Камаэль (СИ)

- Камилла! - Крикнул Виктор, пытаясь прорваться мимо Джинджера за дроу, но тот мощным ударом откинул его обратно.

Осев на землю, Виктор тут же пружинисто поднялся и лишь яростнее стал сражаться. Удары один за другим сыпались на Джинджера - несколько раз Виктор полоснул по нему когтями, вспоров рубашку и куртку, которые вскоре стали пропитываться кровью. Магические вспышки усилились - коренастая дроу пыталась лечить своего командира, но Габриэль всеми силами блокировал её магические потоки, теряя скорость движений. Элерион пользовался ситуацией, нанося великое множество ударов, стараясь быть быстрее чем прежде. Обращенный нападал на него, пытаясь нарушить концентрацию моего эльфа.­ Сознание снова стало играть со мной шутки. На краткий миг мне показалось, что я вижу тонкую паутину нитей, связывающих их всех - и меня - между собой крепче канатов.

Откинув от себя Джи, Виктор кинулся на потерявшую сосредоточенность дроу, полоснув по её щеке когтями, а затем ударив поддых. Девушка, обезвреженная, ничком рухнула на землю, пытаясь справиться с болью, восстановить дыхание. Силы наконец сравнялись, но чем дольше шла драка, тем сильнее выматывались Виктор с Габриэлем, тем сильнее и уверенней становились Тёмные, казалось бы, совершенно не ощущающие усталости. Мощным ударом сбив Виктора с ног, Джинджер выхватил кинжалы из рук Элериона и метнулся к брату, чтобы прикончить его.

Вот, он занёс кинжалы, сверкнувшие в отблесках магии зеленоватым ядом, самодовольно улыбаясь. Виктор с трудом шевельнулся, пытаясь собраться с силами и увернуться, хоть он лежал ничком и видеть не видел, что происходит над ним.

- Вик! - Просипел я, пытаясь рвануться брату на помощь, но даже пошевелиться толком не смог.

Всё происходило настолько быстро, что я едва успевал осознавать происходящее. Вот, что-то крикнув и едва вырвавшись из рук Элериона, Габриэль метнулся к Джинджеру. Виктор стал поворачиваться, мучительно морщась. Кинжалы опускались быстрее и быстрее, готовясь впиться в шею моего брата. Но не ему было суждено погибнуть в эту ночь. Рванувшись вперёд, Габриэль закрыл собой Виктора, и клинки вонзились во впадины подле шеи. Брызги алой крови пятнали серебристые волосы эльфа, орошая его тунику и накинутую сверху куртку. Тонкие руки дрогнули, а поляну пронзил сдавленный крик. Время для меня остановилось. Сердце билось где-то у самого горла, медленно, не давая вдохнуть, слёзы выступили на глазах.

- Габ! - Хрипло пробормотал я, делая титаническое усилие, срываясь с места.

- Как трагично и нелепо, - хмыкнул Джинджер, и голос его резанул мои уши, разбил сознание на кусочки, - зато, он поплатился за всё, что сделал.

- Ублюдок! - Рявкнул подскочивший Виктор, подхватывая опадающего Габриэля и пытаясь вытащить кинжалы из его плеч.

Джинджер чуть ухмыльнулся и махнул Элериону:

- Идём, мы своё дело сделали. И прихвати эту корову. - Кивнув на дроу, что лежала без сознания с обезображенным, окровавленным лицом - видно кто-то из своих же успел заехать ей сапогом - Джинджер отправился прочь.

- Я убью тебя! - С трудом вырывая крики из своего онемевшего горла, проорал я, но в ответ услышал только довольный, заливистый смех. Тёмные растворились в лесу, как будто их и не было.

Я рухнул рядом с Габриэлем, силы покидали меня с ужасающей скоростью. Бледный, с кровью на губах и подбородке, он едва дышал. Взгляд его бегал туда сюда, а губы безуспешно шевелились. Виктор осторожно приподнял эльфа, и тот зашёлся тяжёлым кашлем, сжимая в медленно холодеющих пальцах мою руку.

- Элерион, - выдохнул Габриэль и поморщился, корка на губах лопнула, выступили капли крови, которые он тут же слизнул, пытаясь смочить пересохшее горло. - Элерион…

Я осторожно коснулся губами губ Габриэля и тут же почувствовал, как его дрожащая, но всё ещё крепкая рука обхватила меня за плечи. Тихие всхлипы, хрипы рвались с губ моего возлюбленного, пока он пытался донести до меня то, что он хотел сказать. Слёзы одна за другой стекали по щекам и падали на его окровавленные плечи, сдавливали моё горло, но я не смел сильно сжать любимого в объятиях - это могло отнять остатки его жизни, утекающей сквозь пальцы жидким шёлком.

