Просто сказка... (СИ)

- Ну да. Покатый, для сада моего, по образцу заморскому. Сад камней, прозывается, - принялся растолковывать он Коньку и Владимиру. - Берешь площадку чистую, посыпаешь песочком речным да и ставишь на нем каменья. Хитро ставишь, а не абы как. Так ставишь, чтоб с какого места ни взглянуть, все видеть, окромя одного.

- Не понимаю, - мотнул головой Конек. - Ну, там, яблони, вишни, груши... Смородина, наконец... Это я понимаю. Но чтобы камни... Зачем?

- А это для того, чтобы посредством созерцания и погружения, распознавая нутро свое, ощущать себя неотъемлемой частью мироздания во всей полноте его существования и величия, - одним махом выпалил Демид явно заученную фразу.

- Че-го? - оторопел Конек, но тут подоспела Маланья.

- Совсем с ума спятил, - напустилась она на мужа. - Люди... - Она осеклась. - Ну, неважно... с дороги, устали, а ты лясы точишь, ум за разум сбиваешь. Собрался по делу, так иди! И без тебя знаю, как гостей принять да уважить. Про баню не забудь! Чтоб была ввечеру.

И повела Конька и Владимира в избу.

- Какой-такой камень я тебе обещался? - продолжал недоумевать позади орел.

- Да погоди ты с камнем своим, давай поначалу дело до конца обмозгуем...

...На длинном столе (и откуда что взялось!), не успели наши путешественники глазом моргнуть, появились блюда с дымящимися пирогами, начиненными рыбой, грибами и курятиной, ажурными блинами, настолько тонкими, что всю горницу было видно на просвет, баранина с гречей, караси... Отдельно стояли две кринки с молоком, кринка со сметаной, запотевший кувшин с квасом, плошки с медом, хлеб... Да и сама хозяйка, как показалось, обернувшись вокруг самое себя, вдруг преобразилась - в нарядном сарафане, с кикой, накрашена-нарумянена - глаз не отвести!.. Поклонилась поясно, улыбнулась приветно.

- Прошу к столу, гости дорогие, отведать яств наших немудреных...

И присела скромненько в уголочке, сложив белы ручки на колени.

Стоит ли говорить, что Владимир с Коньком, воздали столу должное, сколько смогли?.. Вряд ли.

А потом началось. Конек, даром что волшебный и отнекивался по этой причине до последнего, был послан сначала по воду до ближайшего ключа, а затем на мельницу (остров летающий оказался не таким уж и маленьким!). А Владимир, наколов дров, имел случай убедиться, что сказочные сорняки в огороде ничуть не уступают обычным...

Вечером была баня. Царская, можно сказать. И когда только Демид успел растопить ее? С дубовыми вениками, с духом еловым, с квасом на печку-каменку, с обливанием водой ледяной... Помолодел Владимир, даром что и так молод, сбросил с себя годков эдак - сколько? - Конек. Ввек бы вот так парились, да нельзя - до урочного часа терпит баенный посторонних в своих владениях, а потом... Лучше уж и не думать, что потом.

И сеновал, с остатками прошлогоднего укоса, но от этого не менее дурманящий...

И неясное бормотание, прерываемое вскриками за стенами во всю ночь: "А я тебе говорю, можно и вообще без коровы!" - "Какая ж ты державная птица, ежели азов промышленности не понимаешь? Обязательно должно быть корове, и даже не одной. Тогда мы не токмо что село или там два, все княжество обхватить сможем!" - И слова какие-то неясные: "пул", "кумпанство", "ганзея", "гривна-товар-гривна"...

Рано поутру, едва занялась заря, орел поднял их громким стуком в дверь овина.

- Нечего прохлаждаться, полетели, - заявил он хриплым невыспавшимся голосом. - Путь неблизкий. Завтрак ваш вот, - он кивнул себе на спину, где виднелась пара корзин, покрытых белыми вышитыми рушниками, - в полете позавтракаете. Хозяев беспокоить незачем, я за вас уже распрощался...

Будь Владимир с Коньком повнимательнее, они могли бы заметить прятавшегося в тени, отбрасываемой углом овина, Демида, нетерпеливо переминавшегося с ноги на ногу и отчаянно махавшего руками, подавая какие-то знаки.

Но делать было нечего, и наши путешественники, взобравшись на спину к орлу, изо всех сил подталкивавшего их крыльями и тем только мешавшего, приступили к изучению содержимого корзин.

Впрочем, полет их длилися вовсе не долго. Державная птица, спеша словно на пожар, поведения лказалась совершенно безобразного: ничуть не утруждая себя заботой о пассажирах, она разметывала в стороны облака и ранние стайки зазевавшихся птиц, покрывая за один взмах могучих крыльев солидные расстояния. В общем, не успели наши путешественники толком проснуться, как очутились на какой-то тропинке посреди леса.

