После Чернобыля. Том 1

   Минстройдормаш СССР обязался срочно изготовить и поставить в Чернобыль автотранспортом 50 комплектов машин типа СВД-500Р на общую сумму 16 млн. руб. Основным поставщиком стал Никопольский крановый завод, который получал комплектующие элементы от 30 других заводов страны.

   — Воскресенье. Мы с Н.В. Дмитриевым — на совещании у Министра Минстройдормаша. Присутствуют и представители других 5-6 министерств, — вспоминает главный механик объединения М.П. Дружинин. — Там решили в течение 2-3 месяцев изготовить эти установки. Составили график, подготовили поручения заводам (Никопольскому крановому, Ижорскому машиностроительному, Свердловскому Тяжмашу, Тюменскому заводу строительных машин и др.). Я уверен, что всем без исключения сроки казались нереальными, а темпы — фантастическими. Однако задание было выполнено в названные сроки. Конечно, то было проявление и свойств директивной системы, но в большей мере все-таки — личной гражданственности. Я, машиностроитель, знаю их условия работы и не понимаю, как они смогли это сделать. В обычных условиях мы не могли добиться в течение нескольких лет, чтобы нам сделали одну штуку СВД-500 — ссылались на недостаток времени. А тут за 3 месяца изготовили 50 штук, и притом не в ущерб основной, текущей работе.

   Машины прибыли в разборе, но укрупненными, 18-, 15- и 10-тонными блоками. Хотя впервые Днепровское СУ освоило СВД на строительстве Киевской ГАЭС еще в 60-х годах, позднее такие установки в объединении использовались мало, и вообще их было выпущено в СССР около десяти экземпляров. А потому практически не было и специалистов, знакомых с такими машинами.

   Из г.Никополя установки СВД-500Р направлялись сразу на площадку, расположенную в 12 км от ЧАЭС. Но прежде ее предстояло соответствующим образом создать и обустроить.

   26 мая по поручению Н.В. Дмитриева телеграммой срочно вызвали в управление в г.Вышгород А.Л. Запорожца в роли начальника участка на строительстве Кяйшядорской ГАЭС, который меня знал еще по Литве (теперь он — главный инженер Днепровского управления). При первой встрече Дмитриев сделал комплимент его цветущему виду и сразу перешел к делу: предложил организовать участок для монтажа первой СВД-500Р и запуска ее в работу.

   Площадку размером 200x100 м с покрытием из сухой бетонной смеси (затем залитой, чтобы образовался бетон) и освещением по периметру создали в течение недели. Оснастили ее двумя гусеничными кранами ДЭК-50 и ДЭК-85. Оборудование разгружали круглосуточно, за день принимали до 35 машин. Руководители всех рангов работали по 16 часов в сутки. По выражению A.Л. Запорожца, особенно в первый период в Чернобыль приезжал, наверное, цвет управлений — очень благородные и профессионально подготовленные люди. Никто не считался со своими чинами и званиями, выполняли именно ту работу, которая требовалась в данный момент. И хотя весь Чернобыль в тот период работал уже по вахтам, для этих руководителей сроков не было, их “вахты” составили 35-40 дней. Например, Халиулин с Запорожцем просто сменяли друг друга.

    Сегодня считается, что первую СВД-500Р довольно быстро собрали. Но по тем меркам срок ее запуска — 15 июня — считался сорванным на 5 дней. Халиулину подчинили около 10 инженерно-технических работников. Он 28 мая провел с ними собрание, познакомился, кто чем дышит, кто чем занимался прежде. Вместе распределили обязанности.

    Первая из прибывших машин прежде не была в эксплуатации, Но при перевозках очень сильно пострадала ее электрическая схема: вышли из строя предохранители, транзисторы. Все это — мелочи. Но они здорово сбивали темп.

    Вызвали заместителя директора Никопольского завода и начальника цеха, которые изготавливали эту машину. Они тоже дневали и ночевали на монтажной площадке. Вероятно, они пережили несколько очень неприятных минут, когда писали объяснения о состоянии электрики представителям КГБ. А работников КГБ здесь называли “пианистами”, потому что в Чернобыле они жили в здании бывшей музыкальной школы.

