Шерлок Холмс против Джека Потрошителя

Пока наш кеб подскакивал на брусчатке улиц, Холмс сидел, погруженный в свои мысли, но я рискнул побеспокоить его, потому что мне в голову пришла неожиданная идея.

— Помните, Холмс, когда мы возвращались из поместья герцога Ширского, вы упомянули, что лорд Кэрфакс сделал две оплошности. Думаю, об одной я догадался.

— В самом деле?

— Он не спросил, как у вас оказался футляр. Логично предположить, что он уже знал ответ.

— Превосходно, Ватсон.

— В свете этой его оплошности у нас есть право предположить, что именно он и отправил вам футляр, не так ли?

— По крайней мере, у нас есть право подозревать, что он знает, кто это сделал.

— В таком случае, возможно, лорд Кэрфакс и является ключом к тайне женщины со шрамом.

— Вполне возможно, Ватсон. Тем не менее найти ключ и повернуть его в замке — это два совершенно разных дела.

— Должен признаться, что вторую оплошность я так и не уловил.

— Помните, как в присутствии лорда Кэрфакса я уронил футляр, и его содержимое рассыпалось по полу? И как он любезно пришел мне на помощь, собирая инструменты?

— Ну и?..

— Скорее всего, вы не обратили внимания на ту уверенную сноровку, с которой он укладывал их — каждый инструмент сразу ложился на свое место.

— Господи, ну конечно же!

— И теперь, когда вы это припомнили, какую мы получили дополнительную информацию о его светлости?

— Пусть даже он и не изучал хирургию и не имеет в ней опыта, он достаточно хорошо знаком с хирургическим инструментарием.

— Совершенно верно. Этот факт мы должны поместить в соответствующее досье в голове — для дальнейшего использования. Впрочем, мы уже прибыли, Ватсон, и Майкрофт ждет нас.

Клуб «Диоген»! Я прекрасно запомнил его, хотя лишь однажды побывал в его холле, где царила тишина. Это был тот случай, когда Майкрофт возложил на плечи своего деятельного брата любопытную историю Греческого Переводчика, о чем я имел честь поведать сообществу поклонников Холмса.

Клуб «Диоген» создавался ради тех людей, которые ищут покоя и уединения в самом сердце шумного города. Его изысканные помещения обставлены удобной мягкой мебелью, тут прекрасная кухня и все, что требуется человеку для комфорта. Правила соответствуют основной цели клуба и строго соблюдаются; они предписывают не поддерживать никакого общения или, точнее, запрещают его. Разговоры разрешается вести только в Гостевой комнате, куда нас и препроводили — бесшумно и безмолвно. Строго говоря, член клуба не должен обращать ни малейшего внимания на другого одноклубника. Существует история — впрочем, уверен, что это апокриф, — об одном джентльмене, который, сидя в своем кресле, стал жертвой сердечной спазмы. Это обнаружилось лишь на третий день, когда другой член клуба заметил, что перед беднягой лежит старый номер «Таймс».

Майкрофт Холмс ждал нас в Гостевой комнате, покинув, как я потом узнал, специально ради этого свое правительственное учреждение, которое находилось за углом в Уайтхолле. Должен добавить, что это было неслыханное нарушение его устоявшихся привычек.

Тем не менее во время встречи никто из братьев как будто не спешил приступить к делу. Майкрофт, крупный добродушный человек с густыми седыми волосами и мясистым лицом, мало чем напоминал младшего брата. Протянув руку, он воскликнул:

— Шерлок! Ты прекрасно выглядишь!

Обмениваясь со мной крепким рукопожатием, Майкрофт сказал:

— Я слышал, доктор Ватсон, что вы ускользнули от мертвой хватки Шерлока и предпочли брачные узы. Надеюсь, Шерлок не захватил вас заново?

— Я вполне счастлив в браке, — заверил я его. — В данный момент моя жена поехала навестить тетю.

— И длинная рука Шерлока тут же дотянулась до вас!

Майкрофт тепло улыбнулся. Для такого необщительного человека он обладал редким талантом — рядом с ним любой чувствовал себя легко и свободно. Он встретил нас у дверей и подвел к стрельчатому окну, которое выходило на одну из самых шумных улиц Лондона. Братья стояли бок о бок, наблюдая городскую суету.

