками я подошел с букетом в руках. Прокатило и здесь. Заминка вышла с определением размера. В колготках я не разбирался. Пришлось найти в очереди подходящую фигуру, предъявить продавцам. В поощрение я дал модели подержать букет. Она с радостью взяла розы и понюхала.

- Как пахнут! И красивые.

- Вы лучше, - сказал я.

"Модель" зарделась. Я расплатился, бросил колготки в сумку и забрал букет. На улице облегченно вздохнул. Не люблю я наглеть. Но ведь не врал! Для невесты стараюсь. Лиля обрадуется. Колготки и бюстгальтеры здесь дефицит, а если еще импортные... Если меня не задушат в объятиях, то я олень. Северный...

На часах был полдень. Посетить Красную площадь? В том времени на нее насмотрелся, в Мавзолее дважды бывал. Чего там смотреть? Прогуляюсь лучше по знакомым с Литинститута местам. Двинулись! Вот, все, как в той жизни. Гостиница "Интурист", гостиница "Москва", Центральный телеграф... В моем времени "Интурист" снесут, "Москва" уцелеет. На Пушкинской площади я остановился. Рассмотрел памятник, затем по какому-то наитию двинулся вправо. И внезапно зацепился взглядом за витрину. Пишущая машинка! "Эрика"!

Я шмыгнул в магазин канцелярских принадлежностей, указал пальцем.

- Продается?

- Последняя осталась, - сообщила продавец. - Будете брать?

- Да! Да!

Продавец сняла "Эрику" с подставки. Валик был заправлен бумагой - витринный экземпляр. Поставив сумку, я пробежался по клавишам, поднял регистр - и простучал во второй раз. Красота! Буквы оттискиваются четко, клавиши ходят мягко, звук тихий. Каретка движется плавно, при подходе к концу строки раздается звонок.

- Сколько?

- Двести восемьдесят рублей.

Гулять - так гулять!

- Запасные ленты есть?

- По два пятьдесят за штуку.

- Две!..

В камере хранения я поменял сумки местами. Тяжелую извлек, легкую поставил в ячейку. Только букет сменил место пребывания. 15 копеек, щелчок замка. В путь!

До редакции я доехал на троллейбусе. Идти пешком - руки отвалятся. На нужной остановке вышел и перешел улицу. Вахты в редакции не было. Я достал из сумки букет и остановил пробегавшую мимо девушку.

- Мне нужна Дина Аркадьевна.

Девушка с любопытством уставилась на букет.