Иной жизни для себя не представляю! Книга седьмая. Халявные баксы. (СИ)

посторонних. Недовольный, но потрусил за мной, догонять Доку и

бригадира.

Солнце готовилось вот-вот выглянуть из-за горизонта, и

вокруг стояла удивительная тишина, какая бывает только в

раннее утро. Легкий дымок, поднимающийся тонким столбом

вертикально вверх, показывал место, где стоит наша машина, а

Владимир священнодействует с ухой. Чапа, которого скорость

нашего движения не устраивала, рысью пустился к дымку,

проверить, не украли ли за его отсутствие наше транспортное

средство. Остальные непроизвольно увеличили шаг - до нас

донеслись первые одуряющие ароматы главного рыбацкого

блюда.

Казан, накрытый крышкой, из-под которой все же

вырывались возбуждающие ароматы, стоял на песке рядом с

костром. Мы тут же его окружили, подставляя промокшие части

одежды, протягивая к огню руки – никто не замерз, но

почувствовать тепло хотелось каждому.

Из кустов выскочил Чапа, радостно запрыгал вокруг нас,

мне как хозяину лизнул ногу. За ним появился Владимир с

охапкой веток, подошел к костру, бросил их на землю:

«Долго возились», - это вместо приветствия, - «уху я давно

сварганил, стоит вон», - кивнул на казан, - «смотрю, что бы не

остыла».

«Мог бы и стол приготовить – брезент расстелить, что ли,

хлеб порезать!» - Дока показал, что не только мы, а и повар не

очень торопился с готовкой.

Владимир засопел с неудовольствием, но с оценкой своей

работы не согласился:

«У меня все готово, в будке».

Без лишних слов в нее полезли, и я оказался последним –

вначале пришлось подсадить собачуху. На скамейке

действительно все к завтраку было готово – и хлеб порезан, и

огурцы с помидорами, и банка тушенки открыта.

«Уху принимайте!» - Владимир подавал в кузов казан. Я его

принял, потому что Дока с бригадиром успели устроиться на

скамейке, а мне на ней места не оставалось, как и Владимиру.

Пришлось обоим устраиваться на борту, что уже было

несущественным: Дока разливал уху в разномастную посуду.

Через пятнадцать минут, когда мысли о еде отошли на

второй план, начали со смехом вспоминать события прошедшей

ночи. Все же, несмотря на трудности и неудачи первого заброса

сети, рыбы мы наловили. Есть чему порадоваться, и с чем

вернуться в лагерь! А поломка машины – ну что ж, техника не

вечна, обязательно периодически ломается.

Солнце успело прогреть остывший за ночь воздух и

высушить намокшую одежду, с едой мы наконец закончили,

оставив в казане долю отсутствующего шофера. Он, по нашим

прикидкам, должен вот-вот появиться, желательно вместе с

машиной. Выбравшись из кузова, занялись кто чем мог. Дока

нашел трос, обязательный для каждой артельской машины,

конец его прикреплял к бамперу нашей инвалидки. Бригадир

сложил в казан посуду и понес к воде помыть и почистить. Я и

Владимир, сопровождаемые Чапой, пошли проверить

сохранность лодки, снасти и рыбы. Все оказалось в порядке.

Машину, двигавшуюся по берегу в нашем направлении,

заметили часов в двенадцать. Может случайная? Оказалось, за

нами: улыбающийся водила выскочил из кабины со стороны

пассажира и бригадиру доложил: «Еле нашел технику! До Мирного

дотянет, так договорились! А дальше нужно другой буксир искать!»

«Найдем!» - за бригадира ответил Дока, - «У меня там все

кореши, в беде не оставят!» - и потряс сжатым кулаком, показать,

где у него эти кореши.

Вначале съездили за рыбой, неводом и лодкой, погрузили

их в кузов приехавшей за нами бортовой, потом взяли на буксир

артельскую калеку, и шустро покатили в рыбацкий поселок. В

нем за пять минут в темпе (не дай бог попасть на глаза вредному

инспектору) выгрузили лодку и невод, и тут же покатили дальше,

слава богу без пыли, прибитой ночным дождем. Через два часа были

в Мирном, возле гаража добытчиков золота. Здесь нашу калеку

от буксира отцепили, шофер ее подошел к бригадиру и

скромненько пропищал:

«Надо бы расплатиться», - то-есть, за буксировку, - «я за

мешок рыбы договорился».

