Евангелие отца

Им мало этого детства. День так долог, а противные родители не успели купить все очень важные и нужные именно сегодня игрушки. Всего не успеть. И обида с детства перекочевала в наши глупые сердца: ребенок таков, каким будет он, когда вырастет. Он, конечно, научиться терпеть и молчать, но он не только не разучиться желать, а совсем наоборот. Его желания примут другую форму и могут стать неуправляемыми – и тогда человек сойдет с ума и перестанет быть ребенком, которому открыт весь мир. Мир закроется и человек увидит только то, что он хочет увидеть – в этот день человек станет взрослым и уже больше никогда не услышит ничьих голосов, кроме своего собственного. А собственный будет шептать и ласкать: ты лучший, ты самый, ты можешь, тебе надо, тебе должны просто потому, что это ты – и ты поверишь, и станешь тем, кем должен был стать не ты, а твой сосед по лежаку справа. Но, он толстый, а жена его есть сэндвич, хотя ее еще десять лет назад надо было перевести на нечищеный рис. Как возможно, что бы он получил то, что имеешь ты? Но у него новая дорогая машина? Как случилось, Господи, что это его, а не моя машина? Это не справедливо. И вот. Ты позвал Господа, а Он остался там, откуда ты ушел, когда первый раз оскорбил собственную мать. Слышишь Ты меня? Нет? Ну, и черт с тобой!

Ты подумал, что обидел его. Ты глуп, в том-то и дело, что черт всегда рядом с Ним. Они не разлей вода. Они делают одно дело и им явно не до тебя. Они экспериментируют с детьми, и Он ставит на тех, кто говорит «Спасибо», когда им улыбаются. А другой ставит на таких, как ты. Что же удивляться, когда твоя жизнь удалась? Откуда ты знаешь – удалась ли? Ты благодаришь за это Его, а Он расстроен, потому что проиграл в споре на твою жизнь, и ты получил все, ну, может быть, кроме счастья и настоящей любви. Ну, и на фига она тебе, если у тебя есть что-то более ощутимое?

А на самом деле, счастье – это две маленьких упаковки с джемом, которые мистер Ной сегодня вечером отдаст своему внуку. А внук, который очень скоро станет вторым мистером Ноем, зашвырнет их за холодильник, где уже лежит запас недельного обеспечения джемом маленькой гостиницы. И кто из них более счастлив? Мистер Ной или мистер Ной Второй? Тот, кто дал, или тот, кто швырнул за холодильник? Опять будете спрашивать Господа об этом? Он Вам в качестве справочного бюро нужен?

В кармане завибрировал телефон. Успевший прожевать крекер, мистер Ной, ответил на звонок.

- Да.

- Мистер Никос сообщает, что встреча Бальтазара и Ахмеда завтра в полдень.

- Хорошо. Сообщите мне, когда Бенджамен прибудет на место.

- Да, мистер Ной. Что-нибудь еще?

- Нет.

Больше ничего, мистер Ной. Игра начинается. Все Ваши люди на месте и теперь самое главное постараться не ошибиться. Мы же с Вами почти боги? Наше с Вами время делать ставки на чужую жизнь.

Гл. 29

Жаркая ночь. Даже птицы не могут спать. Ветер спрятался где-то в песках и не тратит свои силы на людей. Ему ближе птицы – он сможет им помочь, когда отдохнет от прошедшего дня. А люди, что ж? Люди никогда не понимали, когда им дарили жизнь. Они предпочитали смерть! Быть мучениками, быть героями, быть несчастными, быть слепыми – вот удел людей. Куда им до птиц! Трудно понять, что счастье в самом счастье жизни, а не в том, чтобы прожить ее мучительно и трудно. И дело не в том, что люди не летают, как птицы – даже если бы и летали, что с того? Поднялись бы они выше себя? Самолеты, космические корабли и пароходы – вот анекдот! Катать людей в свободное от войн время и только. Человек глуп по природе своей. Ему обязательно хочется свалиться в пике, когда все хорошо. Свалиться в пике и выйти из него у самой земли. Выйти из пике, чтобы услышать в салоне самолета дружные аплодисменты едва не погибших по его вине пассажиров. И стать героем, преступившем Закон. По сути, героизм – это нормальное поведение нормального человека в ненормальной ситуации, которую создают ненормальные люди. Если все тихо, спокойно и хорошо - что делать владельцам фармацевтических компаний? Куда девать товар от стресса? Кто будет покупать таблетки от депрессий? Докторам и полицейским нужны герои – людям герои не нужны. Людям нужна любовь и покой.

А на этой земле всегда царил беспорядок. Во времена Ирода Великого не было таких бедствий и бесчинства, как теперь. Бедный Израиль! Достигший цели, лишенной смысла.

