Нищета доктрины потребительства

А взять средний показатель числа собственных до­мов. Не так давно радиостанция «Голос Америки», ви­димо желая поразить воображение своих слушателей, поведала о том, что в США 63% белого населения и 42% черного имеют собственные дома. Красочная кар­тинка счастливой семьи на пороге собственного кот­теджа всегда была стержнем американской пропаган­ды. Но данные проведенного конгрессом США обследо­вания говорят о другом — лишь 15% граждан страны живут в «собственных четырех стенах». В последнее время это число все более сокращается. Остальные «собственники» фактически владеют тем, что им не при­надлежит. Владельцы заложенных и перезаложенных домов, а их в США миллионы, в большинстве своем яв­ляются, по существу, не хозяевами, а жильцами. Месяч­ные платежи, вносимые ими, значительно увеличивае­мые уплатой процентов и все более высоких налогов на земельную собственность, а также растущей стои­мостью эксплуатации, ремонта жилища, строительных материалов и в особенности горючего, не меньше, а во многих случаях и больше величины квартирной платы жильцов-съемщиков. Подлежащие уплате проценты при продаже дома в рассрочку на 20—30 лет практиче­ски удваивают действительную его цену. Поэтому мно­гие так никогда и не становятся полными хозяевами своих домиков.

Десятки миллионов рядовых американцев заинтере­сованы прежде всего в строительстве доступных для них обычных городских жилых зданий. Но именно в этой области жилищный кризис сказывается особенно жестоко. В 1974 г. было заложено под строительство 1,3 млн. новых домов всех типов — на миллион мень­ше, чем в 1973 г. В 1975 г. закладка новых домов едва достигла скудного уровня предшествующего года. Не­хватка жилья влечет за собой рост квартплаты в до­мах старой постройки, хотя она уже сейчас превышает четверть заработка трудящихся.

«Общество массового потребления» характеризуется резкими диспропорциями в структуре потребления у многих слоев населения: покупка дорогих престижных товаров оборачивается жесткой экономией на питание, расходов на медицинскую помощь, удовлетворение культурных потребностей и т. д.

Явное искривление структуры потребления хорошо видно на примере такой страны, как Япония. Одной из причин стремительного взлета японской экономики в послевоенный период явилось, как известно, широкое использование достижений прогресса науки и техники. Эту страну считают образцом высокой обеспеченности населения товарами таких ведущих отраслей современ­ности, как радиотехника и электроника. Однако по ка­лорийности питания — 2200 калорий в день — японский трудящийся находится на уровне жителя Пакистана, потребляя протеина в 2—3 раза меньше, а животного жира — в 2—3,5 раза меньше, чем западноевропейский рабочий.

Изучение динамики и структуры личного потребле­ния в капиталистических странах наглядно показывает, что оно остается классовым, глубоко различаясь в отно­шении количества и качества товаров и услуг. Эти раз­личия в потреблении определяются уровнем доходов в связи с классовой принадлежностью. Собственность на предметы потребления, равно как и обладание несколь­кими акциями, отнюдь не тождественна собственности на средства производства, как пытаются утверждать теоретики «общества потребления». Наличие у рабочего автомашины и даже собственного домика не освобож­дает его от ежедневной необходимости продавать свою рабочую силу и только таким способом обеспечивать свое существование.

Более полувека назад В. И. Ленин отмечал, что Аме­рика стала «одной из первых стран по глубине пропа­сти между горсткой обнаглевших, захлебывающихся в грязи и роскоши миллиардеров, с одной стороны, и мил­лионами трудящихся, вечно живущих на границе ни­щеты, с другой». Жизнь показывает, что это ленинское положение сохранило свою актуальность и в наши дни.

Так, данные, содержащиеся в «Обзоре финансовых характеристик потребителей», который составили Д. Проджектор и Д. Вейсс вместе с рядом других со­трудников по заданию Совета управляющих Федераль­ной резервной системы США, абсолютно четко фикси­руют два социально противоположных полюса в совре­менном американском обществе. На одном из них 34,6 млн. семей, имеющих собственность до 10 тыс. дол­ларов каждая. Они составляют почти 60% населения, но владеют только 7,5% богатства страны. На другом полюсе 3,9 млн. семей, каждая из которых обладает бо­гатством на сумму свыше 50 тыс. долларов. Из них меньшинство, представляющее американскую буржуа­зию, включая высших государственных чиновников, менеджеров, военную элиту, и составляющее только 7% семей, обладает 57% богатства страны.

