Славься, Темная Властительница! (СИ)

====== Молот и флейта. Часть вторая ======

Эльфы не помнят первых минут своей жизни. Они рождаются очень слабыми, почти слепыми, с сознанием, почти не способным воспринимать действительность и памятью, которая начинает адекватно функционировать лишь несколько месяцев спустя. Когда в свой первый день я увидела лицо отца, я была очень счастлива.

Бескрайний Лес назван так неспроста, он занимает примерно пятую часть Континента. Хотя кому я рассказываю, любой мало-мальски образованный человек знает такие вещи. Он действительно огромен. Внутри него есть целые горные хребты, бескрайние луга, озёра, его омывают четыре моря и девять из десяти светлых эльфов называют это место своим домом. Племя моего отца принадлежало к народу солнечных эльфов, в древние времена им было разрешено пользоваться дарами леса от полудня до полуночи. За это некоторые в шутку звали их “послеобеденными” эльфами. Видишь, мы тоже иногда можем пошутить. Отец был звероловом, в его обязанности входило общение с животными, у которых он выменивал шкуры и мясо. Чаще всего они менялись на стрелы и капканы. Понимаешь, хоть наш народ мясо и не ест, но кормить коз чем-то надо, да и одеваться во что-то тоже. Лён и хлопок не годятся – их негде сажать, да я и уже говорила про культивирование растений. В общем, в тот день, как он мне поведал, путь предстоял не близкий – нужно было проверить капканы в южных болотах. Папе тогда едва стукнуло девяносто, и он чуточку старше этого нашего Ди-дуралея, за которого ты хотела меня сосватать. Увы, чуточку старше не значит умнее.

Когда мама нашла папу, из трясины торчала только голова, как на зло, бритая. К счастью, уши у папеньки были крепкие, за них мамка его и вытянула. Думаю, не нужно объяснять, что произошло дальше? Он в неё влюбился. Вот с самого первого взгляда. Она? Миз, она любила его по определению – гоблины без ума от эльфов.

В темноте пододеяльного царства кто-то икнул. А может и челюсть у кого-то отвисла, но увидеть этого не было никакой возможности. В любом случае рассказ Мерль не прерывался ни на секунду.

Когда я рассказываю об этом... Нет, об этом я рассказываю только второй раз в жизни. Ты вторая Миз. Не то, чтобы это было тайной, но о подобном лучше молчать. Знаю, у тебя сейчас миллион вопросов. Ответ на один из них ты, скорее всего, знаешь сама.

Заклятья Аскаанора-Феодоры. Разумеется, Мизори знала о нем. Кто не знал историю о полюбивших друг друга драконе и волшебнице? Говорят, это было задолго до Последней Войны, до того как драконы и люди отдалились. Легенда о чувствах человека и огромной ящерицы правда была знаменитой, было много песен, сказок и спектаклей. Именно ими было создано то самое заклятье, позволяющее совмещать несовместимое. Отличия между расами в плане физиологии колоссальны. Хотя порой кажется, что нас разделяет только форма ушей или цвет кожи. Межвидовое размножение невозможно в принципе, если ты, конечно, не орк. И вот эти двое смогли создать нечто, способное изменить устоявшийся в течение тысячелетий порядок. Магия, базирующаяся на одном из великих заклинаний тридцатикнижия, давала возможность соединять существ на уровне душ. У души нет ни возраста, ни вида, ни даже пола. Барьеров между расами стало чуточку меньше, а несколько королевств получило в качестве правителей и героев великих полудраконов.

- Но, но, но... погоди, – Торвальд отчаянно пыталась сопоставить факты, – ты ведь эльф. В смысле, выглядишь как эльф. Чёрт, да ты даже на ощупь как эльф. Может я чего не знаю, но при совмещении Аскаанора-Феодоры наследуется внешность более примитивного вида.

- Попрошу больше не дёргать мои уши, – тихий, но серьёзный протест заставил королеву отодвинуться. – И вообще, откуда ты знаешь, какими должны быть на ощупь эльфы?

- Познавательная литература. Но погоди, не уходи от ответа...

- Может сейчас я и выгляжу как эльф, но так было не всегда. Свой путь я начала как самый обыкновенный гоблин.

- Это невозможно. Заявляю протест, – вновь оборвала рассказчицу Мизори, – от человека и эльфа ещё может родиться полукровка, эльфийской наружности, от орка в самом крайнем случае, даже от гнома. От гоблина – никогда.

- Дослушай уж до конца. Я же тебя не перебиваю. Иногда не перебиваю...

- Ну продолжай. В общем, ты счастливо росла в Бескрайнем Лесу с мамой и папой. О боги, как же я тебя завидую!

- ... – в темноте повисло молчание.

- Мизори, а ты часом не сумасшедшая? Ты хоть представляешь, на что похожа жизнь гоблина среди этих остроухих?!

