Дорога в Гандольфо

том уроженца одного из немецких кантонов Швейцарии.

- Вся?

- Да. Таков обычай замка Махенфельд. Она была грязной.

- Но это ерунда! - вскричал Сэм. И тут же понизил голос, чтобы не разбудить Джинни. - Меня никто не спросил...

- Вы спали, мой господин, - перебил его Черный Берет и вызывающе осклабился, посверкивая золотым зубом. - Вы очень устали, мой господин.

- Ладно, но сейчас я очень зол! И требую вернуть мою одежду! Сейчас же!

- Я не могу этого сделать.

- Почему?

- Сегодня у прачечной выходной.

- Что?! Тогда почему же вы отдали мою одежду?

- Я уже сказал, мой господин: ваша одежда была грязной.

Сэм уставился на раскосые глаза Черного Берета. Они зловеще сузились. Золотого зуба не было больше видно, потому что с лица его владельца исчез оскал, тотчас замещенный крепко сжатым тонкогубым ртом.

Дивероу плюнул и захлопнул дверь. Случившееся следовало обдумать. Он должен, как говорит Мак, сделать свой выбор. Принять решение. И он примет его, сделает свой выбор.

Сэм не считал себя храбрецом или задирой, но он не был и трусом, а был милым крупным парнем и, независимо от того, что сказала в Берлине Лилиан, находился в данный момент в неплохой форме. Приняв все это во внимание, он решил, что мог бы дать хорошую взбучку Черному Берету, стоявшему за дверью в холле. Ведь не может же он голым спуститься вниз по лестнице.

"Итак, сделай свой выбор!" - приказал он себе мысленно.

Выбор номер один, представлявший собой первый вариант возможных решений, был сделан. И тут же отвергнут.

Вернувшись от двери, Сэм поднял с пола свои трусы. Натянул их на себя, подтянул повыше и, придерживая руками, вышел на балкон.

Его комната располагалась на третьем этаже. Прямо под его балконом находился другой балкон, и, если связать вместе длинные занавески окна, то их с известной долей осторожности можно будет использовать вместо веревки.

"Итак, выбирай!" - снова приказал он себе. В общем-то, идея осуществима. Оставалось только проверить выбор номера два на практике.

Он снова прошел в комнату и внимательно исследовал занавески. Как сказала бы его мамаша в Квинси, они были очень эластичны. Шелковые, волнистые и на вид не очень прочные. Выбирай же, Сэм!.. Но и выбор номер два был им отброшен.

Тут он обратил внимание на простыню на постели. Зазывные же взгляды Регины, которая, проснувшись, сбросила с себя одеяло, проигнорировал. В голове билась лишь мысль: простыня и занавески могли бы в определенных комбинациях заменить одежду.

Выбор номер два был им реабилитирован, хотя и в модифицированном виде.

На повестке дня - боевая форма одежды.

Впрочем, это проблематично. С формой, по-видимому, ничего не выйдет, остается просто одежда.

Однако, решил Сэм, не отвергая вновь выбора номер два и, считая его вполне реалистичным, следует в то же время рассмотреть и варианты номер три и номер четыре. И если принять их к исполнению, то, возможно, успокоится наконец и его ноющий желудок. Он обежит вокруг Махенфельда