В лабиринте (СИ)

-- Н-но... -- Она запинается и проглатывает целую прорву вопросов, усомнившись в решении ехать за Андреем хоть на край света. Она, конечно, не тепличный цветок, но вот так, с корнем, сниматься с любимого места... Марина такого ещё ни разу не делала.

-- Ты согласна? -- с нажимом спрашивает Андрей. -- Если да, я вышлю тебе свой новый номер, как только обзаведусь им. Если нет, я вешаю трубку.

Марину коробит его безапелляционный тон, потому что настолько резкие ультиматумы он ещё ни разу перед ней не ставил. Понятно, конечно, что он в первую очередь заботится о ней, потому что под гнётом отца и обстоятельств она так или иначе превратится в копию мамы, только не изначально мягкую, а сломанную. Но его методы всё равно кажутся ей несколько жестковатыми.

-- Я... не уверена.

Андрей вздыхает.

-- Тогда счастья тебе, мелкая...

Марина съёживается от ощущения, что сейчас порвётся самая крепкая, самая надёжная нить, связывающая её с реальностью. Если Андрей исчезнет из её жизни, конец придёт не только её правильному прекрасному миру, но и ей самой.

-- Подожди! -- выпаливает она, задыхаясь. -- Я согласна! Только у меня тоже есть кое-какие условия: ты должен будешь звонить мне, писать и вообще всячески подавать признаки жизни! Иначе никакого уговора!

Андрей, крякнув, заливается смехом -- настолько облегчённым, что Марина сразу понимает -- на успех он и не надеялся.

-- Ты прелесть, мелкая, я тебя обожаю. Замётано.

На несколько секунд его глушит мелодичный женский голос, объявляющий регистрацию на рейс. Андрей затыкает динамик, чтобы не было слышно место назначения, а у Марины невольно щемит сердце. Это, получается... два с половиной года? Они не будут видеться так долго?

-- Ладно, пошёл я получать посадочный талон, а ты жди смс, -- весело произносит Андрей, когда объявление под потолком затихает.

-- Андрей! -- Марина сжимает трубку обеими руками. Она боится расставаться и с ним, и с его голосом, от которого хоть и ненадолго, но всё-таки становится легче.

-- М?

-- Я... -- Марина сглатывает. -- Я тоже тебя люблю.

Андрей явно ошеломлён, потому что сперва он издаёт невнятный звук, а затем -- несколько нервно хмыкает.

-- Глупая, ты ведь не знаешь, что говоришь.

-- Знаю! -- уверенно перебивает его Марина. -- И через два с половиной года у тебя будет возможность убедиться в этом!

-- Хм, -- тихо роняет Андрей, -- посмотрим. -- И без предупреждения отключается.

Марину больше не держат ослабшие ноги. Она медленно, чтобы снова не ушибиться, ложится на пол и ёжится от блаженства, потому что вспотевшей спине необходима прохлада.

Из-за разговора с Андреем кровь практически кипит в венах, поэтому ни от бледности, ни от дурного самочувствия не остаётся и следа. Да, Марине всё ещё больно и обидно, ей до сих пор не верится, что Дима -- человек, любовь к которому ещё теплится внутри -- мог так поступить. Но теперь у неё есть цель, и Андрей своим поступком только подстегнул её желание добиться этой цели любыми средствами. Даже если придётся тратить всё время на занятия, которые не вызывают в ней энтузиазма.

Сжав губы, Марина зажмуривается. Она изрядно покривила душой, вложив в своё "люблю" по отношению к Андрею тот смысл, который он хотел там услышать, однако в одном она теперь уверена на сто процентов -- её чувства к нему тоже отличаются от обычных семейных. И хоть она пока не может дать им классификацию, у неё будет достаточно много времени, чтобы разобраться в себе.

Марина поднимается с пола, кидает плед на кровать и решительным шагом идёт на кухню. Схватив с холодильника ключи, она возвращается в спальню и, наткнувшись на лист возле пустого стакана, останавливается.

"Я знаю, что ты проигнорируешь это письмо, так что жди звонка и не смей киснуть!"

