Летящие к солнцу 1. Вопрос веры (СИ)

Когда он ушел, я улегся на броне и закрыл глаза. На столике в комнате моего эмоционального двойника тикали часы: 10:07:17. Секунды шли в обратном направлении. Что я мог сделать? Ничего. Я заснул, положившись на судьбу, хотя вряд ли это можно было назвать сном. Я просто сидел рядом со своим двойником и смотрел на часы. Когда осталось восемь с половиной часов, кто-то там, извне, принялся меня будить.

Я открыл глаза и увидел грустную-грустную Веронику, сидящую рядом со мной. Она легонько тормошила меня за руку. Увидев, что я проснулся, отвела взгляд.

- Скажи, Николас... Хотел бы ты перед смертью заняться чем-то таким, чем никогда не пробовал? Прекрасным и захватывающим. Тем, о чем и не мечтал раньше?

- Конечно, - шепнул я, чувствуя, как сердце замирает. - Ты и я?

- Только ты и я, - еще тише отозвалась она, положив цевье автомата мне в руку. Мои пальцы, дрогнув, обхватили его, скользнули по пластику, пока еще холодному, но вот-вот готовому раскалиться.

Вероника вздрогнула от этого прикосновения и прикрыла глаза. Глубокий вдох... Она поднимает свой автомат, нежно вводит магазин в гнездо. Большой палец касается переключателя режима огня, и у меня сбивается дыхание.

Щелчок - и оружие в режиме автоматического огня. Сладкая дрожь пробегает по телу. Ощупью я нахожу такой же переключатель у себя и повторяю движение Вероники. "Да, вот так, - беззвучно шевелятся ее губы. - Еще разок..."

- Давай вместе... - Я не узнаю того хриплого шепота, что вырывается из меня. Сердце стучит все быстрее.

Вероника закусывает нижнюю губу, сдерживая стон, и кивает. Два глухих щелчка раздаются одновременно. Мы, как едино целое, дергаем затворы.

- Как же я этого ждала! - Вероника вскочила на ноги: глаза сверкают, руки страстно сжимают автомат. Только сейчас я заметил, что за спиной у нее висят еще два, один из которых она спешит передать мне. - Держи. Пошли готовить подсолнечное масло!

***

Поскольку нам вернули все наше оружие, конвой существенно увеличился. Теперь мы шагали по коридорам в окружении двух десятков солдат, ни на миг не выпускающих нас из прицелов.

- И как ты добилась, чтобы они тебя хотя бы выслушали? - недоумевал я, вспоминая прежние неудачные попытки Вероники общаться с солдатами.

- Женские штучки, - с неожиданным кокетством отозвалась Вероника. - Ну, знаешь, у каждой девушки есть какой-то секрет. Верно говорю, рыло? - прикрикнула она.

Командир с заплечным мешком, шагавший первым, повернулся, и я понял, почему он всю дорогу избегал на меня смотреть. Под правым глазом расплывался фингал, нос кое-как фиксировался лейкопластырем.

- Она - мужик, точно тебе говорю, - гнусаво сказал командир. - Слыхал, раньше делали такие операции. Ни одна баба не сможет...

- Шагай веселее! - оборвала его Вероника. - Мы тут, если что, подыхать собрались, а он разглагольствует. Ты, кстати, понял, что мы идем подыхать? - повернулась она ко мне. - Чтобы без иллюзий.

- Я готов с той самой секунды, как в спальню отца ворвались ваши силовики. Но почему нас только двое? Я уверен, Джеронимо тоже не отказался бы подохнуть.

Вероника нахмурилась.

- Ему там... без того весело. А я не могу больше ждать. Захочет - пойдет за нами, не захочет - пусть выращивает грибы. Он уже не ребенок, хватит над ним трястись.

- Ты ему хоть сказала?

- Конечно, сказала. Только его больше занимало то, что говорила она.

Я представил Джеронимо в объятиях Мышонка и содрогнулся. Пара странная, но при этом до нелепости гармоничная. Может, есть и такой вариант? В конце концов, это ведь не Джеронимо обрушил в метро БТР. Вдруг совет смилуется? Пусть у них все будет хорошо.

Мы подошли к сурового вида металлической двери, когда мой внутренний таймер показывал чуть больше пяти часов. Командир сбросил мешок и распустил тесьму.

- Огнеметов и сетей вам не полагается, - говорил он, вынимая свертки. - Сами понимаете, боеприпасы у нас не бесконечные. Но есть ежемесячный допустимый лимит, поэтому поначалу чуток поможем. Одевайтесь.

