Заседание рейхстага обявляю открытым

В той же статье, посвященной партийной конференции социал-демократической партии Германии в сентябре 1910 года, она дает следующую оценку докладам Филиппа Шей демана и Гуго Гаазе:

«Если попытаться выступления главных ораторов объяснить их основными идеями, то очень легко заметить, что друг другу противостоят два различных мировоззрения, два мировоззрения, компромисс между которыми невозможен... Большинство и меньшинство разговаривали на конференции на двух различных языках...»

Следует заметить, что неясная позиция, занимаемая в эти месяцы газетой «Гляйхапт», нашедшая отражение в ряде статей этого периода, ни в коем случае не является выражением какого-либо изменения в революционной позиции Клары Цеткин. Напротив. Как и прежде, она призывает революционные силы к борьбе против войны всеми, как легальными, так и нелегальными, средствами.

Совершенно открыто пишет Клара Цеткин в газете 16 февраля 1917 года: «Оппозиция должна по всей линии перейти от обороны к самому решительному наступлению против политики большинства... Действующие военные законы затрудняют это в огромной степени... Но там, где есть воля, находится и путь. Разве не преуспевала социал-демократия во времена закона против социалистов? В тех случаях, когда оказываются непригодными средства общественной агитации, нужно пропагандировать каждого человека в отдельности, а сфера действия такой пропаганды огромна — это каждая мастерская, где стучит молот, каждая хижина, где рождается стон».

Что касается позиции Клары Цеткин относительно вступления группы «Спартак» в Независимую социал-демократическую партию, автор этой книги ие обнаружил никаких письменных ее высказываний по данному вопросу, но, судя по точке зрения газеты «Гляйхайт», она считала этот шаг тактически правильным.

«Все влечет меня в Россию»

«Все влечет меня в Россию. Среди русских я в юные годы нашла свой родной дом и в политическом, и в общечеловеческом отношении, среди них я хотела бы до конца работать и бороться».

Так писала Клара Цеткин секретарю Розы Люксембург вскоре после того, как в Февральской революции 1917 года русские рабочие и крестьяне свергли царя. Эти слова свидетельствуют о ее глубокой внутренней связи с революционными битвами в России, начало которым было положепо в феврале 1917 года. В них она увидела начало великих, всемирно-исторических событий, послуживших для нее могучим импульсом, так же как и для Карла Либкнехта и Фрапца Меринга, для всех немецких революционеров, которые со дня Февральской революции в России с волнением и надеждой обращали свои взоры на Восток.

Клара Цеткин, как и ее товарищи, мало возлагала надежд па пришедшее к власти после февральской победы Временное правительство. Она и другие руководители группы «Спартак» все свои надежды связывали с трудящимися России — рабочими, крестьянами, солдатами, со жгучим интересом следили за образованием Советов рабочих и солдатских депутатов. Ей даже удалось незаметно для цензуры напечатать в «Гляйхайт» заметку об их деятельности. Обстоятельную статью о Февральской революции, как это видно из ее переписки, цензура запретила. Тем усерднее занималась Клара нелегальным распространением сообщений о событиях в России. Она призывала — в той мере, в какой ее голос мог быть услышан,— немецких рабочих последовать примеру их русских братьев по классу, свергнуть германского кайзера и, так же как Советы рабочих и солдатских депутатов в России, бороться за мир без аннексий.

Учредительному съезду Независимой социал-демократической партии, состоявшемуся в пасхальные дни 1917 года в Готе, опа направила телеграмму:

«Вильгельмсхёэ, 5 апреля 1917 года.

Уважаемые товарищи!

Ваша конференция проходит под пламенным знаком могучего народного подвига в России, народного подвига, душой которого, пылкой и неудержимо стремящейся вперед, является молодой пролетариат, борющийся под руководством социал-демократии. Эта партия и в годы войны несла в массы незапятнанным знамя международного социализма. Я выражаю надежду и пожелание: пусть ваша конференция и принятые ею решепия будут достойны этого великого события нашего времени! Будем учиться у величайшего мастера истории всех времен и народов — у революции. Ваша конференция должна явиться началом деятельности, не знающей ни уступок, ни колебаний.

Нет нужды заверять вас в том, насколько мне тяжело не иметь сейчас возможности активно действовать вместе с вами. Но пока хватит моих сил, вы увидите меня на своей стороне, если вы с принципиальной ясностью и остротой, а также вооруженные решительной и уверенной тактикой, будете двигаться вперед, вдохновляемые идеями международного социализма. Единая, сплоченная социал-демократия будущего по своей идеологии и действиям будет революционной или же она перестанет существовать.

Позаботьтесь же о том, чтобы грядущие великие исторические события обрели великое поколение — массы, устремленные вперед, и вождей, которые находятся вместе с ними.

Вашей работе и вашим решениям от всего сердца желаю полного успеха.

Да здравствует международный социализм!

Клара Цеткин».

Страх перед событиями в России и растущим брожением среди немецких рабочих заставили германских милитаристов пойти на видимость каких-то уступок.

7 апреля 1917 года германский кайзер объявил о реформе избирательного права в Пруссии, которая должна быть осуществлена но окончании войны. Клара Цеткин в одной из статей зло высмеяла это обещание. Немецкий рабочий класс, писала она, должен действовать, иначе он будет получать только милостыню и никогда не добьется удовлет-

ворения своих главных, основных требований. И вдохновленные примером рабочих и крестьян России, немецкие трудящиеся перешли к действиям.

Уже в январе и феврале 1917 года начали бастовать рабочие и работницы расположенных в Берлине предприятий военной промышленности. Волна забастовок прокатилась но горному бассейну Рейнско-Рурской области. Повсеместно ширились беспорядки, вызванные острой нехваткой продовольствия.

В марте па Восточном фронте впервые началось братание русских и немецких солдат. После того как 1 апреля были сокращены нормы выдачи хлеба, а 6 апреля США объявили войну Германии, в Берлине, Брауншвейге, Дрездене, Ганновере, Лейпциге и других городах вновь вспыхнули забастовки, в которых участвовали сотни тысяч рабочих. В одном только Берлине бастовало 300 тысяч человек. Огромную часть бастующих составляли женщины. «Хлеба и мира!» — раздавалось на улицах. Под руководством «Спартака» возникли первые рабочие Советы.

Движением в первую очередь были охвачены центры германской военной промышленности. Только благодаря поддержке со стороны правых социал-демократических лидеров и нерешительной позиции руководителей Независимой социал-демократической партии, расколовших массы бастующих, правительству удалось стать хозяином положения. Многие были арестованы или отправлены па фронт, на ряд предприятий распространено действие военных законов. Власти, давно заметившие возросшую активность трудящихся женщин, пытались теперь как-то повлиять на сознание работниц и домашних хозяек. В инструкции руководства военного продовольственного снабжения от 23 апреля 1917 года среди прочего указывалось на необходимость проведения массовой «разъяснительной» работы среди женщин. Для этой цели рекомендовалось выпускать специальные листовки, проводить собрания с привлечением представителей женских организаций.

И, надо полагать, не было случайностью, а скорее результатом прямой договоренности с властями, что правление социал-демократической партии решило именно теперь нанести давно замышляемый удар но газете «Гляй-хайт». Одновременно это был не имеющий себе равных по жестокости удар непосредственно по Кларе Цеткин. Неожиданно, во время работы над очередным номером газеты, она сама, второй редактор Эдвин Хёрнле и ее секретарь Ханна Буххайм были без предупреждения уволены. Ее бывшие товарищи прогнали ее со своего рабочего места как преступницу.