Невидимые силы

Он открыл дверь и первым шагнул внутрь. Настя с колотящимся от волнения сердцем вошла за ним. Комната, в которую они попали, была небольшой – метров пять на пять. На стенах были развешены железные шкафчики, а посреди комнаты стоял круглый стол. За столом сидели три человека – двое мужчин и одна женщина. Женщина была высокая, худощавая, с гладко зачесанными назад черными волосами. Ближе всех к двери сидел грузный мужчина с широченными плечами и бесстрастным лицом, густо покрытым шрамами.

Вторым был молодой щеголеватый брюнет, одетый в серый, с иголочки, костюм и белую шелковую рубашку. Завидев Настю, он игриво подмигнул ей. Настя вспомнила, что уже видела его раньше, это был водитель Игорь.

Все трое пили кофе с пирожными.

Верзила кивнул Жгуту и Насте, а затем продолжил прерванный их приходом рассказ:

– …В общем, тут он мне в мозги и влез. Я прямо почувствовал, как из меня высасывают энергию. Не успей я вовремя выставить защиту, мне бы точно пришел конец. Он еще попытался вызвать у меня галлюцинации, но я просто двинул ему кулаком по физиономии, и делу конец.

Жгут показал Насте на кожаное кресло, стоявшее в углу, а сам прошел к крайнему шкафчику, набрал код и открыл дверцу. Настя присела в кресло, а верзила-толстяк посмотрел на Владимира Ивановича и весело сказал:

– Володь, я тут рассказываю, как взял того мощного экса из Марьиной Рощи. Хочешь, повторю для тебя?

– Не хочу, – ответил Владимир Иванович, роясь в шкафчике. – Молодым по ушам катайся, а мои не казенные.

Верзила вздохнул:

– Грубый ты, Жгут. За это тебя и начальство не любит.

– Зато эксы боятся.

Девушка посмотрела на Настю и улыбнулась:

– Привет! Хочешь пирожное?

– Спасибо, нет, – вяло отозвалась Настя.

– Зря отказываешься, – сказал ей верзила. – Она сама их испекла. Вкуснее, чем в кондитерских. Даже я ем, хотя сладкое не выношу.

Настя скользнула взглядом по его мощной фигуре и заметила:

– По вам не скажешь.

Водитель Игорь улыбнулся, а верзила хмыкнул и спросил у Владимира Ивановича, который разбирал в шкафчике какие-то бумаги:

– Где ты нашел эту острословку, Жгут?

– Где нашел, там уже нет, – ответил, не оглядываясь, Владимир Иванович. Он закрыл дверцу шкафа и повернулся к Насте: – Идем!

Они снова оказались в коридоре. Прошли еще метров пять и остановились возле широкой железной двери с никелированной ручкой. Жгут распахнул дверь и сказал:

– Заходи!

Помещение, в которое они вошли, оказалось просторным офисом. Стены здесь были светлые, пол – темный. Ни окон, ни ламп Настя не увидела, но зал был залит ярким равномерным светом.

Вдоль стен стояли черные деревянные шкафы, забитые пластиковыми папками и всякой офисной дребеденью. За матовыми перегородками стояли столы с оргтехникой. За одним из них сидел парень (на экране его компьютера Настя успела увидеть зеленое поле с игральными картами). В дальнем конце офиса, на двух сдвинутых кожаных диванчиках расположились пожилой мужчина и девушка. Эти в отличие от парня за компьютером не создавали видимости работы, а курили, пили кофе и беззаботно о чем-то трепались.

– Нам сюда! – позвал Жгут и свернул налево.

Над письменным столом склонилась стройная светловолосая девушка в накинутом поверх розовой кофточки белом халате.

– Привет, Валь! – поприветствовал ее Жгут.

Девушка выпрямилась и обернулась. У нее было красивое строгое лицо и необычайной глубины синие глаза.

– Здравствуйте, Владимир Иванович. – Она перевела взгляд на Настю. – Новенькая?

– Не совсем. Надо проверить ее потенциал.

– К какому времени нужно? – уточнила Валя.

– Чем быстрей, тем лучше, – ответил Жгут.

– Вообще-то я сейчас готовлю полугодовой отчет…

– Я в долгу не останусь, – с улыбкой перебил он.