Мы облачились в противотриффидные костюмы из грубой и жесткой такни, обшитой стальными пластинами. Сетчатые маски Вероника отвергла, предпочтя наши. Командир проверил одну, положив на пол и врезав прикладом. На маске не осталось ни царапины.

- Добро, - кивнул командир. - Рукавицы обязательно.

От рукавиц пришлось отказаться - палец не мог нащупать спусковой крючок сквозь толстую ткань. Подобрали толстые перчатки, но командир только сокрушенно качал головой: не то, не то...

- Тесаки вам все же выдам, - вздохнул он. - Под свою ответственность. Потом, если что, магнитом выудим. А вообще - соглашались бы грибы растить, все польза.

- Не выйдет, - улыбнулся я ему. - Мы - крутые.

Командир улыбнулся в ответ.

- Ладно, давайте начинать. Все по местам!

Два солдата с огнеметами встали по бокам двери. Один, с сетеметом (понятия не имею, как это называется) - напротив. Он кивнул, показывая, что готов.

- Начали, - скомандовал командир.

Один солдат пинком вышиб тяжеленный засов, другой рванул дверь на себя, и я увидел толпу гигантских подсолнухов, оборачивающихся на звук слишком близко ко входу.

Щелчок, свист - что-то мелькнуло в воздухе. Сеть. Она опутала сразу нескольких триффидов, отбросила их вглубь станции.

- Пошли-пошли! - торопил командир. Я нервно сглотнул, но он, оказывается, говорил не нам.

Двое солдат ворвались в очищенный сетью дверной проем, и пламя с шипением ударило по триффидам. Подожженные подсолнухи пытались бежать, однако сзади напирали другие, те, что чуяли добычу.

- Ничем от людей не отличаются, - заметила Вероника. - Готов?

- Всегда готов к расстрелу триффидов!

- Как только они выйдут, сразу.

Я сжал автомат, бросил взгляд на сумку с запасными магазинами.

- Я не успел сказать...

- Может, уже не нужно?

- Но я хочу, чтоб ты знала. Для меня это впервые. Раньше - никогда...

- Не волнуйся, Николас. Просто доверься своему телу, оно знает, что делать. Крепче прижимай приклад, целься только в триффидов, а когда автомат перестанет дергаться - смени магазин.

- И все? Думаешь, у меня получится?

- Конечно. В первый раз всем страшно, но каждый должен через это пройти. Возрадуйся. - Она вскинула автомат. - Сегодня ты станешь настоящим мужчиной. - Вспышки огня сошли на нет, и солдаты бросились к двери, очистив площадку радиусом метров пятнадцать. - Посмертно.

Солдаты ворвались внутрь, отбежали от двери.

- Пошли! - крикнул командир, хлопнув нас по плечам. - Да пребудет с вами Сила!

Вероника побежала, и я постарался не отстать. Проем позади, передо мной - огромное пространство, усеянное триффидами. Я тут же споткнулся и посмотрел под ноги. Только сейчас заметил, что каменные плиты искрошены корнями триффидов.

За спиной стукнула металлическая дверь, отрезав пути к отступлению. Над головами взревели болельщики, заполнившие балконы. На потолке включились огромные лампы, и я отключил систему ночного видения. Послышались выстрелы. Я вскинул автомат...

Благодаря маске запахов я не чувствовал, но зрители, должно быть, ощущали, как смердят эти дымящиеся груды триффидов. Некоторые, объятые пламенем, еще носились туда-сюда, хлопая листьями и размахивая ядовитыми шипами.

Но вот масса триффидов пришла в движение. Какими-то непонятными своими органами они почувствовали две жертвы, и толпа разделилась, будто море перед Моисеем. Левая часть бросилась окружать Веронику, правая досталась мне. Прежде чем гигантские стебли скрыли от меня Веронику, я успел заметить, какую стратегию она выбрала. Короткими очередями разнося головы-подсолнухи находящихся перед ней триффидов, она бежала вперед, прокладывая себе путь, который должен будет закончиться с последним патроном. Что ж, отличный план. Другого у меня все равно нет.

"Ты готов?" - спросил я двойника. "Почему ты не спросил раньше? - немедленно заверещал тот. - Нет! Я изначально за грибы и стерилизацию! Там много еды, а здесь? Чем ты собираешься кормить меня здесь? Обернись! Все эти люди сейчас питаются моим страхом. Я истощусь!"