"Нотариус из Квакенбурга"

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ, в которой Мельхиор находит потайной ход

От этих слов у меня всё поплыло перед глазами. В ушах зашумело, и сквозь этот шум я с трудом услышал голос нотариуса, похожий на пищание комара:

— Не торопитесь, инспектор. В вашей версии есть несколько неясных моментов.

Дурнота внезапно прошла, как и не было, и я снова смог сосредоточиться на разговоре. Инспектор, покуривая трубку, снисходительно кивал, соглашаясь с Мартиниусом:

— Конечно, вы правы, но недостающие звенья цепи событий мы можем получить только от самой преступницы. Уверяю вас, что после нескольких дней пребывания под замком в нашей городской тюрьме, она расскажет абсолютно всё!

— А как по вашему мнению, месьер Адам, могла Таис убить двух человек? — спросил доктора нотариус.

Тот в смущении пожал плечами.

— Признаться, мне трудно судить. Таис здесь недавно и, в сущности, я её совсем не знаю. Хотя с трудом могу себе представить, что такое очаровательное создание способно на подобное зверство.

В отчаянии я напомнил:

— А кто запиской предупредил Озрика об опасности?

Вейш развёл руками.

— Не знаю. Ну и что? Разве это важно? Возможно, мы ещё узнаем об этом.

Но я всё не сдавался и продолжал забрасывать инспектора вопросами, надеясь посеять в нём сомнения в собственной правоте.

— А почему, чтобы направить следствие по ложному пути, Таис выбрала именно Патрицию?

— Ну, это-то как раз понятно. Патриция ведь была её соперницей в борьбе за сердце молодого графа.

— Но Таис ничего не знала о романе Озрика и Патриции, — заметил мой шеф.

Однако инспектор только отмахнулся и продолжал безмятежно покуривать. Было видно, что ему всё уже ясно, и он непоколебимо убеждён в виновности девушки.

Я мучительно соображал, как же убедить Вейша, что он ошибается. И вдруг я понял, как мне нужно поступить!

— Месьер инспектор, я могу вам сейчас же доказать, что вы напрасно обвиняете в убийстве мадемуазель Мелас! Для этого мне необходимо всего несколько минут!

— Мельхиор, пожалуйста, успокойтесь, — попытался меня остановить нотариус, но я не обратил внимания на его слова и продолжал твердить своё.

— Ну, хорошо. Если вы так настаиваете, молодой человек, — наконец, согласился меня выслушать Вейш. — Докажите, что я не прав, но сразу предупреждаю, что вы вряд ли сможете это сделать!

— Мне нужно показать вам одну вещь. Для этого необходимо взять несколько свечей и пойти к тому месту, где вчера я столкнулся с мадемуазель Мелас.

— Вы что, юноша, хотите вызвать привидение? —рассмеялся полицейский, послушно вставая с кресла.

Я мигом собрал с десяток свечей, расставленных там и сям в курительной, и повёл инспектора к комнате гречанки. Заинтригованные Мартиниус и Адам последовали за нами. Шагая следом за мной, инспектор говорил, обращаясь к нотариусу и врачу:

— Должен признаться, сейчас я сам себе удивляюсь, как я мог подозревать в столь чудовищных преступлениях Патрицию и Себастьяна — представителей древнего аристократического рода! Конечно, я должен был сразу догадаться, что на такие злодеяния способны только людишки из низшего сословия.

Миновав стражника, охранявшего спальню и кабинет старого графа, наша процессия повернула за угол. У дверей комнаты Таис прохаживался ещё один часовой. Увидев инспектора, он остановился, отдал честь и доложил:

— Барышня у себя, происшествий нет, месьер инспектор!

Не обращая на них внимания, я занялся подготовкой того, что мне предстояло сейчас сделать. Ведь это, возможно, последний шанс спасти гречанку. Я расставил принесённые свечи цепочкой на каменном полу вдоль коридора от поворота до дверей Таис. Затем аккуратно зажёг их, одну за другой, и попросил присутствующих не двигаться и не разговаривать. Все замолчали, с любопытством наблюдая за моими действиями.

