"Нотариус из Квакенбурга"

— Мало ли что говорят там у вас на юге, милочка, — презрительно заявила Патриция. — Здесь приличное общество, а не сборище убийц, как пытается доказать этот грубиян из полиции! Конечно, граф Бертрам покончил с собой, не вынеся страданий. Вот увидите, что рано или поздно Вейш это признает!

Её тираду прервал дворецкий, объявив, что инспектор прибыл в замок. Все начали вставать из-за стола, но тут в столовую вбежала встревоженная Вилемина и сообщила, что комната Озрика пуста и, судя по нетронутой постели, в эту ночь он вообще не ложился спать.

Все недоумённо переглянулись, не зная, как реагировать на эту новость.

— Его надо непременно найти! — вдруг нервно вскрикнула Валерия.

— Не беспокойтесь, — обратился к ней нотариус. — Мы с инспектором сейчас сами его поищем. Возможно, он провёл ночь в курительной или в кабинете его сиятельства.

— На Озрика это не похоже, — возразил Себастьян. — Он всегда ночует у себя в комнате.

Мартиниус объяснил вошедшему Вейшу ситуацию и тот сразу же насторожился.

— Кто-нибудь из вас видел месьера Озрика со вчерашнего вечера? — спросил он присутствующих.

Никто не ответил. Я обратил внимание, что Валерия хотела что-то сказать, но сдержалась.

— Ну, что же, — принял решение инспектор, — все пока должны оставаться в столовой. Со мной пойдут месьер нотариус с помощником и граф Себастьян. Мы осмотрим замок и вернёмся.

Как только мы вышли из столовой, мой шеф предложил в первую очередь осмотреть кабинет покойного графа. Вейш не возражал, и мы быстро пошли по тому же самому пути, который я проделал вчера вечером. К нам также присоединились двое стражников из команды инспектора. По дороге нотариус рассказал о том, что со мной случилось вчера.

— Вы в самом деле видели эту женщину, месьер Лукас? — недоверчиво покосился на меня полицейский.

— Если бы видели его лицо, инспектор, вы бы не сомневались, — ответил за меня Мартиниус. — У Мельхиора был такой вид, словно он встретил привидение!

— Я не удивлюсь, если это так и было, — заметил, усмехнувшись, Себастьян. — Возможно, месьер Лукас имел несчастье столкнуться с тенью той самой Бруниссенды, о которой ходит столько легенд.

Стражники, услышав эти слова, побледнели и начертили руками в воздухе охраняющие знаки.

— Она не выглядела, как привидение, — сказал я на ходу, — хотя я, конечно, не знаю, как должны выглядеть настоящие привидения. Мне она показалась живой женщиной, только очень страшной. Что-то в ней было не так. И потом, она так быстро исчезла из коридора, словно действительно растаяла как призрак.

— Ну, вот вам и ещё одна загадка, — язвительно проговорил Вейш.

Тем временем мы миновали запертую спальню, где позавчера так странно умер хозяин замка и подошли к дверям кабинета. Вейш осторожно нажал на ручку — дверь отворилась. Мы вошли внутрь. В помещении, несмотря на то, что давно наступил день, было почти темно. Окна были закрыты шторами и только одинокая, почти догоревшая свеча на письменном столе давала немного света.

Первым заметил тело графа Озрика Де-Бурга инспектор Вейш и резким голосом приказал нам не двигаться. Все замерли, лишь Себастьян, не слушая полицейского, бросился к письменному столу, возле которого на ковре лежал его брат. Инспектор отодвинул шторы, и яркое летнее солнце осветило комнату.

Озрик лежал ничком вдоль стола. В спине у него торчала металлическая рукоятка ножа. Одежда вокруг ножа потемнела от засохшей крови. Себастьян опустился на колени рядом с телом и заплакал.

— Да что же это! — простонал он сквозь слёзы. — Кто это сделал с тобой, Озрик?

— Успокойтесь, Себастьян. — участливо проговорил мой патрон. — Возьмите себя в руки. Боюсь, что брату вы уже ничем не поможете.

— Вам сейчас лучше пойти в столовую и что-нибудь выпить, — посоветовал Вейш, незаметно подавая знак одному из стражников.

— Да-да, мне необходимо выпить! — ухватился Себастьян за спасительную мысль. — Я приду в себя и через полчаса снова буду к вашим услугам, месьеры!

