Нора Робертс. "Рожденная в грехе" (СИ)

- Ты великолепно вуалируешь словами мысли. Да, я хочу жениться на тебе, только и всего.

- Мерфи.

- Нет, я не прошу прямо сейчас, - подчеркнул он. - Сейчас я лишь наслаждаюсь утренней прогулкой и предвкушаю вечернее свидание, вот и все.

Она мельком глянула на него и заметила, как пытливо он на нее смотрит. - Значит, не будем ничего усложнять?

- Здесь и усложнять нечего. Постой. Дай я поцелую тебя, пока мы не у Брианны в саду.

Она отдалась его рукам, склонила голову и разомлела. - Еще, - мурлыкнула и притянула его ближе к себе.

- Я зайду за тобой, - он сделал над собой усилие, отстранил ее. - Позвал бы тебя на обед, но...

- Здесь вся твоя родня, - помогла она закончить. - Я понимаю.

- Завтра они уедут. Если тебе не будет неловко перед Бри, я бы просил тебя переночевать у меня.

- Нет, неловко не будет.

- Тогда до встречи, - он поцеловал ей кончики пальцев и оставил ее у входа в сад, где розы все еще омывались росой.

Мурлыча себе под нос, она пересекла лужайку и юркнула в заднюю дверь. Не успела зайти, как наткнулась на Брианну. Та помешивала кофе у плиты.

- Ой, привет, - не подозревая, сколь придурковатая улыбка сияла на ее лице, она сунула руки в карманы брюк. - Ты уже на ногах.

Брианна только бровью повела. Уже полчаса, как она проснулась, и всю свою жизнь она встает именно в это время. - Кейлу надо покормить.

Шаннон удивленно глянула на часы. - Кажется, немного позднее, чем я думала. Я просто... гуляла.

- Я так и поняла. А что, Мерфи не захотел зайти на кофе?

- Нет, он... - она осеклась, нервно выдохнула. - Кажется, мы были не очень осторожны.

- Не думай, что я слишком удивлена твоим поздним возвращением, после того, как видела, в каком настроении ты гуляла с ним вчера. - Кофе заварился, и она повернулась к плите. - Ты выглядишь счастливой.

- Разве? - она засмеялась и вдруг, поддавшись порыву, кинулась к Брианне и обвила ее руками. - А я и должна. Должна быть счастлива, как идиотка. Я только что провела ночь с мужчиной на конском пастбище. Я. На конском пастбище. Фантастика.

- Я очень рада за тебя, - сдержанно отозвалась Брианна, тронутая тем проявлением нежности, которое и подобает сестрам. - За вас обоих. Он особенный мужчина, Мерфи. Я всегда надеялась, что он найдет себе такую же особенную пару.

Шаннон еще с минуту продолжала виснуть на ней. - Брианна, все это не совсем так. Он мне нравится. Он очень мне нравится. Иначе я бы не была с ним.

- Я знаю. Прекрасно тебя понимаю.

- Но я не такая, как вы, - Шаннон отступила назад, пытаясь объяснить Брианне то, что должна была объяснить самой себе. - Я не похожа на тебя или Мэгги. Я не планирую осесть здесь, выходить замуж, заводить семью. У меня другие планы на жизнь.

Озабоченность мелькнула в глазах Брианны прежде, чем она потупилась. - Он очень сильно тебя любит.

- Знаю. Я и сама не уверена, что не люблю его, - она отвернулась, подумав, что надо быть сдержаннее. - Но одной любви всегда недостаточно, чтобы строить жизнь. Нам с тобой это легко понять, благодаря родителям. Я пыталась объяснить это Мерфи и молюсь только, чтобы он понял. Потому что навредить ему - это последнее, чего бы мне хотелось.

- А ты не думаешь, что вредишь себе, отказываясь слышать свое сердце?

- Кроме сердца, у меня еще есть голова.

Брианна потянулась к буфету за чашками и блюдцами. - Верно. И ты сама с собой должна решить, что для тебя будет правильней. Но разрываться на части бывает очень тяжело.

- Ты и впрямь понимаешь меня, - Шаннон благодарно положила ей руку на плечо. - Очень хорошо понимаешь.

- Конечно. Для Мерфи здесь все просто. У него нет вопросов к себе в отношении своих мыслей, чувств и потребностей. Ты для него - все. У тебя же одни вопросы. Ты должна принимать свое счастье как есть и не раздумывать над каждым шагом.

