Камаэль (СИ)

– В клетках держат Светлых. А обращённые шастают по улицам, пытаясь до них добраться. И это ты называешь «не враг»? Да я лучше посижу в камине лорда, когда он злится, чем последую твоему совету. – Девушка сморщилась, словно ей под нос сунули нечто совершенно неприятно благоухающее, и принялась складывать обратно в корзину вывалившееся бельё.

– Но я не знал. – Тихо произнёс я, наблюдая за её резкими действиями. – Я даже…

– Хороши партизаны. Даже толком не изучают город, в который вламываются. – Брезгливо отозвалась эльфийка, смерив меня гневным, ледяным взглядом. – Кто ты вообще такой? Хватило же тебе ума сунуться сюда одному. Самоубийца? Думаешь подорвать здание? Или попробовать прирезать по-тихому столько Тёмных, сколько удастся?

– Не важно, кто я. – Я выпрямился, провёл по лицу ладонями. – И не важно, что я собираюсь делать. Тебя это не касается.

– Не касается? – Девушка тихо и горько рассмеялась, глянув на меня почти с сочувствием. – Ты собираешься проникнуть при мне в здание, которым владеет один из самых влиятельных вампиров в Империи. А я этому вампиру служу. Как думаешь, я уже послала мысленный зов ему?

Внутри вскипела ярость. Столь обжигающая, что горло на мгновение словно бы раскалилось. И прежде, чем эльфийка успела обронить ещё хоть одно слово, впился пальцами в её волосы, обхватывая голову, впиваясь в кожу ногтями. Глаза её наполнились испугом, она вцепилась пальцами в мою кисть, пытаясь отодрать от себя, но злость была куда как сильнее.

– Сейчас ты заткнёшься, – прошептал я ей на ухо, вкладывая в собственные слова, пожалуй, чересчур много силы, – неторопливо перестираешь всё то бельё, что лежит у тебя в корзине, а потом отправишься на рынок за продуктами. Так ты, по крайней мере, скажешь страже у ворот. И пойдёшь пешком в сторону Первозданного леса. Будешь идти, пока не дойдёшь, не останавливаясь, не пытаясь передохнуть, всем встречным отвечая, что идёшь к матери в резервацию на побережье. А когда доберёшься до Леса, резко забудешь всё, что с тобой было. – Девушка открыла было рот, но я встряхнул её, заглядывая в распахнутые глаза. – Ты меня поняла?

И только после того, как она кивнула, я отпустил её. Злость была невыносимой, я не мог её перебороть, а после уже и не хотел. В усадьбе было на удивление тихо, подозрительно тихо, безлюдно, но это не вызвало во мне ни капли страха. Скорее я испытал мрачное удовольствие от того, что не пришлось тратить драгоценное зелье на этот поход. На третьем этаже в конце коридора были приоткрыты двери, и из-за них лился неровный, скачущий свет, словно от нескольких факелов или очень уж больших свечей. Оттуда же доносился разговор.

– Я не понимаю Джерома. Какого чёрта он отпустил Камаэля? Эта тварь наверняка сейчас где-то поблизости, если только не рванулась прямиком в Беатор. Ты хоть понимаешь, какими силами он его наделил?

– Не совсем. Но одно я знаю наверняка – Джером бы не стал делать что-то вроде без причины. Полагаю, наш маг что-то спланировал.

– Почему он не написал об этом ничего? Какое ему, чёрт побери, дело до того, какое бельё я надену к нашей следующей встрече?

– Он говорит на твоём языке, Вайнер. – Второй говоривший звучал столь спокойно, что мне на мгновение даже стало страшно, но ровно на одно мгновение. – Он хочет тебе что-то сказать, но я пока что не могу понять, что именно.

Я замер у дверей, глядя на парочку у стола. Они склонились над длинным свитком, исписанным вдоль и поперёк ровным, укладистым почерком. И мне он почему-то казался на удивление знакомым, словно бы имеющим надо мной какую-то власть, но я быстро отогнал от себя эту постыдную мысль. Пепельные волосы дроу были подобраны в высокий хвост, лёгкий доспех казался невесомым и совершенно непрочным, даже хлипким, но мой взгляд пока не мог уловить уязвимые места, кроме шеи, конечно. Пепельная его кожа казалась померкшей, тусклой. Второй же выглядел взбалмошно, даже не открывая своего маленького рта с тонкими, бледными губами. Взгляд его тёмных глаз цепко скользил по строчкам, пока, наконец, не уловил меня. В отличие от своего собеседника он был вовсе беззащитен – лёгкая рубашка да брюки, заправленные в сапоги.

