Убийство в Эшли-Грин. Осторожно, яд! (сборник)

— И вас подвезу, — предложил Джайлс. — Полагаю, сейчас вы намерены навестить Глэдис Смит?

— Да, в отношении этой дамы следует внести ясность, — с невозмутимым видом подтвердил Ханнасайд. — Узнать, кто она такая и почему ее имя записано среди биржевых котировок и деловых встреч.

— Ну, не знаю, однако не сомневаюсь, что вы это непременно выясните, — вежливо поддакнул Джайлс. — И окажется, что она машинистка, желающая наняться на работу к Мэтьюсу. Однако ваше рвение достойно всяческого восхищения.

— Нигде не упоминается, что у него работала машинистка, — возразил Ханнасайд.

— Но это не означает, что мистер Мэтьюс не собирался воспользоваться ее услугами в будущем, — парировал Джайлс.

— Возможно, вы правы, — без тени недовольства согласился Ханнасайд.

На следующее утро, усаживаясь в машину Джайлса, Ханнасайд сообщил:

— Знаете, мистер Каррингтон, мои соломинки, похоже, начинают сплетаться в веревку. Упомянутая леди — вовсе не машинистка в поисках работы.

— Кто? — переспросил Джайлс. — Ах, вы о Глэдис Смит! Значит, вы все-таки нанесли ей визит. Ну и что она собой представляет?

Ханнасайд зажег спичку и стал раскуривать трубку.

— Очаровательная миниатюрная женщина, не слишком молодая и явно из простушек. Так сказать, милое создание, рядом с которым чувствуешь себя уютно. Красивые глаза и по-матерински добрая улыбка. — Он на мгновение замолчал, а потом, попыхивая трубкой, сообщил: — Она даже не слыхала о Грегори Мэтьюсе.

— Получается еще забавнее, чем я предполагал! — рассмеялся Джайлс. — Какой для вас удар, дорогой Ханнасайд!

— Не сказал бы, — возразил суперинтендант, утрамбовывая табак большим пальцем. — По-моему, Глэдис Смит — самое интересное открытие за последнее время. А вы, мистер Каррингтон, показываете себя не с лучшей стороны. Разве не странно, что эта леди никогда не слышала имени человека, в чьем ежедневнике фигурирует ее имя и адрес?

— Возможно, она знает Мэтьюса под другим именем, — предположил Джайлс. — Однако здесь действительно пахнет интригой. Ну и какая связь между покойным и Глэдис Смит?

— Да никакой. Она даже не узнала его на фотографии, — признался Ханнасайд. — И она не притворялась, в этом я уверен.

— Действительно, весьма занятно, — согласился Джайлс. — Однако к делу об убийстве эта информация ничего не добавляет. А куда все-таки привела веревочка, о которой вы упомянули?

— Глэдис Смит пригласила меня в гостиную, маленькую уютную комнатку с множеством подушек и всевозможных безделушек. Впрочем, нечто подобное я и ожидал увидеть. Интересно другое: на каминной полке красовался большой портрет мужчины, которого дама представила как своего мужа.

— Вероятно, так и есть, — милостиво согласился Джайлс.

— А вот мне так не кажется, — бесстрастным голосом возразил Ханнасайд. — На фотографии я узнал мистера Генри Лэптона.

Глава шестая

— Генри Лэптона? — эхом повторил Джайлс. — Неужели зять-подкаблучник? Оказывается, у него есть любовница. Вот уж действительно забавно, кто бы мог подумать!

— Ничего особо забавного тут нет, — отозвался Ханнасайд. — Фотография внушительных размеров. От Глэдис Смит я узнал немного. Сказала, что муж работает коммивояжером и часто бывает в отъезде. Говорила о нем с глубочайшим почтением. Вот бедолага!

— Кто, Генри? Похоже, он нашел утешение.

— Вряд ли счастье будет долговечным, если о его похождениях станет известно супруге.

— Куда вы клоните? Какое отношение любовные шашни Лэптона имеют к смерти Грегори Мэтьюса?

— Может, и никакого. Только не забывайте, мистер Каррингтон, что имя Глэдис Смит упомянуто в ежедневнике покойного девятого мая. А тринадцатого мая у него была назначена встреча с Лэптоном. Вам не кажется, что эти события как-то связаны между собой?

Джайлс нахмурился:

— Полагаю, Мэтьюс узнал о существовании Глэдис Смит и стал угрожать Лэптону разоблачением, если тот не образумится и не бросит любовницу. Ведь вы на это намекаете? А что, покойный был привязан к сестре?