В сопровождении полицейского он поспешно вышел из кабинета. Инспектор подошёл к трупу, оглядел его и вдруг воскликнул:

— А это что ещё такое?!

Он нагнулся и вынул из правой руки Озрика большой золотой медальон.

— Этот медальон я видел на шее госпожи Патриции! — вспомнил я.

— Да, я тоже узнаю его, — подтвердил нотариус. — Видимо, это тот самый медальон, о котором нам говорила Вилемина.

— Но как украшение оказалось у несчастного парня? — задал вопрос Вейш. — Неужели убийца — это Патриция?

Инспектор в возбуждении прошёлся по комнате.

— Недаром я с самого начала подозревал эту высокомерную особу! Адольфа Вейша не проведёшь! Наверное Озрик увидел грозящую ему опасность и пытался сопротивляться. В пылу борьбы он сорвал медальон с шеи убийцы. Смотрите, цепочка порвана. Вот видите, Мартиниус, как всё сходится! И графа Бертрама отравила тоже она!

— Но ведь Озрик Де-Бург показал на допросе, что Патриция никуда не отлучалась после ужина, — возразил нотариус.

Вейш снисходительно посмотрел на старика.

— Я думаю, что Патриция сговорилась с Озриком убить старого графа ради наследства. Их ссора была только для отвода глаз. Они обеспечили друг другу отличное алиби. Но на самом деле Патриция решила убить и своего любовника. И если бы не эта её оплошность с медальоном, то следующей жертвой должна была стать Валерия!

— Мне кажется, необходимо немедленно всех обитателей замка изолировать друг от друга, — осторожно предложил мой шеф, помня о неприятии инспектором чужих советов.

Однако Вейш ничего не заметил и тут же согласился с нотариусом. Он послал оставшегося стражника с приказом закрыть всех поодиночке в их комнатах и охранять, не допуская никаких контактов между собой. Полицейский, отдав честь, со всех ног бросился выполнять приказ.

Бегло оглядев кабинет и не найдя больше ничего интересного инспектор решил дождаться доктора Адама, чтобы уже вместе провести тщательный осмотр места происшествия. Вейш прикрыл дверь, так как ключа у него не было, и мы вернулись в столовую. Там уже никого не было, кроме пьяного Себастьяна, да стражника, который, стоя у двери, со стоическим видом слушал слезливые разглагольствования графа. На столе перед Себастьяном стояла наполовину пустая бутылка рома. Увидев нас, он закричал:

— Уважаемые, не откажитесь выпить за моего покойного брата Озрика!

Не дожидаясь ответа, Себастьян налил себе полную рюмку крепчайшего напитка и одним глотком осушил её. Затем, уронив рюмку на пол, он обхватил голову руками и громко зарыдал.

— У него истерика. Нужно срочно вызвать из города доктора. Адам быстро приведёт графа в порядок, — сказал нотариус, с сочувствием глядя на Себастьяна.

— Подумать только — истерика, а ещё гвардейский офицер! — сердито произнёс Вейш.

— Здесь настоящий командир — это Патриция, — заметил Мартиниус. — Вот кто умеет держать в руках и себя, и других!

Оставив Себастьяна в столовой под присмотром стражника, мы собрались в гостиной. Инспектор намеревался послать кого-нибудь в Крон с сообщением об убийстве нового хозяина Трёх Башен. Кроме того, необходимо было найти доктора Адама и доставить его в замок. Но тут выяснилось следующее обстоятельство. Оказалось, что у Вейша нет ни одного свободного стражника. Все они уже были заняты охраной подозреваемых.

Выход нашёл Мартиниус. Он предложил послать в город меня. Несколько смущенный инспектор согласился. Он быстро написал две записки: одну в полицию, другую доктору; запечатал, надписал адреса и объяснил мне, как найти управление полиции и дом врача. Мы спустились во двор, где ждала чёрная полицейская повозка. Вейш усадил меня рядом с возницей, дал тому последние указания и лошади рванули вперёд.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ, в которой Мельхиор видит сразу много покойников

Стражник, лихо управлявший парой лошадей, был крупным мужчиной лет пятидесяти. На его тёмном от загара лице выделялся узкий белый шрам. Шрам начинался у левого виска, извивался по щеке и пропадал в густой седеющей бороде. Рукава его чёрного полицейского мундира были засучены. На правом предплечье я заметил выколотый рисунок охотничьего рожка и буквы «О» и«И» под ним. Возница спросил, видимо заметив мой взгляд: