Убийство в Эшли-Грин. Осторожно, яд! (сборник)

— Нет ничего проще! Естественно, я находился в Ньюмаркете, — не замедлил с ответом Рэндол.

— Интересуетесь бегами, мистер Мэтьюс?

— Очень. — Рэндол подошел к письменному столу и стал что-то писать на листке бумаги. — Вернулся в город по окончании бегов, назначенных на половину четвертого, в обществе некоего Фрэнка Каттербака, чей адрес я вам сейчас дам. Заехал к себе на квартиру, переоделся — можете спросить у моего дворецкого Бенсона — и отправился в ресторан Дюваля, который наверняка вам хорошо известен. Метрдотель подтвердит мои слова. Там ко мне присоединились два приятеля, чьи имена и адреса я в данный момент записываю, чтобы передать вам. Из ресторана мы поехали в театр «Палладиум», ряд «В» в партере, места 8, 9 и 10. Покинули театр незадолго до конца представления. Видите ли, я — раб привычки, а потому взял такси и поехал на Саут-стрит, но по глупости не записал номер машины. На Саут-стрит я, хоть и с опозданием, посетил танцевальный вечер миссис Мэссингэм, соблюдя тем самым все правила хорошего тона. Адрес этой дамы я тоже вам передам. Часа в три я выехал с Саут-стрит, вернулся к себе и лег спать. — Рэндол поднялся из-за стола и вручил листок бумаги Ханнасайду. — И оставался в постели до того момента, когда позвонил мистер Джайлс Каррингтон, чтобы сообщить о смерти дяди, грядущей медицинской экспертизе и полицейском расследовании. А было это между одиннадцатью утра и полуднем.

Ханнасайд сложил листок и убрал в записную книжку.

— Вас эти известия удивили, мистер Мэтьюс?

— А какие чувства испытали бы вы, окажись на моем месте? — задал встречный вопрос Рэндол.

— Если бы я не имел на примете ни одного человека с серьезными мотивами для совершения убийства, определенно эта новость стала бы неожиданностью.

— А, вы, вероятно, имеете в виду наши… э… семейные разногласия, — усмехнулся Рэндол. — И которому из родственников прикажете вменить в вину злой умысел? Лично для меня все равны, никому не могу отдать предпочтения.

— Я вовсе не призываю вас обвинять членов семьи или кого бы то ни было. Благодарю за любезность, мистер Мэтьюс, однако если вам известны сведения, имеющие непосредственное отношение к делу, хотелось бы с ними ознакомиться.

Рэндол протянул руку к коробке с сигаретами, взял одну и постучал по краю ногтем большого пальца.

— Вряд ли я могу сообщить что-либо полезное, — с печальным видом изрек он.

— В таком случае не станем отнимать у вас время, — сказал Ханнасайд, поднимаясь с места.

Рэндол взял стоявший на столе колокольчик и, когда на зов пришел Бенсон, попросил апатичным тоном проводить гостей.

— Слишком уж гладко говорит, шеф, — отметил сержант Хемингуэй, спускаясь по лестнице вместе с суперинтендантом.

— Да уж, больно складно получается, — проворчал Ханнасайд.

— И алиби имеется на все случаи, — не унимался сержант. — Но как-то не слишком убедительно. Похоже, он страшно обрадовался кончине дядюшки. Попробуй найди зацепку! Да, придется попотеть!

— Вряд ли нам удастся найти что-то подозрительное. Проверь его показания, а я встречусь с мистером Каррингтоном.

— Единственный приятный момент за долгий неудачный день, если можно так выразиться. Интересная получается вещь, стоило упомянуть дело Верекера, и тут же всплывает Каррингтон. Любопытно, разводит ли по-прежнему мисс Верекер бультерьеров? Правда, за это время она успела стать миссис Каррингтон.

— Непременно спрошу, — пообещал Ханнасайд.

— Можете также выяснить судьбу младшего Верекера. Как он, еще не повесился?

Мистер Джайлс Каррингтон не заставил Ханнасайда долго ждать. Суперинтенданта проводили в кабинет, и хозяин, встав из-за заваленного бумагами стола, с улыбкой протянул ему руку:

— Вот уж действительно приятный сюрприз! Как поживаете, Ханнасайд? Присаживайтесь.

Тот пожал Каррингтону руку и, усевшись в кресло, закурил.

— А у вас как дела, мистер Каррингтон? Как миссис Каррингтон?

— Благодарю, мы оба здоровы и счастливы.

— А что мистер Верекер? Сержант Хемингуэй — помните такого? — живо интересуется его судьбой. Его карикатуры на полицейских до сих пор вызывают немалое раздражение!