O сыны Исраила! Вспомните милость Мою, которую Я оказал вам, и верно соблюдайте Мой завет, тогда и Я буду соблюдать завет c вами. Меня страшитесь, и веруйте в то, что Я ниспослал в подтверждение истинности того, что c вами. He будьте первыми неверующими в это. И не покупайте за Мои знамения ничтожную цену и Меня бойтесь.

Чьи это слова и из какой книги?..

- Вы тщеславны, Йохам! – Человек стоял за столом и, опершись на него руками, чуть склонившись, смотрел на него.

- Я? Я тщеславен? Римский папа сидит на золотом троне в одеянии стоимостью в сотню тысяч евро. Патриархи контролируют церковные счета на сотни миллионов во имя Господа и говорят о покаянии и всепрощении. Акцизные марки на сигареты и водку, квоты на нефть, выделяемые служителям Бога, политические миссии по заказу господ Президентов, эксклюзивных спонсоров Церкви Христовой…. Вы смеетесь надо мной? Я что-то упустил? Что-то изменилось? В новой редакции веры Христос не выгонял торговцев из Храма и Левий не бросил свое занятие ростовщичеством? Видимо, это была шутка или заблуждение - оба ушли в политику и бизнес. Хотя, это одно и то же. Я понимаю: религия это опиум народа – именно так говаривал русский Ленин. Не опиум ДЛЯ народа, а ОПИУМ НАРОДА – так это звучало в первоисточнике, не правда ли? Значит, религия нужна именно в этом качестве. А опиум стоит дорого – сколько сейчас цена на улице? Ведь именно там верующие, не правда ли? Они не в банках, не в казино, не в правительствах – они на улице. Молящиеся топ-менеджеры, замаливающие свои грехи на всякий случай – а вдруг Он все-таки есть, а им просто не доложили. Потому что, если Его нет, то шоу со свечами было не хуже цирк Дю Солей на Евровидении. Тщеславие? Я? Я и тщеславие – очень смешно

- Что Вы хотите? Что бы изменился мир? Что бы все признали Вас Отцом, достойным поклонения? Чего Вы вообще хотите?

- Ничего. Вы не понимаете ничего. Вы знаете, как устроен мир? Вы знаете, что идет война?

- Да, неужели, Йохам? Какая война? Какую из войн Вы называете войной? Их сотни каждый день, хотя это маленькие войны и их принято сейчас называть конртеррористическими операциями. Людей поделили на праведников и террористов. Все как в церкви: есть верные, и есть неверные. Вопрос только в том: кому верные?

- Так кто тогда террористы? Откуда столько террористов? Откуда они взялись? Вот так, вдруг. Исчезли все враги? Или любой враг теперь не враг, а террорист? Нет. Это не борьба с терроризмом - это война. Война народов друг против друга. И это Крестовый поход. Только теперь он идет в обратном направлении: с Востока на Запад. Всему свое время: и разбрасывать и собирать. Вы, доктор, человек умный, и Вы не можете не понять то, что происходит. Хотя, понятно, что Вам это трудно принять.

- Вы так думаете? А, что происходит, Йохам? Объясните мне. Предположим, что в чем-то Вы правы отчасти. Но, если это не тщеславие – это Ваше желание разрушить Храм, то, что это? Поверить в чистое желание только справедливости я не могу. И потом…. Где-то я уже слышал эти слова про разрушение Храма. Вы же не просто так пришли ко мне? Вам нужна поддержка и деньги. Вам нужна не вера – Вам нужна сила власть.

- Не стоит, доктор, мне приписывать то, что принадлежит другому. Я не призываю разрушить Храм – я требую справедливости. Пусть даже Вы этому и не верите. Я хочу, чтобы Церковь признала свою ложь и восстановила истину. Пусть даже если придется ложь назвать заблуждением, а справедливость компромиссом. Я готов к этому. Это раньше давали пощечину за подлость, а еще раньше просто убивали за это. Сегодня мы называем политкорректностью чистую ложь, подлость политикой, а предательство дипломатией. Я хочу, что бы Отец Иисуса - мой далекий предок занял подобающее ему место в лоне Церкви. Я желаю, чтобы верующие знали, кому они обращают свои молитвы. Я хочу, чтобы Отец стал тем, кем он был и для Иисуса и для каждого верующего во имя Его. Я не хочу подачек в виде святого покровителя всех трудящихся, семьи, девственниц и умирающих. Покровитель всех трудящихся! Слава Богу, что его днем не считают 1 мая. Мне ближе его признание покровителем Вселенской церкви Папой Пием IX в 1870. Пусть так и будет во истину. Кстати, Вы знаете, что Святого Иосифа называют не Отцом Иисуса, а опекуном? Вот причина моих поступков – требование признанать Отца Отцом.