- Туда вон идите, - махнул орел и тут же сорвался назад, унося с собой едва початые корзины.

К счастью, меж деревьями виднелся просвет.

- Ну и куда же нам теперь? - спросил Владимир.

Росстань расходилась тремя дорогами. Две были пробиты тележными колеями, а третья, терявшаяся в кустарнике, густо заросла папоротником.

- Знать не знаю, ведать не ведаю, - тряхнул гривой Конек. - Впервой я здесь. Да и то сказать, все дороги в Киев ведут, чай, мимо не проедем.Вот только камень указательный найти надобно, чтобы крюка не дать верст эдак в... - и Горбунок расставил уши в стороны.

Владимир вздохнул, спешился и, сомнительно покачав головой, полез в кустарник.

Камень, как и следовало ожидать, он обнаружил в густых зарослях крапивы. Ничем не примечательный валун, каких тысячи, приблизительно сантиметров на сорок выступающий из земли. На камне виднелись три стрелки с надписями, причем две казались полустертыми, как если бы кто-то намеренно пытался их стесать. Левая гласила: "В шинок", правая: "На погост". Зато центральная представала во всей красе: "Прямо поедешь - женату быть".

Рядом же с камнем валялось здоровенное бревно с вырезанными на нем "Илюша, я пошел налево. Алеша", "Руслан + Людмила = Л" и "князь Владимир - дурак".

- И спросить не у кого, - понурился Конек, когда Владимир поведал ему о результатах своих розысканий. - Впрочем, вон, кажется, идет кто-то. Скоморох, что ли?.. У него и сведаем.

Действительно, по левой дороге к ним кто-то приближался странной танцующей походкой. При ближайшем рассмотрении этим кто-то оказался молодой человек, на взгляд - ровесник Владимира, одетый, как обычно в мультиках бывают одеты царские гонцы, в смешной шапке с богатым павлиньим пером набекрень. Он что-то напевал и выписывал ногами залихвтские кренделя; было видно, что ему чрезвычайно весело.

- Вот приду я к ним, и так скажу: "Горе-злосчастье приключилось, сильномогучие богатыри. Похитил Змей Горыныч Милославу, дочь княжескую, да и унес незнамо куда. Выручайте, вступитесь за честь князя Владимира", - заявил он, глядя сквозь наших путешественников, очевидно их не замечая. - Где тут наш указатель? - И он полез в крапиву по проторенному Владимиром следу. Изломав заросли так, что валун стало видно, как на ладони, он пошарил по нему руками и громко прочитал первый попавшийся указатель: "В шинок".

- Ну надо же, - непритворно удивился он. - Везде одно и то же... Не судьба, знать...

И полез обратно.

- Нет, ну кто так строит? - авторитетно заявил он, остановившись перед нашими путешественниками, впрочем, совершенно их не замечая. - Куда ни поглянь... везде и всюду... Без перерыва и выходных... Рюрика на них нету. Тот бы сразу порядок навел: с часу до полудни, до семи после полудни - и ни-ни кроме!.. И в строго отведенных местах!.. Человек - оно хоть и звучит гордо, а вместе с тем существо, с какой стороны ни глянь, слабое и соблазнам подверженное. Ибо... - Он указующе уставил перст в небо, но не закончил, и, как стоял, - прямо, аки столб, - рухнул плашмя на помятую заросль и захрапел.

- Такого спроси дорогу... - заметил Конек. - Он тебе укажет... Что ж делать-то? Назад нам пути нету, налево - тоже. На погосте спросить?

- То есть как на погосте? - недоуменно пробормотал Владимир.

- А вот так оно иногда и бывает: женился - в кабак - на погост, - философски проговорил Конек, отвечая, по-видимому, своим мыслям. Затем тряхнул головой. - Вишь, как дела-то складываются... Что такое людям на ум взбрело - всё до последнего тянуть-откладывать? Сколько раз случалось, - не успеет мужик преставиться, как велит сыновьям по очереди на могилке его ночи проводить. Откроет он им, мол, каждому по месту заветному, где добро схоронено... А какое у завсегдатая кабаков добро? Вот, к примеру, случай был. Преставился один, наказ сыновьям дал. Все честь по чести. Отслужите, мол, награжу по-царски. Старшие сыновья, как водится, побоялись, а может, умом покрепше были. Младший же честно все три ночи отсидел. Ажно простудился: ОКТЯБРЬ все ж таки, дождь, ветер холодный, земля сырая... Вызнал место заветное, принес батюшке сундук о семью печатях... И что ж ты думаешь в сундуке том оказалось? Котел специальный, брагу варить... Сын-то потом общество все пытался организовать, чтоб хмельное - ни-ни... Да не собрал никого...