«Жизнь моя, иль ты приснилась мне...»(Роман в документах)

Прошу для пользы дела, защиты перед репатриантами чести советского офицера немедленно решить вопрос об отстранении подполковника Малинина от занимаемой должности.

Подполковник Малинин женат, на родине у него жена Малинина Валентина Ивановна и двое детей 12 и 10 лет.

Подполковник Гришаев.

РАСПОРЯЖЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА ОТДЕЛА ПО ДЕЛАМ РЕПАТРИАЦИИ ПРИ ВС 1-го БФ ГЕНЕРАЛ-МАЙОРА БЕЛОВА

10.06.45 г.

В первых числах июня с.г. делегация бельгийских парламентариев выезжала в Германию для ознакомления с положением бельгийцев, находящихся в советских транзитных лагерях.

При посещении нашего лагеря № 226 бельгийские офицеры рассказывали парламентариям самые невероятные вещи, в частности, об антисанитарном состоянии пищеблока и всего лагеря, о вшивости, о кражах личных вещей и разворовывании положенных по норме продуктов, о грубости и рукоприкладстве наших военнослужащих и т. д., тем самым иностранцы демонстративно выражали жалобы и недовольство на Советское государство.

Спустя три дня эти рассказы бельгийских репатриантов были со смаком и явной клеветнической тенденцией опубликованы в двух бельгийских газетах.

В ходе проведенной комиссионной проверки некоторые факты частично подтвердились, в связи с чем за допущенные недостатки и отдельные безобразия комендант лагеря № 226 подполковник Малинин освобожден от занимаемой должности и привлекается к партийной ответственности. Остальные виновные — всего семь человек — также строжайше наказаны и отстранены от дальнейшей работы по репатриации.

Тем не менее, обе публикации в бельгийских газетах носят явно антисоветский характер, их следует расценивать как организованную провокацию и потому необходимо дать им достойный и убедительный отпор.

Предлагаю всем комендантам лагерей и их заместителям по политчасти в двухдневный срок организовать сбор положительных и, по возможности, восторженных отзывов репатриантов- иностранцев об их пребывании в советских лагерях, в комендатурах и на сборно-пересыльных пунктах, и в письменном виде немедленно направить в отделы по делам репатриации при Военных Советах армий.

ДОНЕСЕНИЕ ЗАМ. ПО ПОЛИТЧАСТИ КОМЕНДАНТА ЛАГЕРЯ № 207

12.06.45 г.

Начальнику отдела по репатриации при ВС 71 армии.

Доношу, что для выполнения государственной задачи, определенной партией и правительством, по скорейшему проведению репатриации, в лагерь прибыли офицеры из состава 425-й стрелковой дивизии и офицерского резерва 136-го стрелкового корпуса. Весь офицерский состав распределен на должности, в политотделе проведен инструктаж, особое внимание уделено исключению всяких неуставных отношений, грубости при общении с репатриантами, вниканию и пониманию их проблем и немедленному их разрешению.

Согласно указанию совграждане и иностранцы содержатся в разных бараках и между ними исключены контакты.

Из-за огромного потока поступающих в лагерь репатриантов бараки с советскими гражданами переполнены, в каждом содержится более 400 человек, репатрианты привлекаются к уборке помещений и территории лагеря на добровольной основе.

В лагере введен строгий режим, во всех бараках установлено единое время подъема и отбоя, самовольный выход за территорию лагеря запрещен, прогулки два раза в день в сопровождении караульной роты.

Питание осуществляется по норме: хлеба — 500 гр., мяса — 43 гр., маргарина — 40 гр., крупы — 36 гр., сахара — 35 гр., картофеля — 300 гр. Дважды в день — горячее питание.

Одеждой репатрианты обеспечены, однако ощущается потребность в обуви, особенно в женской и детской, а также нательном белье.

Жизнь в лагере постепенно упорядочивается, и жалоб на содержание, питание или грубое к ним отношение со стороны совграждан и бывших военнопленных не поступало.

При опросе подавляющее большинство выразили горячее желание добровольной репатриации на родину в ближайшие сроки.

