Человек, рожденный быть королем

Смотреть на сизых соколов

В полете их меж облаков.

Проехав с милю, пред собой

Он видит мельню над рекой,

И, чудной местностью пленен,

Туда со свитой едет он.

Цветут вкруг мельницы сады;

В них старых яблоней ряды

Стоят с плодами как леса;

И с каждым взмахом колеса

Весь так и ходит ходуном

Красивой мукомольни дом;

И под жужжанье жерновов

На кровле стаи голубков,

Погружены в обычну лень,

Беспечно дремлют целый день;

И вкруг сенных стогов, в тени,

Порхают шумно воробьи.

Король, с улыбкой на устах,

Остановился в тех местах.

Был день осенний, зной палил,

И потому король решил

Откушать здесь, велев отвезть

На мельницу об этом весть.

В восторге мельник шапку снял

И ловко стремя поддержал;

Когда ж монарх с коня сскочил,

Хозяин гостя проводил

Чрез мост по ивовым доскам

(Их напилил весной он сам) —

К другому берегу, где в тень

Двух старых яблонь, в знойный день,

Высокий гость беспечно сел

И с наслажденьем пил и ел.

И протеснясь к столу сквозь круг

Толпившихся придворных слуг,

Хозяин всем, чем лишь богат,

Был угостить монарха рад:

Принес в корзине желтых слив

И груш, которых уж налив

Осой отведан, и сотов,

И груду яблок всех сортов.

Глядя на мельника, в тиши

Король смеялся от души.

И точно, мельник был смешон:

Мал ростом, с носом, как пион,

И с толстым брюхом, он имел

Седые волосы, как мел.

За то служивший мальчик с ним

Прекрасен был, как херувим.

Был чуден блеск его очей

И золотистый шелк кудрей.

То, мнилось, сам был Михаил,

Когда дракона он сразил,

Как на стене собора он

Художником изображен:

Так кротко мальчик тот глядел,

И взор его был также смел!

Слугу увидя, властелин

Тотчас смекнул, что он не сын

Простых людей, и, обратясь,

Сказал он мельнику, смеясь:

«Скажи, приятель, не робей!

Ведь в пыльной мельнице твоей

Большая барыня жила

И тайно сына родила?

Не так ли? Очень бы желал

Я видеть тот оригинал,

С лица которого вон та

Так верно копия снята?»

«О, сир! —  хозяин отвечал, —

Как знать, где тот оригинал?

Мою ж хозяйку я сейчас

Тебе представлю, не стыдясь.

А что до мальчика, то он

Не от жены моей рожден

И мне не сын: его вдали

От матери мы здесь нашли

Тому четырнадцать уж леть —

Вот как стареет быстро свет!»

Король, то слыша, вспомнил день

Давно минувший; думы тень

Мелькнула на его челе.

Но тут служивший при столе

Хозяин скрылся, и пред ним

Стоял лишь отрок недвижим.

Взглянув на отрока того

И взором встретя взор его,

Король откинулся назад,

И в ужасе, потупя взгляд,

Поднес к губам с вином бокал,

Не зная что он осушал:

Вино иль зелье белены,

Дающей страшные нам сны.

Когда ж от чаши золотой

Отвел он молча взор немой,

Уж мельник вновь стоял пред ним,

И за хозяином своим

Шла робко с ношею в руках

Его хозяйка в двух шагах.

Узрев старушку пред собой,

Больную, с черною косой,

И с смуглостью ее сличив

Кудрей слуги златой отлив

И глаз его спокойный вид,

И гордость уст, и жар ланит, —

Король сознал еще живей

Великий грех души своей.

«Жена! смелей, без всякой лжи, —

Так начал мельник,  — доложи

Его величеству о том,

Как было дело, чтоб потом

Нас, маленьких людей, никто

Напрасно не винил за то».