Над пропастью во ржи

сия
была невестой Алека до того, как он потерял память, и она его узнает,
когда он надписывает в магазине свою книжку любителям автографов. Марсия
говорит бедняге Алеку, что он на самом деле герцог, но он ей не верит и не
желает идти с ней в гости к своей матери. А мать у него слепая, как крот.
Но та, другая девушка, некрасивая, заставляет его пойти. Она ужасно
благородная и все такое. Он идет, но все равно память к нему не
возвращается, даже когда его огромный датский дог прыгает на него как
сумасшедший, а мать хватает его руками за лицо и приносит ему плюшевого
мишку, которого он обцеловывал в раннем детстве. Но в один прекрасный день
ребята играли на лужайке в крикет и огрели этого Алека мячом по башке. Тут
к нему сразу возвращается память, он бежит домой и целует свою мать в лоб.
Он опять становится настоящим герцогом и совершенно забывает ту простую
девушку, у которой свое издательство. Я бы рассказал вам, как было дальше,
но боюсь, что меня стошнит. Дело не в том, что я боюсь испортить вам
впечатление, там и портить нечего. Словом, все кончается тем, что Алек
женится на этой простой девушке, а ее брат, хирург, который пьет, приводит
свои нервы в порядок и делает операцию мамаше Алека, чтобы она прозрела, и
тут этот бывший пьяница и Марсия влюбляются друг в друга. А в последних
кадрах показано, как все сидят за длиннющим столом и хохочут до колик,
потому что датский дог вдруг притаскивает кучу щенков. Все думали, что он
кобель, а оказывается, он сука. В общем, могу одно посоветовать: если не
хотите, чтоб вас стошнило прямо на соседей, не ходите на этот фильм.

Но кого я никак не мог понять, так это даму, которая сидела рядом со
мной и всю картину проплакала. И чем больше там было липы, тем она горше
плакала. Можно было бы подумать, что она такая жалостливая, добрая, но я
сидел рядом и видел, какая она добрая. С ней был маленький сынишка, ему
было скучно до одури, и он все скулил, что хочет в уборную, а она его не
вела. Все время говорила - сиди смирно, веди себя прилично. Волчица и та,
наверно, добрее. Вообще, если взять десять человек из тех, кто смотрит
липовую картину и ревет в три ручья, так поручиться можно, что из них
девять окажутся в душе самыми прожженными сволочами. Я вам серьезно
говорю.

Когда картина кончилась, я пошел к Викер-бару, где должен был
встретиться с Карлом Льюсом, и, пока шел, все думал про войну. Военные
фильмы всегда наводят на такие мысли. Наверно, я не выдержал бы, если бы
пришлось идти на войну. Вообще не страшно, если бы тебя просто отправили
куда-нибудь и там убили, но ведь надо торчать в а р м и и бог знает
сколько времени. В этом все несчастье. Мой брат, Д.Б., четыре года как
проклятый торчал в армии. Он и на войне был, участвовал во втором фронте и
все такое - но, по-моему, он ненавидел армейскую службу больше, чем войну.
Я был еще совсем маленький, но помню, когда он приезжал домой в отпуск, он
все время лежал у себя на кровати. Он даже в гостиную выходил редко.