- Эльфы – светлая раса, они добрые и красивые, – процитировала Мизори записи, прочитанные как-то в дневнике эльфийки. – Разве они не дружелюбны по отношению к представителям других видов?

- Добрые? Да. Красивые? Да. Светлые? Светлее некуда. Но про дружелюбность там кажется не было ни слова. Мизори, посмотри вокруг, на клан Шнобля посмотри – их прогнали из болота. Болота!! А знаешь, что будет, если эльф застукает кого-то чужого в лесу? Скорее всего, ничего. А вот если этот чужой какую ветку сломает или костёр разведёт под деревом, по нему смело можно будет заказывать панихиду. Раса моей мамы, как ты понимаешь, специализируется на ломании чего-нибудь. Эльфы их на арбалетный выстрел к себе не подпускали. И вот среди этих существ нам предлагалось жить. Их и так не прельщал факт, что в их городе поселилась живая пародия в лице моей мамы, но то, что она женилась на одном из них, оскорбляло ещё больше. Всё было настолько плохо, что для проведения обряда бракосочетания и соединения родителям пришлось идти за пределы леса. Когда я родилась, был объявлен официальный траур, спущены флаги, а жители города облачились в чёрное. С взрослением лучше не становилось. Во многом из-за самого взросления. Мы растём в двенадцать раз быстрее эльфов. То есть я уже могла читать, когда мои ровесники только учились ходить. Иметь друзей мне очень хотелось, но при таком раскладе это было даже невозможнее невозможного. Наоборот, каждый день я встречала в глазах окружающих столько ненависти, сколько ни одному из твоих властелинов-предшественников даже не снилось.

- Ненависти?

- Ах, извини. Как я могла забыть, что эльфы не умеют ненавидеть. Правильнее будет назвать это презрением. Самой сильной формой презрения из всех, что только может существовать. Помнишь, ты как-то говорила о том, что маги тщеславны? О том, что вас развращает сила и власть, мысли о том, что вы избраны богами? А теперь представь насколько тщеславны те, кто от рождения идеальны, всеми любимы и обладают бессмертием! Этой спеси ни одна тысяча лет, она впитывается с молоком матери и с каждым новым поколением становится сильнее. С возрастом эльфийская гордыня только крепнет. Наш Диаргонронаниэль, считающий, что перед ним королевские особы ноги раздвигать должны, просто хомячок в сравнении со взрослыми двухсотлетними эльфами, а ведь есть и те, кому больше тысячи лет! Презрение окружало меня на протяжении всей жизни в Бескрайнем Лесу, оно было в каждом слове, в каждом жесте, я буквально дышала презрением. Помню, однажды мне понадобился рычаг для самовзводного арбалета, и я случайно сломала пару веток на священной пихте. Знаешь, что со мной за это сделали?! Ничего! А одного из себе подобных за такое бы изгнали! Теперь понимаешь, на что была похожа моя жизнь?

- Но почему тогда они тебя не... – она хотела сказать убили, но промолчала. Слишком цинично прозвучало бы это слово. Только Мерль даже не думала стесняться.

- Убили? – уточнила эльфийка. – Меня или маму? Хотя не важно. Дело в том, что это было равнозначно убийству и моего отца также. А он в их глазах и так был жертвой. Влюбиться в гоблина – страшная участь, гораздо хуже смерти. Некоторые и правда подумывали избавить его от страданий, но вот беда – он был счастлив с нами, счастлив настолько, что не замечал всего творящегося вокруг бедлама.

- Так погоревал бы и нашел себе другую.

- Нельзя другую, – Мизори почувствовала, как рука зеленоглазой дрогнула. – Смотри, я тебе уже которую тайну рассказываю. Эльфы – клинические однолюбы. Все эти сказки про “жили они долго и счастливо и умерли в один день” – не сказки вовсе. Наша светлость проявляется в любви. Это как война для орков, ненависть для тёмных эльфов, чистота для элоев. Один раз и на всю жизнь. Без разницы, в кого, ни вид, ни пол, ни возраст не имеют значения. Мало того, связь между эльфом и его партнёром настолько сильна, что в случае смерти второго умрет и первый. Если твоим избранником становится эльф, то всё в порядке, но существа других рас не так долговечны. Поэтому мы так редко покидаем пределы анклавов – для молодого эльфа путешествие в иноземные города смертельно опасны. Мы очень скромные и робкие, порой, чтобы открыть кому-то свои чувства, приходится не один год собираться с силами, ведь отказ так болезненен. Я видела одного такого, вернувшегося. Он вёл себя как все, надменно со мной и приветливо с другими, но в его глазах была бесконечная пустота, в нём не осталась ни надежды, ни даже отчаянья, а в один прекрасный момент он умер. Иногда так бывает – бессмертный эльф просто умирает...