Портреты Пером (СИ)

Арсений одёрнул кожаную куртку. Отвык от нормальной одежды за месяц с лишним валяния по больницам. Вот и джинсы – с кучей карманов, вроде как он любит, и футболка, и куртка эта… Да даже кроссовки – всё какое-то непривычное. Непривычны собственные собранные в хвост отросшие волосы. Непривычны Джим и Фолл, стоящие по обе стороны от него, оба в чёрных длинных пальто.

Позади (почти бесшумно, надо отдать должное) толпился любопытствующий персонал больницы, впереди, отделённая только дверью – толпа папарацци. Впервые в жизни Самойлова слегка затошнило от мыслей о фотоаппаратных вспышках.

Через всё это надо было пробраться к машине.

Джон протянул ему чёрные очки.

– Готов? – поинтересовался, снова поворачиваясь к двери.

Арсений напялил очки, поправил на плече широкую лямку рюкзака.

– Я крут, – выдал, иронически-пародийным жестом двух пальцев поправляя очки на переносице. – Джим, зацени, я как хренов спецагент.

– Я тоже, – Джим с каменной физиономией картинно поднял воротник. – Джон только выбивается.

– Выбиваюсь? – Джон приподнял брови, и тот кивнул:

– Да. Ростом не вышел.

– Хм… Не ожидал от тебя, Файрвуд. Идёмте.

Он толкнул дверь ладонью. Арсений поднял воротник повыше. Шумящая толпа хлынула на них со всех сторон. Джон поймал его руку и буксировал за собой, заслоняясь ладонью от вспышек.

– Что вы намерены…

– Прокомментируйте…

Арсений почувствовал, что Джон толкает его вперёд, и увидел за краем толпы оцепление охранников. Они стояли вокруг джипа Фолла, и за пределы кольца соваться никто не решался. Закрываясь воротником и пригибаясь, как от ветра, Арсений кое-как проложил дорогу в толпе. Охранники молча пропустили его к автомобилю, даже дверь открыли. Самойлов с облегчением нырнул внутрь, на переднее залез Джим. Дверца захлопнулось, тонированное стекло отрезало уличный шум и ослепительные вспышки фотокамер.

– Добрый день, – поприветствовала их Софи. Сегодня она была в тёмно-синем пальто и с высокой причёской, которая так ей шла. В ушах поблёскивали синими камнями маленькие серьги. Арсений улыбнулся, снимая очки, перевёл дух.

– Прорвались.

– Джон намерен сразу сказать прессе, что собирается вернуться в особняк на холме, дабы предотвратить дальнейшие преступления на территории своих владений, – поведала Софи, слегка пожав его руку. – Так что наши визиты туда не будут выглядеть чем-то странным – мы осматриваем дом, в котором после ремонта будем жить.

– Они не знают?.. – Арсений кивнул на окно.

– Что я здесь? – она усмехнулась, опустив ресницы. – Нет. Об этом никто не знает. Я захотела проводить тебя вместе со всеми.

Рука в тонкой чёрной перчатке покинула его руку, и Арсений стоически шмыгнул носом.

Дверь со стороны водительского сидения распахнулась, в машину торопливо забрался Фолл. Выглядел он слегка встрёпанным.

– Гиены, – вышипел сквозь зубы, захлопывая дверь и поворачивая ключ зажигания. – Арсень, я сказал, что ты уезжаешь из города. Искать некоторое время точно не будут.

– Будут, – уверенно возразил Самойлов, стянув со спины рюкзак. – Ты их недооцениваешь.

– Дооценивает, – Джим слегка обернулся. Спокойный, слегка прищуренный. – Джон по твоему предполагаемому маршруту пустит твоего двойника.

– Я, вообще-то, уже знаю, – Арсений со вздохом откинулся на спинку сидения. – Чувак два месяца проживёт в санатории на халяву. И нихрена он не мой двойник. От меня у него только имя в документах.

– Ну, рост, телосложение, волосы похожи… – Джим на мгновение сильно зажмурился, поморгал. – Вспышки совсем ослепили, чтоб их.

– Какая разница, – холодно заметила Софи, глядя в окно. – Главное, чтобы твоё отсутствие не бросалось в глаза.

Арсений приготовился дремать – дорога неблизкая; из города, потом пересадка в другую машину, крюк, а там – до Вичбриджа…

Джип мягко выехал с больничной парковки, потянулась серая улица. О стекло наискось чиркали капли дождя. Ладонь Софи как бы невзначай снова накрыла его руку.