- Спаси Элериона, Лу. Спаси, - судорожно шептал эльф, слегка касаясь шероховатыми губами моей щеки, обжигая рваным дыханием кожу, - любимый.

- Да, да, что угодно, милый, что угодно. - тихо отозвался я, слегка отодвигаясь и заглядывая в лицо Габриэля, с которого медленно уходили краски. Алые губы постепенно синели, кожа становилась серой, мертвенной. И только в глазах, наполненных слезами, теплились остатки жизни. Боль и паника, ужас - гремучая смесь предсмертной агонии, а мы ничего не могли поделать! И это бессилие перед бесстрастным ликом костлявой грозило свести с ума.

Эльфийская, горячая кровь заливала мои руки, землю. Ресницы его трепетали, точно крылья засыпающей бабочки - едва заметно, медленно. Он содрогнулся всем телом, закашлявшись, а затем как-то неестественно замер. Кровь вновь потекла по его губам. Последний вздох так и не покинул груди эльфа. Ресницы дрогнули, но веки так и не опустились.

- Габ? - Мне не хотелось верить в то, что происходило. Мой нежный, смешливый и строгий эльф более не шевелился, обвиснув на моих руках безвольной тряпичной куклой. Взгляд остекленевших глаз был направлен на меня, всё так же хранил печать боли и страха, но не нёс в себе более никакой мысли, никакого смысла, оставляя лишь пустоту. - Габриэль?

- Оставь, Льюис, он мёртв. - Хрипло выдохнул Виктор, но слова его словно доносились через какую-то пелену, сквозь толщу воды. - Оставь, малыш.

- Габриэль! - Слёзы обжигающими, ядовитыми каплями стекали по щекам, падая на лицо моего возлюбленного эльфа. Я всё ждал, что он шевельнётся, что его губы изогнуться в улыбке, а в глазах появятся привычные хитрые искры.

- Оставь, Льюис, прошу! - Виктор тряхнул меня за плечи, разогнав боль по венам. - Идём, нам пора, оставь его.

- Не трогай меня! - Кричал я, сжимая тело эльфа в объятьях и утыкаясь лицом в его мокрую от крови грудь. - Уйди!

- Малыш, Лу, прошу тебя, нам нужно уходить.

- Оставь меня в покое! Я никуда не пойду! - Поддаваясь истерике, покрывая поцелуями шею Габриэля, кричал я, желая почувствовать хоть какой-то призрачный отклик, всё мешалось в голове, разрывало изнутри. - Я останусь с ним!

Пальцы брата зарылись в мои волосы и с силой сжали, отрывая меня от эльфа, поднимая мою голову.

- Он уже мёртв!

Слова Виктора ледяной водой окатили меня, вгрызлись в душу скарабеями, рыдания всё не прекращались - я не верил в то, что этот вечный лучик света и жизни, что покоится на моих руках, навсегда покинул этот мир и более не скажет мне ни слова.

- Нет, нет, Вик, не мёртв, не мёртв. - голос мой сорвался, и я вновь, борясь с рукой брата, прильнул к возлюбленному, чувствуя его кровь на своих руках, лице. - Он не мёртв.

- Льюис, умоляю тебя, нам нужно идти - они украли Камиллу. - Сбивчиво шептал брат, пытаясь оторвать меня от Габриэля.

Сознание моё уплывало прочь. На слова брата я только горьковато усмехнулся - не верил, что Виктор, такой сильный и умный, не замечает очевидных вещей, когда дело касается какой-то дроу. А меж тем из-за неё в том числе я лишился самого дорогого!

Словно во сне я поднял эльфа на руки, перебарывая собственные боль и слабость, затем встал на дрожащие ноги. Рюкзак перекочевал в руки Виктора, а я держал самое ценное сокровище, самое любимое и уже мёртвое, но не смел признать эту смерть. Эту нелепую, эту глупую смерть. Вместе с болью в сердце и груди разрасталось второе пламя - чёрное, жгучее, ледяное, всепоглощающее. Проклятья не рвались с уст, но я жаждал мести, смерти Джинджера. Такой смерти, что он успеет пожалеть о всём содеянном, о всех своих помыслах и действиях. Чтобы все те, кто умер от его руки, пострадал, были отомщены. Клыки невыносимо чесались и болели, впивались в губы и требовали его грязной, гнилой крови, его мучений. Вопли сдавливали горло, но не рвались наружу. Я не хотел вспугнуть то чудо, того светлого ангела, что лежал на моих руках.