— Как только дело закрыли, он уехал за границу, и я с радостью сообщаю о намечающейся свадьбе, которая состоится совсем скоро.

— С мисс Риверс, да? Чудесная новость. Передайте ему мои поздравления и наилучшие пожелания.

— С удовольствием это сделаю. Если заглянете к нам вечерком, можете поздравить его лично. В данный момент он живет у нас.

— С радостью, — улыбнулся Ханнасайд. — Только, боюсь, мое появление вызовет мучительные воспоминания. Вы согласны?

— Ну, реакцию Кеннета нельзя предугадать, — признался Джайлс. — Возможно, у него не возникнет никаких неприятных ассоциаций. — Он устремил на суперинтенданта испытывающий взгляд. — Кстати, Ханнасайд, что привело вас ко мне? Дело или просто захотелось повидать старого приятеля?

— И то и другое, — честно признался суперинтендант. — Работа с вами приносила огромное удовольствие, помните?

— Приятно слышать, но только номер не пройдет. Мне ничего не известно о покойном Грегори Мэтьюсе.

В глазах суперинтенданта загорелись искорки.

— Ладно-ладно, мистер Каррингтон, не будем играть в Шерлока Холмса! Разумеется, я пришел по делу Мэтьюса.

— Его действительно отравили?

— Да, никотином. Хотелось бы взглянуть на его бумаги.

— Хорошо. Завтра вас устроит?

Ханнасайд кивнул.

— Не можем найти ни одной зацепки. Пять дней бьемся с убийством Грегори Мэтьюса, а родственники водят меня за нос! Мистер Каррингтон, расскажите все, что знаете о Мэтьюсе.

— Мои знания весьма скудны. Он был нашим клиентом в течение пяти лет. Его делами занимался Дибби Брайант, а после его смерти он пришел к нам. Полагаю, Мэтьюс не поладил с младшим Брайантом. А нас он не слишком беспокоил. Так, незначительные поручения.

— Известно, каким образом он заработал деньги?

— Вроде был игроком на бирже. У него есть офис в Сити, и полагаю, он проделывал операции с акциями и облигациями. Начал карьеру в брокерской конторе, и ему сопутствовало везение.

— Мы заглянем к нему в офис. А известно вам что-нибудь о других членах семьи?

— Могу говорить лишь о том, что видел в доме Мэтьюсов во время оглашения завещания.

— Не слишком-то вы помогли следствию, — посетовал Ханнасайд. — А что вы думаете о Рэндоле Мэтьюсе?

Джайлс в задумчивости стряхнул пепел с сигареты.

— Ну, поскольку вы спросили… Не могу сказать, что этот молодой человек мне симпатичен.

— И мне тоже. Что о нем известно?

Мистер Каррингтон покачал головой:

— Что сказать? Он ведет светский образ жизни, а я с такими людьми не общаюсь. А вас он заинтересовал?

— Меня интересует каждый, кто имеет отношение к этому делу. Хемингуэй говорит, что тут все покрыто мраком. И потом этот проклятый никотин. Может, покойный его проглотил, а может, и нет. С тыльной стороны левой руки обнаружили глубокую царапину.

— Прямо-таки интриги в духе Борджиа! — недоверчиво фыркнул Каррингтон.

— Похоже на то, верно? Однако один из наших экспертов полагает, что яд мог попасть в организм именно этим путем. Вечером накануне смерти последней, кто видел Грегори Мэтьюса, была его сестра Харриет. Но она в этом не призналась. Можно предположить, что именно она поранила брату руку.

— Маникюрными ножницами? — усмехнулся Джайлс. — Продолжайте, приятно наблюдать, как в вас просыпаются романтические чувства.

— Понимаю, что это кажется нелепым, только мне не до шуток, мистер Каррингтон. Предположим, она случайно нанесла рану, а потом промыла лосьоном, в который добавила яд?

— Харриет Мэтьюс — это эксцентричная дама, помешанная на экономии?

— Да.

— Почему из всех подозреваемых вы выбрали именно ее? Странно! У нее не хватило бы ни ума, ни соответствующих знаний.

— Эксцентричные говорливые дамы не всегда так невинны, как кажется на первый взгляд, мистер Каррингтон. Нет, я не думаю, что это она совершила убийство. Но беда в том, что у меня вообще нет оснований заподозрить кого-либо. Если рассуждать логически, наиболее вероятным кандидатом является наследник. Рэндол живет на широкую ногу, возможно, не по средствам и, если не ошибаюсь, много играет на скачках. Умный парень и очень хладнокровный. Кроме того, он представил нам стопроцентное алиби, к которому невозможно придраться. У меня ничего нет против него. Утверждает, что о дядиной смерти узнал от вас. Как Рэндол воспринял это известие?