– Я достану любого, кто посмеет причинить тебе вред, – сказала, по-прежнему не оборачиваясь. – Саймил, как ты сейчас?

Арсений скосил глаза на длинный волнистый джимов хвост, виднеющийся из-за спинки переднего сидения.

– Как-как, – выдохнул тихо. – Спать хочу.

К особняку подъехали в сумерках. Дождь продолжал сыпаться на землю, низкие тучи бороздили высокую крышу. Чернели зевы покинутых окон, в тёмно-сизых сумерках, сгустившихся под деревьями, притаились комки тумана. Деревья разрослись, их было больше, чем он помнил. Ветки дотягивались до третьего этажа, а кое-где и вовсе скрывали особняк из виду.

Но почему-то при виде резного флюгера, нанизанного на острый, распарывающий тучи шпиль, стало легче.

Арсений опустил стекло и высунулся наружу, в дождь. Рядом недовольно пошевелилась Софи – задремала, навалившись на его плечо.

– Подъезжаем, – тихо сказал ей Арсений, засунувшись обратно. Встряхнул головой.

Фолл взял в объезд, и Арсений впервые – не мог не оценить эпохальность момента, – увидел серую рощу позади дома, каменную арку в высоченной ограде, окружающей Вичбридж-хилл, а на территорию особняка они въехали через те самые ворота, которое в своё время тряс Джек. Машина миновала короткий тоннель под башней – едва-едва протиснуться среднему автомобилю – и очутилась во внутреннем дворе. Джон заглушил мотор возле неработающего фонтана. В каменной чаше уныло мокли завалы опавшей листвы. Да они вообще повсюду здесь были.

– А со стороны парадного сейчас не подъедешь, – пояснил бывший Кукловод, вытаскивая ключи. – Заросло всё.

Все четверо выбрались из машины в холодные сумерки. Джим наступил в лужу и чертыхнулся. У входа мелькнуло пятно света, скрылось, а через секунду выплыло во двор. Арсений не очень удивился, увидев Райана. Хвостатый был в резиновых сапогах (оставалось только подивиться его благоразумности), брезентовой куртке, и нёс тяжёлый старинный стеклянный фонарь со свечой.

Спустившись с крыльца, зловеще ухмыльнулся. До Арсения дошло, в чём дело: все они были в явно неподходящей обуви, Софи так и вовсе на каблуках. Недолго думая, Арсений подхватил её на руки и пошлёпал по грязи к крыльцу.

– Швы, – угрожающим раскатом прозвучало за спиной Джимово.

– Сняли дофига дней назад, – отпарировал Арсений, донося Софи до крыльца и там опуская на третью ступеньку.

– Благодарю, Саймил, – она одёрнула пальто. – Здесь придётся многое переделать, иначе каждый дождь мы рискуем плавать в грязи.

– В багажнике всё что нужно, – Джон кивнул Райану, и хвостатый, кивнув, пошёл к джипу, высоко держа перед собой фонарь. Резиновые сапоги громко чвакали о густую грязь. Джим уже чистил ботинки о железную решётку крыльца – Арсений её не помнил. Файрвуд, оказавшись здесь, будто ушёл в себя. Что странно – не хмурый.

– Прошу в дом, – Фолл невозмутимо повёл рукой в сторону зева распахнутой двери и включил фонарик.

Арсений пропустил всех вперёд себя. Хотелось заново ощутить этот дом, медленно, не спеша. Позволить ему проникнуть в собственные жилы вместе с запахом сырости и старых кирпичей, почувствовать знакомый холод, пробирающийся вдоль позвоночника. Услышать, как завывают в коридорах сквозняки и шуршит нечто под плинтусами.

Всё это было частью места, в котором прошли девять месяцев его жизни.

Фолл, однако, рассентиментальничаться ему не позволил. Быстро провёл своих спутников на ту половину – хотя распахнутая настежь тяжёлая железная дверь стирала границы всех и всяческих половин.

Нужная им комнатка освещалась только стоящей на полу настольной лампой. В уголке топилась маленькая печка, упираясь трубой в потолок – сложена была косо, но явно на совесть. У окна на столе громоздился старый, тяжело шумящий компьютер. Ещё имелась ровно застеленная кровать и у печки – шаткая табуретка. У стены – ящики с инструментами и консервами, на одном небольшая двухконфорочная плитка. На гвозде у входа висела длинная тёплая куртка и за ремень – холщовая, явно самошитая сумка. Возле – небольшое зеркало с заткнутой за край рамы деревянной расчёской, чуть дальше – угловая полка с несколькими книгами. Все фолианты в тёмных обложках без надписей.