- Я пытаюсь. Но только не в том, что касается Мерфи. Я счастлива, Брианна, - сказала она ласково, - с тобой.

- Словами не передать, что значит для меня, слышать от тебя такое, - чувствуя, как любовь к сестре переполняет ее, Брианна повернулась к ней с улыбкой. - И понимать, что ты сумела это озвучить. Сегодня чудесное утро.

- Утро шикарное, - Шаннон ухватила Брианну за руку и крепко сжала. - Самое лучшее из всех. Теперь я пойду, переоденусь.

- Возьми себе кофе, - растрогавшись чуть не до слез, Брианна наполнила чашку. - Я соберу на стол до выхода в церковь.

- Нет. Кофе я возьму, - подкрепила она слова действием. - И пойду, переоденусь. Потом вернусь и помогу тебе с завтраком.

- Но...

- Теперь я уже не гость в этом доме.

Брианна больше не могла совладать с собой, слезы навернулись на глаза. - Конечно же, нет. Ну, тогда поторопись, - предупредила она и живо отвернулась, чтобы налить кофе и себе. - Все уже вот-вот поднимутся.

Грей обождал, пока Шаннон покинула кухню, и только затем вошел. Подойдя к жене, заключил ее в свои объятья. Та тихонько всхлипывала.

- Поплачь, родная, - тихо сказал он и погладил ее по спине. - Поплачь хорошенько. Из-за вас обеих я сам едва не разрыдался.

- Грейсон, - жалостливо хлюпая носом, она ткнулась ему в плечо. - Она моя сестра.

- Так и есть, - он поцеловал ее в макушку. - Она твоя сестра.

ГЛАВА 17

В Нью-Йорке Шаннон нечасто посещала воскресную мессу. Родители ее были прилежными католиками, в детстве она ходила в католическую школу, чтила все обряды и ритуалы. Она считала себя католичкой, скромной, современной католичкой, которую не устраивали многие доктрины и законы, порождаемые Ватиканом.

Воскресная месса была не более чем привычкой, от которой она запросто отошла, когда поселилась в Нью-Йорке и установила для себя собственный образ жизни.

Но в графстве Клер, местечке ее нынешнего пребывания, воскресная месса для жителей - не привычка. Это нерушимый ритуал.

Надо признать, ей понравилась маленькая церквушка; аромат мерцающих обрядовых свечей, отполированные скамейки для прихожан навеяли юношеские воспоминания. Статуи Девы Марии и Святого Иосифа, композиции с изображением стояний Крестного пути, вышитая напрестольная пелена - символы, что встречались по всему миру.

Не в каждой деревушке могла похвастаться церковь витражами на окнах, - здесь же через них просачивался мягкий рассеянный свет. Рассохшиеся от времени скамейки, вытертые подушечки, пол так и скрипит при каждом коленопреклонении.

Несмотря на внешнюю простоту убранства, ритуал был преисполнен помпезности и величия, не хуже чем в соборе Святого Патрика на Пятой авеню. Сидя подле Брианны, Шаннон ощущала спокойствие и непоколебимость, внимая мелодичной речи священника, приглушенным откликам паствы, случайным вскрикам и хныканью детей.

Узкий проход отделял ее от семейства Мерфи, - они занимали две скамьи. Ее же семья, - таковой она их уже почти признала, - уместилась в ряд на одной.

Когда все встали для завершающего благословения, Лайам вскарабкался на скамейку и потянулся к Шаннон ручками. Она примостила его к себе на бедро и усмехнулась, когда тот недовольно сморщил ротик.

- Красивая, - громким шепотом сказал малыш, стоило ей ублажить его поцелуем. Пухленькие пальчики потянулись к серьгам с цитринами и аметистами. - Мое.

- Нет. Мое, - она повела его к выходу, - прихожане покинули скамейки и высыпали на улицу, навстречу полуденному солнцу.

- Красивая, - снова повторил он, с такой надеждой, что она потянулась к сумочке, дабы отыскать в ней нечто утешительное для малыша.

- Ты прав, парень, - Мерфи подхватил Лайама на руки и подбросил вверх так, что тот захихикал. - Красивая, как майское утро.

Вверх по спине прокатилась легкая щекотливая волна. Всего несколькими часами ранее, обнаженные и разгоряченные, впивались они друг в друга. Сейчас были приодеты, как подобает в церкви, в окружении людей. Это не помешало ее нутру зародить свежий виток вожделения.

Выудив из сумочки маленькое зеркальце, она развернула его к Лайаму. - Вот кто красивый!