Старый замок (СИ)

-Молодец, - с чувством похвалила я.

Мечта научить друга ловить рыбу не только для себя, но и для хозяйки, родилась у меня еще в столице.

Сняв с пояса прицепленную на цепочку зажигалку, единственную магическую вещь, которая у меня имелась, я разожгла костерок и бережно повесила зажигалку на место. Маги в нашем мире очень редки и потому сделанные ими предметы и зелья неимоверно дороги и доступны только самым богатым людям. Лично мне эту вещицу подарил один из клиентов, за выполнение весьма деликатного поручения.

Вскоре над жарко горевшим костерком из собранных по дороге сухих веток и сучков шкворчала жирком нанизанная на палочку рыба, источая чувствуемый на милю в округе аромат.

Кыш заинтересованно следил за процессом приготовления еды, и как обычно получил свою долю, а на следующем привале притащил мне почти целую рыбину, выев только внутренности и голову.

-Умница, - от души похвалила я друга, и почесала за ухом, точно зная, теперь чуткий зверь не забудет, за какой поступок получил одобрение.

Отныне угроза голода для меня не существовала и добираться до деревень я теперь могла не спеша. Тем более, селения здесь, в самых болотистых и пустынных землях королевства встречались реже, чем в других областях и поэтому местный народ был более нелюдим и недоверчив, а зачастую и слишком воинственен. Оттого и всякие лекари, сказители, комедьянты и менестрели появлялись здесь не часто, предпочитая путешествовать с обозами.

К вечеру я добралась до неизвестно какого по счету озерца и решила встать тут на ночлег, выбрав для этого в стороне от тропы довольно высокий и раскидистый дуб. Отпустив Кыша быстренько умылась, привязала к багажу веревку, сняла обувь и полезла наверх. Не самое любимое мною занятие, но Леброт, наставник по боевым искусствам, которого Луизьена наняла для меня после случая в порту, всегда говорил, что научиться метко бросать клинки - это только полдела. Мало кому удается таким способом убить обидчика с первого удара и до тех пор, пока не подействует намазанное на клинок зелье, лучше к нему не приближаться. Раненый в ярости может легко поймать и прибить свою жертву, поэтому каждый метатель обязательно должен уметь быстро бегать и лазать по заборам и деревьям.

Вскоре я уже растянула между двумя толстыми ветвями крепкую веревку, привязала к ней полотнище походного одноместного шатра, и, замотавшись в одеяло, устроилась в своем сооружении, как в люльке. К этому времени почти стемнело, смолкли дневные птички, зато заухал где-то филин, мяукнул дикий кот, и зашуршала под ночным ветерком густая листва, не пропускавшая света даже единой звездочки.

Укладываясь спать, я собиралась немного спокойно поразмыслить над свалившейся на меня новой бедой, но сама не заметила, как пригрелась и уснула.

Разбудил меня утренний прохладный ветерок, и тихое похрапывание Кыша, устроившегося немного ниже. Несколько секунд я слушала его, недоумевая, как зверь оказался в моей спальне, потом приоткрыла глаз, рассмотрела нависающий над ней шатер из листьев и ветвей и заторопилась. Солнце уже почти встало, и нам пора было бежать дальше. Возясь с затянувшимися узлами и багажом, я с огорчением признала способ ночевки на деревьях не очень подходящим для девушек с обычными, как у меня, способностями. Возможно, мое мнение было бы иным, если тренироваться в лазании по стволам удавалось упорнее и чаще. Зато теперь очень четко осознала, в следующий раз я постараюсь устроиться где-нибудь в кустах или расщелине между камней.

Хотя Леброт, наоборот, очень рекомендовал залезать повыше, туда, где не достанут стайные хищники, вроде волков, гиен и гигантских водных крыс.

Глава 5

К исходу дня выяснилось, что на этот раз ни искать кусты, ни влезать на дерево мне не придется. Оглядывая каменистый склон приземистого холма в поиске укрытия от начавшегося дождя, я совершенно случайно заметила прилепившуюся между огромными валунами замшелую кровлю шалаша.

Подъехав поближе и внимательно оглядев неказистое и неприметное сооружение, я решительно спешилась и заставила Кыша проверить, нет ли там жильцов. Полуург обнюхал находку, огляделся вокруг и спокойно уставился мне в глаза, хотя я и сама уже видела по нетронутым зарослям сорняков, что пустует эта хижина довольно давно. Не менее года, а может и больше.