Я медленно и осторожно обходил горящие свечи, внимательно следя за язычками пламени. Сначала не было заметно ничего необычного. Свечи ровно горели, отбрасывая круги света в полутёмном коридоре. Но вот я увидел, что пламя сначала третьей от поворота свечи, потом её соседки, потом ещё двух, стало отклоняться, как будто под воздействием потока воздуха. Теперь мне нужно было определить, откуда идёт этот поток, пытающийся погасить свечи.

Я подошёл к стене и стал внимательно её разглядывать. Стена коридора была сложена из мощных камней, между которых не видно было ни малейшего просвета. Я принялся ощупывать камни, нажимать на них. Никакого толка. Перед моими глазами по-прежнему находилась лишь серая гладкая поверхность. Меня начало охватывать сомнение. Неужели я ошибаюсь?

— Ну, месьер Лукас, вы закончили свой спиритический сеанс? — насмешливо спросил Вейш, которому надоело молча стоять в коридоре.

— Дайте мне ещё несколько минут, месьер инспектор, — взмолился я и снова принялся лихорадочно изучать стену. Я даже лёг на холодные плиты пола, пытаясь что-нибудь найти. Тщетно! Хотя я и чувствовал щекой слабое движение воздуха у самого пола не было никаких видимых признаков существования потайной двери.

Инспектору окончательно наскучило ожидание, и он предложил:

— Месьеры, оставим молодого человека ползать по полу, раз уж он выбрал такой странный способ препровождения времени, а сами пойдём обедать. Признаться, я умираю с голоду.

Итак, всё напрасно! В полном отчаянии я смотрел на удаляющегося Вейша. Доктор и нотариус, немного помедлив, также пошли следом за ним. Я застыл в каком-то оцепенении. И в этот момент, когда я уже готов был признать своё поражение, мне в глаза бросился один элемент обстановки до сих пор ускользавший от моего внимания. Вдоль всего коридора, на равном расстоянии друг от друга, в стены были вделаны металлические крепления для факелов. Сразу было видно, что они очень древние, все изъеденные ржавчиной, покрытые паутиной. Ближайшее от меня крепление находилось почти у поворота, к которому уже подходил инспектор.

В моём мозгу молнией мелькнула мысль: «Вот то, что я искал!». Я бросился со всех ног следом за доктором Адамом и моим шефом и, обогнав их, достиг поворота одновременно с Вейшем.

— Подождите, месьер инспектор! — прохрипел я, задыхаясь. — Я догадался, в чём дело. Сейчас вы увидите…

Не тратя больше времени на разговоры, я ухватился за крепление и попытался его наклонить сначала вниз, затем вверх, вправо, влево… Ничего не получалось! Железная штуковина намертво сидела в стене. Тогда я решил повернуть её вокруг своей оси. И вдруг — о, чудо! Раздался уже знакомый мне шорох и часть стены в том месте, где по-прежнему на полу горели свечи, как бы повторяя оборот крепления, тоже повернулась, открыв тёмный зев тайного хода!

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ, в которой Мельхиор теряет ощущение времени

Все вскрикнули от изумления. Придя в себя, мы с опаской приблизились к входу. Дверь, вытесанная из цельного камня, была так искусно пригнана, что в закрытом положении полностью сливалась со стеной. За порогом начинались узкие каменные ступени, ведущие куда-то вниз, в темноту. Недолго думая, мы подхватили с пола свечи и друг за другом стали осторожно спускаться по скользким ступенькам.

Ход был настолько узок, что плечами мы всё время задевали стены. Внутри пахло затхлой сыростью. Кроме наших шагов ни один звук не нарушал могильной тишины. Казалось, что мы первые за много веков человеческие существа дерзнувшие проникнуть в это царство призраков. Однако мы тут же убедились, что это не так. Пройдя всего несколько метров, инспектор, шедший первым, вдруг нагнулся с удивленным восклицанием и поднял со ступеней какой-то предмет.

Наши свечи едва справлялись с чернильной темнотой окружавшей нас со всех сторон, но всё же мне удалось разглядеть, что Вейш держит в руках не что иное, как чёрную вуаль. При виде её, я почувствовал, как страх коснулся меня своими ледяными пальцами. От этого куска ткани исходило что-то невыразимо жуткое и отвратительное!