    Любопытна психологическая позиция разных участников чернобыльской эпопеи. На мой вопрос о наиболее запомнившемся кто-то сформулировал ситуацию коротко: “Все это был один сплошной случай”. А Е.В. Михайлов, заместитель начальника техотдела объединения, придерживается иной оценки: “Особенных случаев не было — все решалось в рабочем порядке”.

    В технической части действительно ничего особенно нового, вроде бы, не было, разве что при подготовке площадок для монтажа первой СВД-600-1М и первого растворного узла привлекли воинские части и военную технику. Они на инженерных машинах разграждения очистили площадку от леса, сняли верхний слой зараженного грунта, сделали котлован под водорастворный узел, под фор-шахту для стены. А группа Михайлова на месте монтировала сборный железобетон, который раньше в Чернобыле предусматривался для других строительных целей. Вообще и организационные и технические предложения были связаны в основном со строительными работами и работой растворных узлов.

    В действительности новыми здесь были не столько состояние трассы, грунты, техника, состав строительного материала, бентонита, сколько условия труда и психологическое состояние людей.

    До Чернобыля в бывшем Советском Союзе несколько институтов занимались разработкой и совершенствованием оборудования непрерывного действия, применяемого для устройства гидронепроницаемых грунтовых завес. Это, например, траншеекопатель конструкции НИИГС. Он позволяет разрабатывать траншеи до глубины 20 м. Есть и барражная машина конструкции ВИОГЕМ, обеспечивающая глубину до 50 м. Я уже говорила об установке СВД-500Р института Гидропроект, обеспечивающей глубину разработки траншеи до 45 м. Все названные установки имеют один общий недостаток — малую мобильность. А это означает необходимость их монтажа на месте хранения и устройств рельсовых путей для работы. Однако простота их конструкции и относительно большая производительность на слабых грунтах делают эти машины конкурентоспособными с зарубежными аналогами.

   Среди них на первом месте СВД-500Р-1М. После 1986 г. ее и взяли на вооружение не только спецуправления “Гидроспецстроя”, но и Горьковский метрополитен, различные организации Минмонтажспецстроя РСФСР и Украины, строители Минчермета СССР. У этой установки немало достоинств. Их сформулировал главный механик Днепровского СУ В.А. Шахотин: “Машина СВД-500Р-1М ведет проходку путем фрезерования передней стенки траншеи породоразрушающим инструментом, который приводится во вращение электробуром. Электробур перемещается сверху вниз по направляющему шаблону, который в свою очередь может устанавливаться на определенную глубину и одновременно служит эрлифтом для извлечения из траншеи выбуренной породы. Шесть установок СВД-500Р в Чернобыле имели производительность 5 погонных метров (175 м³) в сутки.

   Отдельные машины при хороших условиях (отсутствие пересечений с коммуникациями, хорошо подготовленная фор-шахта, обеспечение раствором) показывали производительность до 30 погонных метров в сутки. Сдерживающими факторами оказались работающая в комплекте ситогидроциклонная установка для очищения глинистого раствора от бурового шлама, необходимость пробуривания лидирующих скважин для опускающего шаблона на требующуюся глубину, неудобство использования установки при сложной конфигурации траншеи, а также серьезно ограничивающие транспортные условия: машина движется по платформе, перемещающейся по рельсовому пути, кабина машиниста недостаточно комфортна”.

    Итак, СВД бурят только по прямой и при том непрерывную траншею. Такого рода трасса была только к югу от ЧАЭС. Северная же часть насыщена многочисленными пересечениями и подземными коммуникациями, поворотами трассы под прямым углом. Преодолеть все эти препятствия возможно и с помощью СВД, однако повороты существенно удлинили бы весь путь и время на его прохождение. Условия Чернобыля этого не допускали. Стало очевидным, что придется покупать оборудование за рубежом.