Но прежде, чем отодвинуть камень, подпиравший узкую и низкую дверь, связанную из толстых жердей, я всё же достала оружие и приказала Кышу следить.

Однако внутри шалаша, довольно умело сложенного без раствора из камней и жердей, никаких признаков недавнего присутствия людей не оказалось. И хотя тут было весьма неприютно, зато сухо и намного теплее, чем под струями дождя. Я оглядывала разбросанные старые шкуры, дрова и остатки примитивной лежанки и понимала, что когда-то тут произошло нечто нехорошее. Всюду следы поспешного обыска, или драки... сказать точнее я пока не могла. Да и не желала ни вникать в тайну произошедших здесь событий, ни наводить в хижине порядок. Вот только времени и сил, чтобы искать другое укрытие к этому моменту у меня не оставалось. Да и дождь накрапывал все сильнее. Пришлось принять этот подарок судьбы и расседлать Кыша.

Пока я затаскивала в самый свободный уголок свое нехитрое имущество, мой мохнатый друг исчез в пелене дождя, похоже, такая полудикая жизнь нравилась ему все сильнее. С губ невольно сорвался огорченный вздох, лично я никогда не мечтала пожить в шалаше и теперь с тоской вспоминала хоть и потрепанные временем и ветрами, но надежные стены своего нового дома и удобную кровать в спальне второго этажа.

Мои мысли невольно вернулись к преследователям, хотя я не забывала о них весь день, время от времени оглядываясь и всматриваясь вдаль в поиске коварной стайки птиц. Над нами с Кышем они сегодня тоже кружились, и я все чаще ехала не в обход, а посылала зверя вплавь через встречные озера, надеясь таким простым способом немного успокоить пернатых предателей. Хотелось надеяться, что "рыбаки" не станут ломиться через эти дикие места так же упорно, как мы, и вскоре откажутся от своих намерений. Но какое-то неосознанное, почти интуитивное предположение, вертевшееся на краю сознания, никак не давало мне покоя, как ноющий от холода зуб, и как я ни старалась, понять, почему мне кажется что я упускаю нечто важное, так и не смогла.

Пока я копалась в своих мыслях, привычные к работе руки уверенно наводили порядок в хижине, и вскоре она стала не такой уж неудобной, как казалось с первого взгляда. Дальний угол занимала лежанка, и когда я сложила на поперечины сорванные жерди, подбирая их вытертой стороною вверх, и укрыла шкурами, приставив одну к стене, для защиты от осыпавшегося с камня мусора, в случайном пристанище стало намного свободнее.

Переложив вещи на лежанку, я взялась за дрова, ощутив невольную признательность к запасливому хозяину, ведь еще час назад мне и мечтать не приходилось о горячем ужине. Смешно ведь искать под дождем сухие сучья.

Под завалом порубленных веток и чурбачков нашлась низкая шарообразная печь, с пристроенной к боку валуна и выведенной куда-то наружу трубой. Примерно такие, только побольше, северяне и жители восточных степей строили в своих жилищах для обогрева и приготовления пищи. Пекли в них и хлеб, прямо на горячих камнях стенок или пода(1), но при воспоминании о запахе румяной корочки мне оставалось только облизнуться, муки у нас не было. Я вообще не везла с собой съестных припасов, потому и договорилась с отцом своего проводника, чтобы дней через десять прислал в Глоэн одного из тех торговцев, которые в поисках покупателей не боятся забираться в самые отдаленные хутора и поместья.

Закончив складывать дрова, я взялась за найденную под ними обшарпанную метелку, смела к печи кору, обломки веток и прочий мелкий мусор, намереваясь всё это сжечь. Однако в печи лежал довольно толстый слой золы, и, немного посомневавшись, я решила ее выгрести, помня, что в нечищеных печах тяга хуже, особенно в дождь. Выбрала ветку покрепче, с сучком на конце и принялась за работу. И, как оказалось, правильно сделала, под(1) печи был выложен плоскими камнями, на которых, после того, как дрова прогорят, будет очень удобно испечь ломтики рыбы, оставшиеся у меня от последней добычи Кыша. Работа двигалась споро, и вскоре осталась только кучка золы возле дальней стенки. Ее вполне можно было и не трогать, но врожденная аккуратность и воспитанная Луизьеной привычка доводить все дела до конца, не позволили мне отступить.