Лысая (СИ)
![Лысая (СИ)](/uploads/posts/books/144449/144449.jpg)
Лысая (СИ) читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@yandex.ru для удаления материала
Пашка удивлённо повернула к ней голову.
— Ты что тут делаешь?
— А ты как думаешь? — выдохнула Полька. — Тебя спасаю.
— Не надо меня спасать, — сказала Пашка холодно. — Ты зря пришла. Сейчас прыгнула бы — и никаких больше проблем. Может, хоть с Истоминым увижусь.
— Не надо, — машинально произнесла Полька, протягивая руку к подруге. — Паша, не надо этого делать. Пойдём домой.
Лысая не двинулась с места. Наоборот, повернула голову и посмотрела куда-то вниз. Даже как-то странно шевельнула руками, будто стараясь оттолкнуться. Полька внутренне напряглась, чувствуя, что вот-вот вскрикнет.
Пашка не прыгала. Спустя время до Полькиных ушей донёсся тихий мотив.
— …через две сигареты автобус придёт, увезёт он туда-не-знаю-куда, всё равно меня там никто не ждёт, не будет ждать никогда…
Ничего грустнее Полька в жизни не слышала. Голосу Лысой будто бы подпевал ледяной ветер, развевающий, как флаг, тишину крыши и безразличный шум города.
Достав из кармана куртки сигарету, Пашка щёлкнула зажигалкой. Закурила. Польке казалось, что это совсем другая Пашка сидит сейчас на краю крыши девятиэтажного дома, закуривает и планирует прыгнуть.
«Нет, — подумала Полька спокойно, — я не уйду отсюда без неё. Либо с ней… либо за ней.»
Эта простая мысль окончательно расставила в её сознании все точки над «i». Полька совершенно точно и окончательно поняла, что не сможет уйти с этой крыши без Пашки. Не сможет. И не уйдёт.
— Паша, — спокойно сказала она, — если ты собралась прыгать — то я с тобой.
— Дура что ли? — равнодушно спросила Лысая, пуская в воздух облако дыма. — Мы ж не Бонни и Клайд какие-нибудь. У тебя вон… вся жизнь впереди.
— У тебя тоже. И не говори так, будто ты старуха!
— А я не хочу жить, — Пашка пожала плечами. По-прежнему не оборачивалась.
Где-то наверху горели звёзды, но их сейчас не было видно.
— Почему я должна просто взять и… и жить дальше? — спрашивала она. — Если те, кто меня понимают целиком, блядь, и полностью, умирают по моей вине — скажи, почему я вообще ещё жива? Я разве этого заслуживаю? Нет, Поль. Не заслуживаю. Меня вообще не должно быть. Так нет, вот она я. Сижу тут, как идиотка… Ещё и сомневаюсь, прыгать или нет.
— Пожалуйста, выслушай меня, — сказала Полька спокойно, хотя изнутри её будто бы колотило гигантским отбойным молотом. — Послушай меня, пожалуйста.
— А почему я должна?
— А какая разница? Если ты… собралась прыгнуть, какая разница, потратишь ли ты ещё две минуты, или нет?
— Сидеть, сука, холодно тут, — сказала Лысая, ёжась.
Полька набрала воздуха в грудь. Её больше не трясло, по крайней мере, не от страха или волнения: определённость расставила всё на свои места. Ей тоже было холодно. И больше всего хотелось, чтобы Паша сошла с края крыши.
— Я не так долго тебя знаю, Паша, — медленно начала Полька, — но сколько помню этот год, меня всегда удивляло, насколько ты сильная. Ты всегда всех спасала, знаешь? Меня и Илюшу. И наверняка не только нас. Я больше никогда не встречала таких людей, как ты. Ведь если бы не ты, я бы с Ксенией не познакомилась, и до сих пор жила бы с отчимом. Моя жизнь была бы адом. Так что… Знаешь, я тебе благодарна. Очень. И не только за себя, или за то, что ты сделала — а за то, что ты такая, какая ты есть.
Она продолжала говорить, чувствуя, как растёт уверенность в её голосе.
— …от ошибок ведь никто не застрахован. Но я правда искренне люблю тебя и то, что ты такая, какая ты есть. И тебе плевать, и всегда было плевать, какой тебя хотят видеть другие. И не только я, мы все тебя любим, Паша. И твои родители, и Дима, и Илья, и Маша, и Ксения… И тот Истомин, который… ушёл. Я уверена, он тоже очень сильно тебя любил. За то, что ты — одна-единственная на свете Паша Романова по прозвищу Лысая, у которой татуировка «STAY AWAY», и которая решает примеры совсем не так, как это нравится учителям… Мне Дима рассказывал. Поэтому, — она набрала воздуха в грудь, — поэтому неправильно то, что ты так сильно себя ненавидишь! Я знаю, что тебе будет всё равно, если ты умрёшь! Но нам… Нам будет не всё равно, потому что живым… живым всегда труднее, чем мёртвым!