На собраниях, проведенных в бараках с совгражданами и бывшими военнопленными, многие выступили с горячей благодарностью Красной Армии и лично товарищу Сталину, которые спасли советских людей от немецкого гнета и теперь помогают вернуться на Родину.

Так, репатриант Яковлев сказал:

«Немцы на нас напали и во всем виноваты. Сейчас перед нами стоит историческая задача помочь снять с Германии и Гитлера подштанники и поставить их на четыре кости. Нас будут спрашивать обо всем: где служили, кем? Надо честно обо всем говорить. Чего мне бояться? Проверку я прошел и могу честно служить в Красной Армии, если меня призовут».

Репатриант Чурилин говорил о наболевшем и надеждах:

«Находясь в неволе в Германии, мы мечтали о том дне, когда Родина, за которую мы проливали кровь, не предали ее и не продали за кусочек хлеба и миску баланды в тяжелых условиях лагерного голода, издевательств и унижений, поможет нам. И этот день пришел. Я верю, что Родина за пережитые муки обеспечит нас всем, в чем мы нуждаемся. А мы должны своим поведением доказать свою преданность Родине, чтобы наши освободители — воины Красной Армии — были нами довольны».

Репатриант Валюков говорил о большом желании многих скорее попасть на Родину, в Советский Союз:

«Как хочется скорее поехать домой. Душа истосковалась по родной земле, по труду. Наконец мы вернемся домой и честно отдадим свой труд стране, добьемся высоких урожаев, высокой выработки на производстве, чтобы скорее залечить все раны, нанесенные нашей стране немцами».

Когда выступала 18-летняя девушка Билан, угнанная в Германию в 1942 году с Полтавщины, многие женщины плакали:

«Нас за людей не считали. Называли только «русские свиньи», да палками избивали до полусмерти. Многих русских и украинских девушек отправляли в публичный дом, в котором фрицы за две марки покупали 15 минут любви… Конвейер озверевшей солдатни… Мы хотим вернуться на любимую Родину, чтобы трудиться на ее благо. Скорее бы на батькивщину…»

Репатриант Сотников в своем выступлении не скрывал:

«Среди нас нашлись русские люди, которые при освобождении убежали с англичанами, боясь Красной Армии. Это люди, которые помогали немцам, продались фашистам. Но далеко они не уйдут, все равно они будут отвечать за свои преступления. Сейчас мы живем лагерной жизнью, которая нас избаловала, а в этом повинны мы сами. Мы должны организовать культурный отдых, выполнять требования коменданта лагеря, поддерживать чистоту и строго наказывать нарушителей порядка».

Больше всего репатриантов волнует один и тот же вопрос: когда они смогут выехать на Родину и как это будет происходить?

Были заданы и такие вопросы:

— Будет ли оказана помощь тем, у кого немцами уничтожены дома, разрушены хозяйства?

— Будут ли обмениваться немецкие деньги на русские?

— Как и где будут призывать в Красную Армию лиц призывного возраста?

Сотрудники политчасти проводят большую разъяснительную работу среди репатриантов.

Согласно распоряжению начальника отдела по репатриации фронта генерал-майора Белова также сообщаю о пребывании и качестве обслуживания иностранцев в транзитном лагере № 207.

От иностранцев жалоб на условия содержания и питания в лагере, мародерство и грубое к ним отношение со стороны персонала лагеря не поступало. Приезжавшие с проверкой представители американского и английского командования также не предъявили никаких претензий по содержанию американцев и англичан и привезли для них шоколад, консервы, масло, белый хлеб, сигареты. Драки из-за отъема еды возникали только среди иностранцев, и они быстро пресекались.

Привожу положительные отзывы иностранцев (записано военным переводчиком лейтенантом Карпиным).

Мл. лейтенант Роба, француз, сказал:

«От имени французских военнопленных, находившихся пять лет в тяжелом порабощении, выражаю огромную признательность Красной Армии, освободившей нас. Мы ценим все усилия русского командования на то, чтобы облегчить наше ожидание возвращения на родину. В лагере нам создали хорошие материальные условия, организованы развлечения — кино, — мы получили полную возможность выполнять религиозные обряды. Нет больше издевательств! Нет оскорблений и унижений, есть свобода!»