О праве войны и мира

Что дозволено в отношении раба согласно внутренней справедливости?

II. 1. Но здесь в первую очередь нужно отметить, что это право, возникающее как бы из поручительства за государство. отнюдь не простирается столь далеко, как право, возникающее вследствие совершения преступления в отношении тех, кто лишается свободы в силу наказания. Оттого некий спартанец называл себя пленным, но не рабом2. Ибо если правильно взглянуть на дело, то общее право на пленных в справедливой войне равно тому праву, которое принадлежит господину в отношении тех, кто продал себя в рабство, будучи вынужден к этому нужной с тем, однако, различием, что заслуживает даже большего сожаления бедственное положение лиц, которых постигнет такая участь не вследствие собственного поступка, а по вине их правителей. “Горчайшая участь, - говорит Исократ (“Платейская речь”), - стать пленником по праву войны”.

2. Рабство есть постоянная обязанность работы за постоянное пропитание. Хорошо подходит к рассматриваемому роду рабства определение Хризиппа: “Раб есть вечный наемник” (Сенека, “О благодеяниях”, кн. III, гл. 22). И еврейский закон тоже формально приравнивает к наемникам того, кто продается в рабство, побуждаемый к тому нуждой (Второзаконие, XV, 18, 40, 53); при выкупе из неволи, по смыслу закона, труды раба идут ему на пользу, подобно тому как плоды, взятые с проданного поля, поступают в пользу прежнего хозяина (Второзаконие, XVIII, 50).

3. Имеется, следовательно, весьма большое различие между деянием по отношению к рабу, которое остается безнаказанным по праву народов, и тем, что дозволяет делать естественный разум. Мы приводили выше место из Сенеки: “Хотя по отношению к рабу все дозволено, тем не менее есть нечто, что запрещено по отношению к человеку общим правом всех одушевленных существ” (“О милосердии”, кн. I, гл. XVIII). Следующие стихи Филемона имеют тот же смысл:

Хозяин - каждый человек; хотя бы раб,

Однако человеком остается он

В другом месте Сенека говорит: “Рабы - все же люди: они - рабы, все же они наши сожители; рабы - все же наши друзья, рабы - все же наши сослуживцы” (“Письма”, XLVII). У Макробия можно прочесть слова, выражающие ту же мысль, что слова апостола Павла: “Господа, воздавайте рабам то, что требуют от вас правда и справедливость, ведая, что над вами есть господь на небесах” (посл. к колоссаям, IV, 1). И еще апостол внушает господам не обращаться к рабам с угрозами, пользуясь уже приведенным выше основанием, а именно - что и они сами имеют господа на небесах, который не взирает на такого рода различия состояний (поел. к ефесеям, VI, 9).

В уставах обычно приписываемых Клименту Римскому (кн VII, гл. XIV), можно прочесть- “Остерегайся повелевать рабу или служанке в разгневанном состоянии духа“3. Климент Александрийский советует нам пользоваться услугами рабов, как своих ближних (alteris nobis], так как они являются людьми, как и мы сами (“Педагог”, глава последняя) Он следует изречению еврейского мудреца: “Если у тебя есть раб, обращайся с ним, как с другом, ибо он таков же, как и ты”.

О том, что не дозволено убивать невинного

III. Так называемое право на жизнь и смерть раба принадлежит господину в целях поддержания домашней власти но последнюю нужно осуществлять, несомненно, с такой же добросовестностью, с какой осуществляется публичная власть. Это имел в виду Сенека, говоря: “В отношении раба необходимо иметь в виду не то, насколько тот в состоянии терпеть, а то, что тебе дозволяет природа справедливости и добра, повелевающая щадить даже пленников и людей, приобретенных за деньги” (“О милосердии”, кн. I, гл. 18). Он же в другом месте пишет. “Какое значение имеет то обстоятельство, какой кто-либо подчинен власти, если только она не ограничена?” (“О благодеяниях”, кн. III, гл. 18). Здесь он уподобляет подданного рабу и утверждает, что на разных основаниях по отношению к обоим дозволено одно и то же, это, конечно, весьма верно в части лишения жизни и того, что с ней связано. “Предки наши, - указывает Сенека4, - полагали, что наш дом есть небольшое государство” (“Письма”, XLIII). И Плиний замечает: “Для рабов дом есть как бы некое государство и гражданская община”. Цензор Катон, по рассказу Плутарха, когда какой-нибудь раб совершал уголовное преступление, приводил наказание в исполнение только после его осуждения, причем по приговору других рабов. С этим необходимо сопоставить слова книги Иова (XXXI, 13 и ел.).

