Убийца среди нас (СИ)

-- Не понимаю, -- пожал плечами Григорий. -- Да чем тут поможешь, когда все так запутано?

-- Э-э, братец, и не такие дела порой вершатся! Жди и моли Бога, чтобы отца Вени побыстрей назначили губернатором области. Я уже говорил по телефону, что грядут большие перемены. Имел в виду как раз назначение на губернаторский пост старшего Скоркина. Насколько мне известно, там, наверху, все на мази. Вопрос решится не сегодня-завтра. Тогда не только твоя проблема будет снята, а и кое-какие вопросы покруче. Вспомни наши прежние разговоры.

-- Вы это серьезно?

-- Серьезно на все сто процентов! Но, не дожидаясь официального решения, советую еще разок встретиться с Вениамином и хорошенько поплакаться. Не помешает. Посидите, потолкуйте, повспоминайте.

-- Будет сделано! -- обрадовался Парамошкин. Организовать для Вени сабантуйчик им с Ириной раз плюнуть. Она постарается с угощением, его же задача -- пригласить Веню.

Спросил, почему же Рюмин ему об этом не сказал? Ведь знал же... Шлыков снял очки, стал их, как всегда, старательно протирать.

-- Рюмин есть Рюмин, видно, ожидал удобного момента.

-- Ну, дорогой Григорий Анатольевич, спасибо, что хоть немного успокоили. Не знаю как и благодарить!

-- Меня-то за что? Теперь моли Всевышнего, чтобы задержки с назначением нового губернатора не было. В этом твое спасение. Но советую не трезвонить, да и с Веней при встрече веди так, будто ничего не знаешь. Рюмину тоже пока ничего не говори. Всему свое время.

Два Григория встали, обнялись, похлопали друг друга по плечам. Парамошкин вскоре уехал домой. Впервые после опечатывания базы он был относительно спокоен.

XXXII

Малюсенькая, но все же надежда на спасение, появилась. А где есть надежда, там не все потеряно. Парамошкин ехал в офис и думал, думал о парадоксах своей жизни. Как быстро все поменялось. Совсем недавно ничего не предвещало беды и горя, все было ясно и понятно. Теперь же кругом одни "надежды". Фирма "Надежда", что так прочно стала утверждаться, но он, один из соучредителей, мог ее запросто лишиться. Неожиданная встреча и любовь к Наде-Надежде. Неужели его счастье в ней, а не в Ирине? Но и Надя пока для него загадка. А теперь вот появилась надежда на спасение собственной судьбы. Будет ли она в этот раз к нему милосердна или погубит, исковеркает жизнь?

Почти всю ночь после беседы со Шлыковым Парамошкины не спали и строили планы. Встречу с Вениамином решено было не откладывать. Все будет зависеть от него -- придет или заупрямится? В голову лезли всякие сомнения: теперь-то Веня может и возгордиться. Встречу обговаривали до мелочей. Кажется, все учли.

С утра Григорию надо было определиться по работе: на базе делать нечего, сказано -- ждать вызова. Но где ждать? У бабки Фроси? Или в офисе? Однако откуда Соломину знать о фирме "Надежда"? Парамошкин боялся еще в чем-либо ошибаться и заехал в офис. Рюмин кому-то названивал. Сомнения Григория его не взволновали.

-- Боишься о фирме узнает? -- спросил, хмуро посмотрев на него. -- Ничего страшного. Соучредитель ты или нет-- кому какое дело? А вот работать надо. Подумаешь -- подписка о невыезде. Если что, в городе всегда найдет. Не хватало еще дома отсиживаться. В общем, будешь товар по киоскам развозить. Тут дел невпроворот.

Рюмин держался с Григорием на отдалении. Что хочет этим доказать? Унизить? Или ждет, чтобы он перед ним заискивал? Ведь знает же, что в области скоро будет новый губернатор, а молчит. Наверное, думает потом сюрприз в своем стиле преподнести. Показать, какой он добренький и как много о Парамошкине заботится. Это уже не раз бывало, хотя промашки и не прощает.

Весь день Григорий развозил товар по киоскам. Работа, разговоры с людьми помогали коротать время и успокаивали. Но надо было опять ехать в офис и доложиться Рюмину. Такой тот установил порядок.

В офисе было немноголюдно. Иногда заходили посетители, в основном киоскеры или ищущие работу. Женщины занимались своим делом, между собой общались мало.