Паша замерла на месте, кажется, даже не шевелясь.
Полька сделала шаг к ней. Ещё и ещё один — маленькие шажки.
— Ведь с тобой… Когда вы общались с ним, с Истоминым… Ведь он с тобой себя по особому вёл, так? Не так, как с другими?
— Мне откуда знать, — тихо сказала Пашка, по-прежнему не оборачиваясь.
— А я знаю. Я верю, что это было так. И тебе не стоит убивать себя, потому что… Потому что только ты его таким помнишь, понимаешь? И больше никто. И если ты умрёшь… кто будет помнить об этом? Если человек и правда жив, пока жива память о нём — то кто, кроме тебя, вспомнит обо всём, что между вами было? Ты ведь просто ещё раз его убьёшь!
— Мне это вовсе не важно, — из голоса Пашки начала исчезать отрешённость. Она повесила голову.
— Если бы тебе это не было важно, — сказала Полька, останавливаясь в нескольких метрах от подруги, — то ты бы здесь не сидела.
Помолчав, она сказала:
— Паша, слезь с края, пожалуйста.
Медленно перекинув ноги через край, Пашка спрыгнула с каменной оградки и молча присела на корточки, спрятав лицо в колени. Вздохнув облегчением, Полька подошла к ней и склонилась, накинув на голову капюшон. Лысая не реагировала, оставаясь бездвижной.
Полька присела рядом.
— Там внизу ребята ждут. Дима и Илья с друзьями. Я помню, вы с Димой поссорились недавно, но он всё равно он очень за тебя волнуется. Мы по впискам бегали, тебя искали, так нам чуть не прилетело… Мы все за тебя очень сильно переживаем. И ты очень дорога нам, Паша. Очень… мне дорога.
— Почему… — спросила Лысая дрожащим, тихим голосом, от которого шли мурашки. — Я этого не заслуживаю.
— Ты спасла меня, Паша, когда я очень сильно нуждалась в этом. Так что я знаю, что ты хороший человек. И я не могла не спасти тебя, когда тебе плохо.
Найдя в рукаве её ледяную руку, Полька изо всех сил её сжала.
— Ведь для этого и нужны друзья.
Пашка подняла голову под капюшоном, и Полька впервые увидела, как она плачет.
3.
Когда совершенно разбитую и понурую Лысую привели домой, мама её, расплакавшись, отвесила дочери хлёсткую оплеуху, начала кричать на неё так, что слышно было даже в коридоре. Полька с ребятами почувствовали, что им лучше оставить семью Романовых разбираться, однако вовремя вмешавшийся папа успокоил жену, отправив в ванную, грозно взглянул на дочь, приказав пройти в комнату, а ребятам сказал:
— Вы же промёрзли все, пока её искали. Проходите, я поставлю чайник.
Компания спасателей покинула квартиру только спустя час: всё это время так и не раздевшаяся Пашка сидела у кровати в тёмной комнате, поджав колени и спрятав лицо.
Войдя к ней, отец включил свет, закрыл за собой дверь. Прошёл и сел на кровать, помолчал какое-то время. А потом Пашка почувствовала, как её гладят по голове.
— Твои друзья всё рассказали. Почему ты ушла, и… что делала. По-хорошему, я должен тебя хорошенько взгреть ремнём. Хотя бы за то, что крала наши деньги. Мама бы на моём месте так и сделала.
— Прости, — негромко сказала Пашка, не поднимая головы. — Я просто…
— Ты могла бы хотя бы сказать, что живёшь у своей подруги. Я больше, чем уверен, что это не так, но так мне рассказала Полина.
Пашка глубоко вздохнула. Полька спасала её раз за разом, даже не подозревая об этом.
— Мне очень жаль, что ты потеряла друга, — сказал папа, опуская руку и сжимая Пашкино плечо. — У меня тоже такое было. Когда я был в твоём возрасте, один мой хороший друг из-за несчастной любви покончил жизнь самоубийством. Тогда ещё был Союз… Другие понятия, не то, что сейчас. Так что для меня это было большим шоком. Я думал, что вешаются только нытики, только глупые дяди и тёти, а тут вдруг — сосед по парте. Молодой совсем. Отговорить его я не смог. Очень себя винил за это.
— И как ты пережил?