И немилосердно наказывать

IV. Но и в меньших наказаниях, например, в избиении рабов, следует придерживаться справедливости и даже милосердия. “Итак, не угнетай его, не повелевай им сурово“5, - говорит божественный закон о еврейском рабе, это ныне ввиду расширения понятия ближнего должно распространяться на всех рабов (Второзаконие, XV, 17, 45, 53). К процитированному месту дает такое пояснение Филон6: “Рабы, хотя по своему состоянию они и ниже господ, по природе равны им, и в законе божием есть правило справедливости, предписывающее не то, что соответствует состоянию, но то, что сообразно природе. Оттого господам не следует пользоваться надменно своей властью над рабами, не следует тут проявлять гордость, беспечность и дикую жестокость. Это - проявление души не спокойной, а неуравновешенной (напрасно здесь вставили слово “безобидной”), свирепствующей тираническим господством над подвластными”. “Разве справедливо. - спрашивает Сенека, - повелевать людьми с большей жестокостью и суровостью, нежели повелевают бессловесными животными” Ведь опытный конюх не раздражает лошадь, которую он объезжает, частыми ударами, ибо она станет пугливой и упрямой, если ве успокоить ласковым поглаживанием” И далее еще: “Что может быть безрассуднее, чем вымещать свой гнев на вьючных животных и собаках, когда наихудшим является положение человека?”.

Отсюда проистекает то, что по еврейскому закону не только за выбитый у раба или у рабыни глаз7, но даже за зуб, выбитый в виде оскорбления, полагается отпускать их на волю <Исход, XXI, 26, 27).

А также обременять чрезмерно тяжелыми работами

V. 1. Но и услуг от рабов должно требовать с соблюдением меры8, а также необходима забота о сохранении здоровья рабов. Это среди прочего достигается еврейским законом через установление празднования субботы, благодаря чему рабам дается некоторый отдых от работы (Исход, XX, 10; XXIII, 12;

Второзаконие, X, 14). И послание К. Плиния к) Паулину начинается так- “Я вижу, сколь кротко ты обращаешься с твоими слугами тем откровеннее я признаюсь тебе, с какой снисходительностью я обхожусь со своими. В сердце моем всегда звучит стих Гомера “К ним обращалось всегда его отцовское сердце”, и название “отца семейства” мы даем господину”.

2. В связи с тем же словом Сенека отмечает человечность древних: “Разве вы не видите, как предки наши устраняли всякую злостность из названия господ, всякое унижение из имени рабов? Господина они называли “отцом семейства”, рабов - “домочадцами” (“Письма”, XLVII)9. Дион Прусийский в изображении наилучшего царя пишет: “Он столь мало пользовался именем господина в отношении к свободным людям, что воздерживался от этого даже по отношению к рабам”.

Улисс у Гомера10 о рабах, которых он нашел верными себе, говорит, что у него они будут на положении братьев Телемака, его сына (“Одиссея”, V). Тертуллиан заявляет: “Называемое почтительностью к родителям лучше, чем то, что называется властью11; главы семейств скорее называются отцами, чем господами”. Иероним или Паулин пишет к Целантии: “Управляй и созидай свою семью таким образом, чтобы прослыть скорее матерью, нежели госпожой в глазах твоих рабов; старайся вызвать их уважение скорее кротостью, нежели строгостью”. Августин говорит: “Справедливые отцы в старину соблюдали мир домашний, отличая участь сыновей от состояния рабов в части временных благ, в том же, что касается богопочитания, они проявляли одинаковую благосклонность по отношению “ко всем членам своего семейства. И это предписывает столь неуклонно естественный порядок, что название отца семейства возникло отсюда и распространилось так широко, что даже несправедливо господствующие с удовольствием приемлют это название. Истинные же отцы семейства дают наставления в равной мере домочадцам как своим сыновьям в богопочитании и снискании благоволения” (“О граде божием”, кн. XIX, гл. 16).