Империя страха

В прозвучавших словах не было откровен­ной угрозы, но тон, каковым было сделано это заявление, заставил девушку нервно поежиться. Совершенно неожиданно на нее накатил жут­кий, всепоглощающий страх, буквально прони­зывающий насквозь все ее трепетное естество. Маше даже почудилось, что она явственно ощу­щает, как зашевелились на голове волосы, со­бранные в тугой пучок.

Ее состояние не укрылось от пристального взгляда крепыша, который не замедлил сказать:

— Я вижу, что вам страшно. Не бойтесь — я просто уверен, что с вами ничего не случится. Петя, — он вновь ткнул пальцем в грудь молча­ливого спутника, — конечно, не прочь был бы с вами порезвиться, но он, к счастью, умеет отли­чать деловую необходимость от собственных, меркантильных интересов. Если же со мной что-нибудь случится, то вам не позавидуют гугено­ты, убиенные в ночь святого Варфоломея.

Последнюю фразу мужчина произнес без тени улыбки — жестким, абсолютно серьезным голосом.

Маше показалось, что земля уходит у нее из-под ног, — дрожь в теле усилилась, а к глазам подступили предательские слезы. Но девушка изо всех сил стремилась скрыть обуявшие ее чувства. Она натянуто улыбнулась:

— Спасибо за предупреждение, буду знать, к чему себя готовить.

— Не за что, — отозвался ее вальяжный со­беседник, придав лицу привычное высокомер­но-насмешливое выражение.

Затушив в хрустальной пепельнице недокуренную сигару, он поднялся, направляясь к вы­ходу, но прежде чем за ним закрылась дверь, крепыш учтиво поклонился:

— Желаю приятно провести время.

* * *

За окнами сгустилась непроглядная тьма, а по стеклу хлестал беспощадный дождь, наводя уныние на сидящих у растопленного камина мужчин.

Спокойнее ъсех выглядел Чижов — откинув­шись на спинку кресла, он неторопливо потяги­вал из бутылочки холодное темное пиво, искоса поглядывая на потрескивающие дрова.

Наконец Антон не выдержал тягостного молчания и нервно выпалил:

— Ну что же делать?! Машу похитили вместе с картиной, а мы сидим здесь и греем свои зад­ницы...

— Не кипишуй, корешок, — натянуто улыб­нулся вор, — от того, что ты начнешь бегать из угла в угол и рвать на жопе волосы, ничего не прояснится. Надо ждать.

— Чего ждать? — Лямзин уставился на при­ятелей горящим злобным нетерпением взгля­дом. — Когда с ней что-нибудь случится?!

Опорожнив до дна бутылку, каскадер поста­вил ее на пол и тихо, но отчетливо произнес:

— У них есть картина, но нет цепочки. Зна­чит, они, — он сделал ударение на последнем слове, — захотят выменять Машу на эту недо­стающую деталь. Будем ждать.

Закончив короткий монолог, Иваныч потя­нулся за следующей бутылкой, которая мирно дожидалась своей очереди на круглом ломбер­ном столике.

— Ну и попал же я с вами, как лох под кида­лу, — задумчиво процедил Гвоздик и добавил: — Раньше я плохо относился к мокрушникам, но есть чуйка, что скоро и сам начну валить быков, как лес на делянке. Тоже мне, вор называется...

Дегтярев не успел договорить, как на крыль­це послышались вкрадчивые шаги, перекрываю­щие шум непогоды.

Мужчины резко вскочили со своих мест, на­правив на входную дверь вороненые стволы пистолетов. В ту же секунду на улице раздалось предупредительное покашливание, вслед за ко­торым густой бас выкрикнул в темноту:

— Давайте обойдемся без канонады. Я при­шел поговорить, и заметьте — один.

Товарищи переглянулись, как будто об­менивались молчаливыми мнениями, наконец Антон приблизился к двери и, открыв защелку, тут же отскочил в сторону, держа наготове ору­жие.

Скрипнули несмазанные петли, и на пороге появилась невысокая фигурка коренастого кре­пыша, одетого в лучших традициях «новых рус­ских».

Три пары глаз внимательно следили за каж­дым жестом незнакомца, который, казалось, не замечая их взглядов, спокойно прошествовал в глубину комнаты и уселся на широкий диван. На ковре остались мокрые пятна грязи — следы от его ботинок. Но крепыш и не собирался вы­глядеть учтивым; закинув ногу на ногу, он заго­ворил — дерзко, напористо, как человек, зара­нее уверенный в собственном превосходстве:

— Долго базарить не будем — у меня есть то, что нужно вам, а у вас то, что необходимо мне. Предлагаю спокойно договориться. Думаю, что много времени это не займет...