Бригадир состроил кислую физиономию, каких я никогда не

видел, и посмотрел на меня с Владимиром - Дока с нашим

водилой успели убежать - что мы думаем по этому вопросу.

Думать было нечего, хорошо, что платить договорились рыбой, а

не деньгами, которых ни у кого не было – и мы с Владимиром

кивнули, согласились, что с одним мешком рыбы придется

расстаться.

Бригадир полез в кузов буксировщика, оставил там мешок

самый малый, остальные перетащили в свою машину. После

чего наш спаситель укатил по своим дела, очень довольный.

Бригадир залез в кабину подремать – за ночь никто из нас

не сомкнул глаз, - а Владимир недолго покрутился возле

машины, потом с решительным видом подошел ко мне:

«Технари наши непонятно где мотаются, и непонятно когда

буксир найдут. А тянуть все равно придется через партию. Тебе

там делать нечего, а я рвану, своих навещу», - и уставился на

меня взглядом, каким зеки из-за колючей проволоки смотрят на

свободных женщин. Что бы я не вздумал возмущаться.

«Рвани», - поощрил его улыбкой, и вслед добавил- «может

и на бутылку твоя половина расщедрится!» - Владимир уже

летел к дороге на партию.

Главный технарь появился часа через полтора. Довольный,

со счастливой физиономией:

«Договорился!» - и я облегченно вздохнул, - «Сейчас

бортовая подойдет, в нее рыбу переложите и в артель погоните.

А я с шофером здесь останусь, развалюху нашу в гараж затянем

и двигателем займемся. Если, как я думаю, поршень оторвало, то

двигатель придется снимать и разбирать, это на два дня работы.

Так начальству и доложишь!» - и снова убежал в гараж.

Через час подъехала бортовая, развалюха почище нашей,

я и бригадир перегрузили в нее рыбу, и через партию, вырвав

там из объятий супруги Владимира, покатили в артель.

Добрались к вечеру, рыбу разгрузили, бригадир пошел

отчитываться геологу, замещавшему начальника, а я и Владимир

добрались до кроватей, и Морфей взял нас в свои объятия.

Часть тридцать первая.

Первый раз железяка, приглашающая на завтрак, меня и

Владимира не разбудила. Так за сутки ухайдакались, со всеми

приключениями на рыбалке, и после нее из-за поломки машины!

Хорошо, ребята из соседнего домика заметили, что мы не

выползли на свежий воздух умыться и почистить зубы. И на

всякий случай решили заглянуть, посмотреть что с нами

случилось.

А в столовой абалденно пахло жареной рыбой. Работяги с

аппетитом и при хорошем настроении поглощали громадные ее

порции, расточая похвалы в адрес поварих, а иногда и членов

рыболовной бригады. С удовольствием с Владимиром

позавтракали, и пошагали заниматься рутинным делом –

отбирать пробы.

В карьере, сразу за въездом, часть рудного тела на новом

горизонте была уже выбрана, и сейчас обуривались пустые

породы до определенных Сергеем границ первого уступа. По

нему, кстати, началось движение техники и работяг – по другому

на дно котлована спуститься уже невозможно.

«Лучше б рудишку сейчас бурили!», - с сожалением заметил

коллега. И с неудовольствием: на любимом отвале руда бедная и

нет образцов с видимым золотом. А потому с нетерпением ждал,

когда туда привезут руду побогаче. Зная, что в ближайшем

будущем ему рассчитывать не на что – такой богатой, как в

палатке за домиком «Милочки», долго не предвидится - я не

подумав и ляпнул:

«Приработок твой накрывается! До следующего гнезда с

«клопами» через месяц доберемся, не раньше!» - и даже

улыбнулся, придурок! Владимир сверкнул очами, в желании