Вершину социальной пирамиды занимают 200 тыс. семей крупной и монополистической буржуазии. Состо­яние каждой из них превышает 500 тыс. долларов. Эти семьи составляют ничтожную долю населения—0,3%, но непосредственно владеют 22% богатства страны.

Венчают вершину несколько десятков богатейших семейств финансовой олигархии США — Морганы, Дю­поны, Рокфеллеры, Меллоны, Форды и др. Как указы­вает Ф. Ландберг в своей книге «Богачи и сверхбогачи», личное имущество Рокфеллеров составляет 4,7 млрд. долларов. Примерно этой же сумме равно личное состо­яние Меллонов, а собственность всех членов клана Дю­понов составляет 7,6 млрд. долларов.

В то же время значительные группы американских семей вообще не обладают никакими видами богатства. По данным того же «Обзора финансовых характеристик потребителей», у 1 млн. семей необеспеченные долги превышали какую-либо личную собственность. У дру­гих 4,7 млн. семей необеспеченные долги равны их лич­ному имуществу. Дальше идет обширная группа в 9 млн. семей, богатство которых достигает 1000 долла­ров и заключено в автомашине, судя по всему, старой и подержанной. Последующие три группы также пред­ставляют различные слои трудящихся — главным об­разом рабочих, мелкую сельскую и городскую буржуа­зию. Основная часть их богатства сосредоточена в до­мах (небольших и дешевых — ценой от 4,2 тыс. до 8,8 тыс. долларов).

Издаваемая в США «Энциклопедия социальной дея­тельности» приводит примерный бюджет семьи, нахо­дившейся на черте бедности в 1972 г. Из общей месяч­ной суммы дохода в 355 долларов 113 уходило на опла­ту жилья. Этого было достаточно лишь для того, чтобы ютиться в полуразвалившемся доме трущобного типа. Плата за двухкомнатную квартиру в дешевых домах, которые в очень небольшом количестве построены пра­вительством специально для семей со «скромным до­статком», составляла 150—160 долларов, а в частных домах она была в два с лишним раза выше. Расходы на питание равнялись в бюджете 152 долларам — по 1 дол­лару 25 центов на человека в день. Незначительность этой цифры станет очевидной, если учесть, что по тог­дашним ценам (сейчас, как известно, они значительно выросли в результате инфляции) на них можно было купить полтора килограмма хлеба, или 2 килограмма картофеля, или 300 граммов мяса. Остальные статьи расходов включали: транспорт — 7 долларов 50 центов, одежда — 71 доллар, отдых, сигареты и прочее — 12 долларов. В этом бюджете не учтены затраты на ме­дицинскую помощь, на образование, социальное страхо­вание и культурные нужды.

По поводу «примерного бюджета» малоимущей аме­риканской семьи профессор Колумбийского универси­тета Р. Дентлер вынужден был заметить, что это «ни­щета, поскольку такой жизненный уровень не может обеспечить даже скудного существования. Предусмот­ренные затраты на питание означают недоедание, не­доедание же ведет к повышенной материнской и дет­ской заболеваемости и смертности. Нищенствующая семья не может позволить себе приобрести необходи­мую обувь или верхнюю одежду, защищающую их от холода». В свете этих неопровержимых данных утвер­ждение Дж. Катоны о том, что в США увеличилась численность потребителей с так называемым дискре­ционным доходом, являющееся, как отмечалось выше, краеугольным камнем концепции «общества массового потребления», выглядит явно неправдоподобным.

Но ведь есть еще миллионы американцев, которые имеют доходы ниже того официального уровня, о кото­ром шла речь выше. По статистическим данным, опуб­ликованным в США в 1973 г., уровень жизни 23 млн. американцев — 11,1 % всего населения — находится ниже официальной черты бедности. Но в Америке, мо­гут сказать нам, есть государственная помощь бедным. Да, есть. Однако программу помощи беднякам, приня­тую правительством США в 60-е годы, справедливо на­зывают «тропинкой в никуда».