– О боги, – выдохнул он, тут же похлопав дроу по руке, тот мигом сориентировался и закрыл собой вампира.

– Мне следовало постучаться? Извините, – осклабился я, прикрывая за собой двери и любуясь представшей мне картиной. – Но вы столь увлечённо обсуждали бельё и всякие секретики, что я посчитал своим долгом немного погреть уши.

– Как ты прошёл сюда? – холодно обронил дроу, укладывая ладони на рукояти клинков.

– Как? Мне казалось, это ты управляешь стражей. Знаешь, я увидел только двоих у главных ворот, да одну особо упрямую служанку. Правда, сейчас она бодро марширует прочь из города. – Я стянул с себя плащ и повесил его на ручку близстоящего кресла, затем принялся закатывать рукава. – Либо это показывает то, как складно ты работаешь, либо среди вас предатель. На ум никто не приходит, а?

Дроу даже бровью не повёл, но выхватил клинки и двинулся на меня решительно и быстро, впрочем, это была скорее проба почвы, чем настоящая попытка убить меня. Но всё же отработанные, хлёсткие удары стали для меня неприятной новостью – тело его казалось гибкой лентой, ожившей смертоносной волной, накатывающей на меня раз за разом всё сильнее и быстрее. Я не обнажал Саиль, а уворачиваться становилось всё труднее, ведь приходилось следить ещё и за вампиром. Тот забился в угол подле кровати и судорожно пробегал глазами по свитку, словно в том было заключено его спасение и моя погибель разом. Тёмный атаковал быстро и умело, и я понимал, что не мог бы сразиться с ним честным образом, даже если бы был в доспехе и при оружии – мне просто напросто не хватало для этого опыта. «Гори, – шепнул я, отскакивая от очередного удара дроу.» Сперва он снова кинулся на меня, замахнулся клинками, а следом замер, распахнув алые глаза. Судорожный вздох был хриплым, булькающим, кинжалы выпали из его рук, и мужчина вцепился в собственную грудь, да и выглядел столь удивлённо, что мне даже стало жаль. Я видел, как плясало колдовское пламя в его крови, следил, как он опускается на колени и упирается в пол дрожащими руками, не в силах вымолвить хоть слово.

– Расскажи мне про письмо своего мужа, дорогой, – я постарался улыбнуться как можно мягче и приятней, обходя оползающего на пол дроу и направляясь к вампиру. – Он что-то тебе рассказал?

– Катись в ад, сладкий, – тонкие, словно нити, губы вампира приподнялись и тут же опустились, словно то было не улыбка, а секундная судорога.

– Ад – другая опера, лорд Роул. У нас Долина, помните? Беспокойные тени, все дела, – я опустился на край стола, пытаясь побороть странную дрожь, какая частенько бывает от недосыпа, когда ты вроде мёрзнешь, а вроде и готов умереть от горячки. – И я одна из этих беспокойных теней. Я бы даже сказал, что к вам в гости заглянула чересчур возбуждённая тень.

– Я вижу. – Вайнер окинул меня странным взглядом, приподнял одну бровь, затем принялся неторопливо сворачивать свиток. – Что тебе нужно?

– Немного информации. Птичка на хвосте принесла, что у тебя её хоть отбавляй. Но знаешь что? Вся эта муть мне немного надоела.

Роул приподнял другую бровь, медленно по стене поднимаясь на ноги, выпрямляясь.

– И что это значит? – не двигаясь с места, поинтересовался он ровным, спокойным голосом, точно ждал чего-то, какого-то чуда, и, более того, был абсолютно уверен в том, что оно произойдёт. Уверен настолько, что мне даже стало неловко – никто не врывался в особняк, никто не пытался свернуть мне шею или отрубить голову. Только дождь за окном закончился, наконец.

– Когда мой драгоценный братец не вырезал ещё моё сердце, мне доводилось слышать любопытные истории. Кровавые, но весьма занимательные истории, в которых не редко говорилось о моём муже. Об Аэлирне. Но, впрочем, не только о нём. Судя по этим рассказам, было время, когда от нас не было ни минуты покоя. – Окинув взглядом стол, я взял с него ближайший свиток и развернул. Нападение на патруль, ограбление стражи, сгоревшая алхимическая лавка. Судя по печати, Грегор дал добро на усиление охраны дорог. – Расскажи мне, Вайнер, как много их было?