Девушка улыбнулась и неуверенно проговорила:

– Владимир Иванович, вы же знаете, что я не пью. После того жуткого случая с сумасшедшим стригоем…

– А кто говорил про выпивку? – вскинул брови Жгут. Он широким жестом достал из кармана плаща большую шоколадку и протянул девушке. – Подарок из Швейцарии!

Лицо Вали посветлело.

– Ох, Владимир Иванович, умеете вы уговорить девушку. Ладно, давайте.

Она взяла шоколадку и положила в карман белого халата. Затем подошла к пластиковой ширме, из-за которой торчал странный агрегат, похожий на старенький советский рентген-аппарат. Жгут подмигнул Насте и тихо сообщил:

– Шоколад у нас любят все. Погрызешь продрагол, и после него во рту так, будто кошки насра… – он сбился. И добавил с легким смущением: – В общем, сразу хочется сладенького.

– А что такое подра… продрагол? – спросила Настя.

Владимир Иванович достал из кармана алюминиевый портсигар, щелкнул кнопкой и вынул один леденец. Протянул его Насте.

– Попробуй.

Настя взяла леденец, осмотрела его, понюхала, затем осторожно лизнула. Язык дернуло, как током, и девушка испуганно швырнула леденец на пол.

– Что? Не понравилось? – Жгут тихо засмеялся, поднял леденец с пола и сунул себе в рот. – Это не просто леденец, это наша защита.

– Лекарство?

– Не совсем. Эта штука стимулирует определенные участки мозга и помогает противостоять эксам, когда они пытаются копаться у тебя в мозгу. Блокирует их сигнал.

Настя все еще чувствовала во рту кисло-сладкий привкус леденца, а в голове у нее странно посвежело, словно она умылась ледяной водой.

Валя вышла из-за ширмы, причем кончики ее губ были испачканы шоколадом, и пробежалась пальцами по клавиатуре лэптопа, стоящего на специальной подставке и присоединенного к «рентген-аппарату».

– Дефинитор сделали в московском НИИ… восемь лет назад, – пояснила девушка. – Его действие основано на митогенетическом ультрафиолетовом излучении. Вы наверняка о таком слышали.

– Да, нам рассказывали на курсе физики, – непонятно зачем соврала Настя, так как в физике смыслила мало.

Блондинка щелкнула клавишей, и передняя, прозрачная панель аппарата отъехала в сторону.

– Входите и становитесь в голубой круг, – распорядилась Валя.

Настя подошла к аппарату, на секунду остановилась, а затем решительно шагнула в его недра. Заметив под ногами голубой круг, она встала ровно в его центр.

– Повернитесь лицом ко мне, – скомандовала Валентина.

Лаврова повернулась. Валя кивнула:

– Так, хорошо. А теперь поднимите руки и вставьте их в голубые пазы.

Настя подняла голову и поискала наверху пазы. Нашла и вставила в них кисти рук. Раздался мягкий щелчок, и никелированные зажимы мягко захватили руки и скрепили запястья. Насте это не понравилось, но делать было нечего.

Передняя панель закрылась, и Настя почувствовала себя зверьком, пойманным в ловушку.

– Так, – сказала Валя, колдуя над клавиатурой. – Теперь стойте и не шевелитесь.

Монитор компьютера, повернутый к Насте боком и видимый лишь отчасти, осветился голубоватым сиянием, и на нем запрыгала красная шкала. Два деления… Три… Четыре… Снова два…

Лица Владимира Ивановича и Вали вытянулись от удивления.

– Ничего не понимаю, – проговорил Жгут. – Может, дефинитор глючит?

Валя, не сводя удивленного взгляда со шкалы, отрицательно покрутила головой:

– Исключено. Я час назад тестировала его на себе. Где вы взяли эту девочку, Владимир Иванович?

Жгут не ответил. Настя кашлянула, привлекая внимание, и сказала:

– Не очень-то это прилично – обсуждать меня при мне.

Однако ее слова, кажется, остались неуслышанными.

– У нее необычный маркер, – отметила Валя, продолжая разглядывать дисплей прибора. – И шкала без ярко выраженной поляризации. Никогда такого не видела. Пожалуй, можно выходить.

Она нажала на кнопку, и прозрачная панель, отделяющая Настю от внешнего мира, отъехала в сторону. Зажимы, держащие руки, разомкнулись.

– Выходи, дочка! – позвал Жгут.

Настя вышла.

– Присядь на стул, – сказал ей Владимир Иванович. – Надо поговорить.

Настя села на стул. Вид у нее был хмурый.