Рюмин опять заворчал:

-- Ну и натворил же ты дел, братец! Такую пилюлю перед Новым годом подложил!

-- Будто мне от твоих нареканий легче! -- огрызнулся Григорий.

-- Это не нарекания -- боль души. Понимать надо.

-- Может, хватит об этом? Дома, на работе, везде одно и то же. Чего же мне теперь, по-твоему, делать?

-- А вот и не знаю. Привыкли, чтобы я за всех думал. Сам пошурупь мозгами.

-- Сколько дней шуруплю, да никакого толку.

-- Надо ехать за товаром в Москву, а кому? Тебе нельзя. Ирине? Но справится ли она в предновогодней суете? Вот над чем надо шурупить, -- Рюмин вновь стал кому-то звонить по телефону. Навострив уши, женщины слушали, но в спор не встревали.

В офис зашли люди, и, расстроенно буркнув "до свидания", Григорий вышел. Сказал, что поедет на склад, а потом по киоскам. Но на самом деле двинул к Вениамину Скоркину. Для Парамошкина это было куда важнее, чем пустой перебрех с Рюминым.

Веню нашел на работе. Тот, выйдя на проходную, с пафосом воскликнул:

-- Не-т, что ни говори, а верно подмечено: старый друг лучше новых двух! -- подошел, обнял, а чуть отстранившись, спросил: -- Чего пасмурный? Или встал не с той ноги? А? Ведь не просто так заглянул? По глазам вижу, что не просто. Говори, не молчи.

-- Угадал, есть проблема. Но давай отойдем от проходной. Не люблю, когда с ног до головы как на медкомиссии разглядывают.

-- Может, в кабинете чайку попьем?

-- Некогда, времени в обрез, -- отошли к засыпанной снегом скамейке. Веня закурил. Он все такой же суетной и разговорчивый, но не хнычется, как в последнюю встречу на базе.

-- Отца похоронил, -- вздохнул Григорий.

-- О-о-о, от всего сердца соболезную. Это трагедия! Я бы смерть бати, пожалуй, не перенес. Для меня он -- все!

-- Отец есть отец, -- согласился Григорий. -- Но тут и другая беда свалилась, -- придав лицу скорбный вид, помолчал.

-- Ну чего тянешь, говори, -- поторопил Веня.

-- В общем, базу недавно бехээсники опечатали.

-- Это как?!

-- А вот так. Кто-то настрочил анонимку и закрутилось. Предполагаю, что тот самый Гнидкин, мой заместитель, да я тебе о нем говорил. У него свой человек в БХСС.

-- И что теперь?

-- На базе ревизия, а чем закончится -- сам не знаю. Не подпускают.

-- Советовал же тебе: гони его, нет, не послушал! -- завелся Вениамин.

-- Легко сказать -- гони! Все не так просто. Я же говорю -- у него связи.

-- Ну и хрен с ними, пусть проверяют-ковыряют. Это, в конце концов, их работа. Не думаю, что у тебя там полный провал.

-- Провала нет, но зацепки будут. -- Рассказал, что давал кое-кому товар, а деньги по оплошности сразу не внес. Да Веня и сам об этом знал.

-- Помню-помню, -- почесал он лоб. -- Я, кажется, тоже имею перед тобой небольшой должок. Верну, обязательно верну. А вообще-то надо не спешить и хорошенько все обмозговать. Не так страшен черт, как его размалевывают.

-- Да-а, подумать есть над чем. Ты уж, Веня, извини, что влез со своими проблемами. Их у каждого хватает. У тебя-то как?

-- Пока никак, но скоро может быть, -- ответил с непонятным, но обнадеживающим намеком Скоркин.

-- Неужели замаячило что-то на горизонте? -- будто не догадываясь, спросил Парамошкин.

-- Ха, "замаячило"! Уже не маячит, а можно сказать, хорошо просматривается.

-- Ну говори, не тяни кота за хвост! Иначе кондрашка хватит.

-- Никаких кондрашек, ясно? Никаких! -- отрубил Веня. -- Знай: на днях или раньше, как любит говорить мой батя, он станет губернатором. Так-то, друг Гриша.

-- Да ты что?! Даже так? Ну и обрадовал! Это же наша сокровенная мечта. Помнишь, как ждали, хотели, чтобы сбылось? Слава Богу! Дай я тебя, друг, обниму! -- началось тисканье. Веня охал, Григорий боялся, как бы не перестараться. Наконец угомонились.