— Шерлок, — сказал Майкрофт, — я не был в этой комнате со времени твоего последнего визита, но вид за окном совершенно не изменился. Глядя на улицу, думаешь, что мы встречались не далее чем вчера.

— И все же; — пробормотал Шерлок, — кое-что изменилось. Старые интриги сошли на нет, на свет появились новые.

— Те два парня у обочины, — показал Майкрофт. — Они участвуют в каком-то грязном заговоре?

— Ты имеешь в виду фонарщика и счетовода?

— Именно их.

— Я бы сказал, что нет. Фонарщик утешает счетовода, которого только что уволили с работы.

— Согласен. Счетовод, без сомнения, найдет себе место, но быстро потеряет его и снова окажется на улице.

Я не мог не прервать их:

— Ну и ну. Это уже чересчур.

— Ах, Ватсон, Ватсон, — укорил меня Майкрофт, — вы провели столько лет рядом с Шерлоком! Я не ожидал от вас такой близорукости. Даже с этого расстояния вы, конечно, видите пятна чернил, красных и черных, у одного на пальцах? Вы согласны, что они свидетельствуют о его профессии бухгалтера?

— Также обратите внимание, — добавил Холмс-младший, — на чернильное пятно под воротником, куда он растроенно дотрагивался пером, и на помятый вид его в общем-то довольно приличного костюма.

— Из чего, мой дорогой Ватсон, — с раздражающей любезностью пояснил Майкрофт, — нетрудно сделать вывод, что его неряшливость прогневила хозяина.

— Работодатель не только гневлив, но и не склонен прощать, — сказал Холмс, — что подтверждается наличием газеты в кармане пиджака бухгалтера, открытой на колонке «Вакансии». Следовательно, он ищет работу.

— Но вы сказали, что он найдет себе место! — горячо обратился я к Майкрофту. — А ведь если парень никуда не годится, почему новый хозяин заинтересуется им?

— Большинство отвергнет его, но в газете отмечено много объявлений, значит, он собирается пройти по адресам. Такая энергия в поисках нового места должна быть в конечном итоге вознаграждена.

Я вскинул руки, сдаваясь:

— Как всегда, я побежден! Но вот другой человек, фонарщик, — согласитесь, что с вашей стороны это всего лишь смелое предположение?

— В какой-то мере, — признал мой друг Холмс. — Но обратите внимание, в каком месте лоснится ткань правого рукава.

— Безошибочная примета фонарщика, — сказал Майкрофт.

— Когда он поднимает свой шест, чтобы дотянуться до светильника и зажечь его, — объяснил Холмс, — то нижний конец шеста трется об это место на рукаве. Элементарно, Ватсон.

Прежде чем я успел возразить, у Холмса изменилось настроение, и он с хмурым видом отвернулся от окна:

— Хотел бы я, чтобы наша сегодняшняя проблема разрешилась так же легко. Поэтому мы здесь, Майкрофт.

— Излагай подробности, — улыбнулся его брат. — Не могу же я полностью потерять день.

Через двадцать минут, расслабившись в мягких креслах Гостевой комнаты, мы погрузились в молчание. Нарушил его Майкрофт:

— Ты четко обрисовал картину, Шерлок. И конечно же ты сам способен разрешить эту загадку.

— Я и не сомневаюсь, но у нас мало времени. Главное — предотвратить другие убийства. Две головы лучше, чем одна. Ты можешь четко выделить тот аспект, который сбережет мне драгоценные часы поисков.

— В таком случае давай посмотрим, что мы имеем. Или, точнее, чего мы не имеем. В твоей головоломке нехватка элементов.

— Именно.

— Тем не менее ты коснулся чувствительной точки. Свидетельство тому — неожиданное и жестокое нападение на вас с Ватсоном. Или ты считаешь это случайным совпадением?

— Ни в коем случае!

— Я тоже. — Майкрофт потеребил мочку уха. — Не надо особенно напрягаться, чтобы узнать подлинное имя таинственного Пьера.

— Разумеется, — согласился Холмс. — Это Майкл, второй сын герцога Ширского.

— Отец может и не знать о печальном состоянии Майкла. Но лорду Кэрфаксу, конечно, известно, что Майкл находится в приюте, и, вне всяких сомнений, он узнал своего младшего брата.

— Я совершенно уверен, — сказал Холмс, — что лорд Кэрфакс не был откровенен с нами.