— Похоже, он предпочитал ее всем остальным членам семейства. Кроме того, судя по отзывам близких, мистер Мэтьюс руководствовался принципом «цель оправдывает средства» и не брезговал шантажом.

— Да, он был человеком суровым, если не сказать жестоким, — подтвердил Джайлс. — Что ж, теперь, как сказал бы Кеннет, роль главного подозреваемого отводится Лэптону, что в корне меняет дело. А я-то надеялся порадовать вас занимательной новостью.

— Что за новость? — заинтересовался Ханнасайд.

— Она касается вашего приятеля Рэндола. Вчера вечером он позвонил мне, чтобы расспросить о ваших дальнейших планах. Так мне по крайней мере показалось. Как бы там ни было, сегодня он ждет нас в «Тополях».

— Зачем?

— Ну, он имеет полное право присутствовать при просмотре документов Мэтьюса, так как является одним из душеприказчиков покойного.

— Я и не возражаю против его присутствия, только хотелось бы знать, чем вызвано такое желание.

— Вот сами его и спросите, — предложил Джайлс. — А я не стал вдаваться в подробности.

— И правильно поступили, — одобрил Ханнасайд.

Вскоре Каррингтон и Ханнасайд подъехали к «Тополям», но машины Рэндола поблизости не обнаружили, зато еще на пороге дома их приветствовал командный голос миссис Лэптон. Мужская шляпа и пара коричневых кожаных перчаток на столике в прихожей свидетельствовали о присутствии ее супруга. Ханнасайд мельком глянул на шляпу и поздоровался с мисс Харриет Мэтьюс, которая вышла из библиотеки и направлялась к гостям. Она выглядела возбужденной, не скрывала недовольства и говорила еще более бессвязно, чем обычно:

— А, вот и вы! Уверена, ваш визит не имеет ко мне ни малейшего отношения. Здравствуйте, мистер Каррингтон. Я вас не заметила! Не понимаю, какое дело полиции до личных бумаг Грегори, и считаю подобное поведение весьма назойливым! Хотя кого здесь интересует мое мнение? Не надейтесь, не найдете ничего интересного, так как мне точно известно: искать здесь нечего. А если и обнаружится несколько писем по поводу бразильского дела, это ни о чем не говорит. Что бы там ни наплела моя сестрица. А уж она наверняка постаралась на славу! Кто бы сомневался!

Во время этого монолога на пороге библиотеки в сопровождении супруга появилась миссис Лэптон.

— Ни к чему выставлять себя на посмешище, Харриет, — упрекнула Гертруда сестру в присущей ей величественной манере. — Доброе утро, джентльмены. Полагаю, вы желаете просмотреть бумаги покойного брата?

— А тебя, Гертруда, это и вовсе не касается! — возмутилась мисс Мэтьюс. — Не смей обращаться со мной как с пешкой, да еще в собственном доме! Тебе вообще здесь нечего делать! Вообразила себя самой главной и рвешься командовать! Тебя сюда не звали, так что прикуси язык!

— Доброе утро, мистер Джайлс! — проворковала, спускаясь с лестницы, миссис Мэтьюс. Она одарила милой улыбкой Джайлса, а более официальную приберегла для суперинтенданта. — Какое чудное утро! Ты здесь, дорогая Гертруда, вот сюрприз! И Генри с тобой!

— Что-то ты сегодня рановато, Зои! — Харриет устремила на родственницу негодующий взгляд. — Даже удивительно! Может, расскажешь, в чем дело, а то мы теряемся в догадках!

— Возможно, это не слишком разумно с моей стороны, — вздохнула миссис Мэтьюс. — Однако в такой день все радуются, что пока еще живы. — Она снова улыбнулась Джайлсу. — Подозреваю, мистер Каррингтон, меня здесь представили старой развалиной.

— Зои, если камешек в мой огород, знай: ничего подобного я бы мистеру Каррингтону никогда не сказала, — произнесла миссис Лэптон. — И вообще не намерена обсуждать с ним твою персону. Но если все-таки придется, назову тебя не старой развалиной, а мнимой больной и великой притворщицей. Мистер Каррингтон, полагаю, ключи брата находятся у вас. Прошу пройти за мной.

— Ах, вероятно, предстоит разбирательство во всех отвратительных подробностях! — с содроганием предположила миссис Мэтьюс.