Закончить ему не дал вкрадчивый голос Иваныча, который глухо произнес:

— А вот и долгожданный гонец. Так где, ты говоришь, Маша?

При упоминании имени любимой девушки Антон побледнел — глаза блеснули гневным огоньком, а под расстегнутым воротом рубашки вздулись стальные мышцы груди. Вскинув пис­толет, он бросился на незнакомца, никто даже

не успел произнести хоть слово, а он уже при­жал ствол к побелевшему виску крепыша:

— Ну, сука, говори, где Маша, иначе я раз­мажу твои мозги по стенке!

Вопреки ожиданию, низкорослый госпо­динчик даже не моргнул глазом, а лишь спокой­но ответил:

— Пожалуйста, можешь меня пристрелить, но боюсь, что в этом случае тебе никогда не уви­деть девчонку... — помолчав несколько секунд, он многозначительно добавил: — ...живой.

Чижов посмотрел на друга и спокойно ска­зал:

— Антон, спрячь ствол. Он действительно прав — это наша единственная возможность.

Лямзин не спешил сделать то, что так на­стойчиво советовал ему товарищ. Переведя взгляд с непрошеного посетителя на вороненую сталь пистолета, майор наконец убрал его в поясную кобуру. Но сделал он это нехотя, как будто пре­одолевал жгучее желание разрядить обойму в го­лову самоуверенного наглеца.

Убедившись, что в эту секунду его жизни аб­солютно ничего не угрожает, коротышка загово­рил вновь:

— Итак, давайте мне цепочку, и через час получите свою кралю в целости и сохраннос­ти. — Говоря все это, он несколько надменно улыбался, как человек, вещающий непрелож­ную истину.

Пока длился этот короткий разговор, все, казалось, позабыли о присутствии вора, но он сам не замедлил дать о себе знать короткой, но громкой репликой:

— Да этот фраер издевается над нами!

Как по команде все воззрились на Гвоздика, удивленно округлив глаза.

Между тем Гвоздик продолжал, обращаясь к коротышке:

— Ты, акробат, забыл одну простую вещь, — при этом Дегтярев нагловато посмотрел на майора, — телка, конечно, классная, без понтов, но она всего лишь его подруга, — палец вора не­сколько презрительно ткнул в грудь Антону, — нам-то она никто. С чего ты взял, что мы согла­симся променять какую-то безмозглую курицу на вагон воздуха?

В комнате повисла осязаемая тишина — никто не решался произнести ни слова. Нако­нец гость пришел в себя и произнес, улыбаясь, но в его улыбке больше не было того неоспори­мого превосходства, как еще несколько минут назад:

— Давай не будем пускать пыль в глаза друг другу. Это был прекрасный монолог, но он всего лишь...

Договорить коротышка не успел. Дегтярев в мгновение ока подскочил к комитетчику и, при­ставив к виску того тупорылый ствол, процедил сквозь зубы:

— Не толкай меня на мокруху, Антон, — причем имя Лямзина прозвучало в устах вора как ругательство, — левой рукой вытащи свою волыну и брось ее на пол.

Взгляд майора пробежал по лицу каскадера, который ни единым жестом не выдал собствен­ных чувств, а затем покосился на темное пуле­вое отверстие пистолета. Наконец, решив, что сопротивляться бесполезно, Антон сделал все так, как велел Гвоздик, и табельный пистолет, издав приглушенный стук, упал на ковер к но­гам комитетчика.

Дегтярев пяткой левой ноги поддел рукоятку лежащего на полу оружия и отбросил его в угол комнаты.

— А теперь пошли, я тебя прикручу к бата­рее, — произнес Юра, слегка подтолкнув майора в спину, — на всякий случай, чтобы не дергался.

Они удалились в кухню, а Чижов продолжал следить за реакцией их непрошеного гостя.

Лицо коротышки заметно побледнело, а на лбу проступила липкая испарина, но он изо всех сил старался придать себе независимый вид, как будто все произошедшее не имело к нему реши­тельно никакого отношения. Крепыш даже при­нялся что-то насвистывать себе под нос, в такт мелодии постукивая ладонью по мягкой обивке дивана.