Улыбка растягивает губы, и Марина, аккуратно сложив послание, торопливо одевается. У неё есть целый день на переезд и разборки с родителями, а потом -- ещё пара недель, чтобы найти работу. Дел невпроворот, так что на бесконечную рефлексию действительно нет никакого времени.

Шагнув за порог квартиры, Марина захлопывает дверь и бегом спускается по лестнице.

Эпилог

Зажав в зубах ремешок сумки, Марина пулей вылетает из подъезда. Помахав рукой улыбающейся маме, она закидывает сумку в такси, затем садится сама и на выдохе говорит водителю:

-- Аэропорт!

-- Торопитесь? -- уточняет тот, с подозрением глядя на её разрумянившееся лицо.

-- Нет, -- Марина взмахивает рукой в беззаботном жесте, -- до вылета ещё часов шесть.

Вздёрнув бровь, водитель хмыкает, но комментировать настолько серьёзный запас времени, судя по всему, не собирается. Он плавно вдавливает газ и выводит машину на дорогу.

Марина, обернувшись, с лёгким оттенком сожаления провожает взглядом двор, который она, быть может, больше никогда не увидит, но потом её накрывает волной предвкушения, так что грусть моментально пропадает. Она едет в новую жизнь, и если два с лишним года назад такая перспектива напугала бы её, сейчас она не может дождаться, когда сядет в самолёт.

Достав билет из сумки, Марина в который раз досконально проверяет каждую букву, опасаясь найти где-то ошибку, которая может оттянуть момент счастья, но все данные указаны правильно, поэтому она закрывает сумку и удовлетворённо вздыхает. Через шесть часов она будет слишком далеко от этого города, чтобы о чём-то волноваться.

Телефон начинает вибрировать в кармане, когда до аэропорта остаётся примерно половина пути. Марина вытаскивает мобильный и, увидев на дисплее фото Сашки, улыбается.

-- Мартышка, ты чокнутая! -- вместо приветствия обрушивается подруга.

В её голосе нет осуждения -- только лёгкое недоумение напополам с азартом. Марина уверена, что будь у Сашки возможность -- она тоже рванула бы куда-нибудь подальше, но у неё теперь семья и ребёнок, так что любые авантюрные затеи разбиваются о непоколебимость мужа в этом вопросе: до тех пор, пока сыну не стукнет хотя бы шесть, никаких пробегов по Европе.

-- Завидуй молча! -- Марина высовывает язык.

Сашка, конечно, не может её видеть, зато она всё прекрасно чувствует.

-- Ах ты зараза! Ну, смотри, вот подрастёт Дениска -- первым делом наведаемся к вам в гости! Будем крушить дом и есть цветы из горшков, так что готовься!

-- Буду ждать с нетерпением, -- хохочет в ответ Марина.

-- А вообще, скучно тут без тебя будет, -- с сожалением тянет Сашка. -- Ты пиши хоть, а то знаю я вас, переездунов: как обосновываетесь на новом месте, сразу забываете про любимую меня.

-- Не переживай, -- Марина старательно изображает воодушевление, хотя прощание с Сашкой оказалось самым сложным событием после защиты диплома, -- я тебе ещё надоем. Первое время там наверняка не будет работы, так что я буду написывать тебе целыми днями.

-- Хочется верить. -- В голосе Сашки слышится горькая улыбка. -- Ладно, привет Андрею Павловичу и... -- Она запинается, а затем громким шёпотом всё-таки спрашивает: -- Скажи, он такой же сексуальный, как раньше?

-- Александра! -- Марина, сбившись с грустного настроя, смеётся. -- Ну о чём ты опять, он же мой брат!

-- Ну да, ну да, -- с сарказмом усмехается Сашка. -- Я вот смотрю на своего брата и понимаю, что никогда в жизни не стала бы общаться с ним так, как ты со своим. А мы ведь, можно сказать, обожаем друг друга.

Марина закатывает глаза. Кто-то умный однажды сказал, что зануда -- это тот, кому легче отдаться, чем доказать, что ты его не хочешь. Так вот Сашка -- самый яркий представитель этого вида. Её ни за что не переубедишь, особенно если она что-то намертво вобьёт себе в голову.

-- Да, он всё такой же сексуальный, -- понизив голос, сдаётся Марина.

Водитель кидаёт на неё мимолётный взгляд из зеркала заднего вида.