Калейдоскоп (СИ)

Когда я много опил, я осознанно уходил в мир, преломленного света, там в лабиринтах бессознательного я искал почву, конечно, согласен, не лучший способ, но это был мой способ. Это было похоже на бросок в болото. Вот идешь ты идешь по илистой почве и так надоело тебе бродить во всей этой вязкой каше, что завидев болото – бросаешься в него и отпустив руки, тонешь, позволяя неполно разложившимся органическим веществам засосать тебя, надеясь, что в самой глубине, когда глаза и рот наполнит грязь, ты уткнешься ногой в твердую почву. Но это не так. Вместо этого, образовавшийся болотный газ, как чертова конфорка вспыхивает и поджаривает тебя живьем. Вот и все. Вот и все исследование. Ты не достал дна, но сгорел, как идиотский, глупый и беспомощный фитиль.

Так было и с алкоголем. Алкоголь сродни самосожжению. Только фанатики совершают это с определенной миссией, целью, а выпивка – это отнюдь не обряд и не манифест. Это беззаконное наказуемое само умерщвление. И я это знал. И я продолжал это делать.

И вот сижу я в очередной раз пьяный как дым. Глаза скользят ошалелые невидящим взором по стенам. Мозг не выдает абсолютно ни каких картинок, только неясные, блеклые и размазанные мазки – блики-фантомы отраженных предметов. И вот я увидел тряпку. Да, обычную половую тряпку, что висела на деревянной швабре, высохнув, наверное, недели три назад. И она смотрела на меня, эта тряпка, прямо в упор! Я тоже уставился на нее и никак не мог взять в толк, что ей нужно от меня? А она, смотрит на меня и молчит. Молчит так зловеще и нарочито осуждающе. А потом. Я увидел, нет, заметил, легкую усмешку на ее грязном лице. Рот от нечистот и пыли, расплывался в размазанной улыбке и хохотал надо мной! С неприкрытой такой ядовитой силой эта тряпка смеялась! Простая, грязная, чертова тряпка насмехалась надо мной! Я даже слышал этот скрипучий, противный визгливый смешок! Он звучал в моей голове так отчетливо и ясно! И этот хохот усиливался он заполнял меня всего! Мне казалось я мог оглохнуть от этого хохота, который звучал как приговор. И я., и я сделал это. Я не мог иначе. Мне пришлось. Я убил. Я снова убил. Ее. Тряпку. Убил. И она больше никогда не смеялась надо мной. Она умерла. Она заслужила смерти. Но что-то, тогда, умерло и во мне.

После этого, я ничего не помню. Я знаю только, квадратных людей, которые приходили ко мне и пытали меня, пока Спектр, не остановила их. Но, что дальше – я не знаю. Это как затмение, как слепота. Только это произошло не с глазами, а с мозгом. Моим мозгом и разумом. Они словно отключились. И тот период, между которым произошел сбой и когда снова включили рубильник – я ничего не помню. Это мертвая, темная зона, которую хотят вытащить из меня квадратные люди.

Черная женщина

Меня все время тыкают в зеркало. Не знаю зачем они это делают. Подводят меня к зеркалу и заставляют смотреть И что я там должен увидеть? Жирафа? Я им так и сказал: «Скажите, что я там должен увидеть, и я назову вам этот предмет. Может там фаллос? А я его не вижу? Или чертов розовый слон?» Но они, даже мой Спектр, лишь качают хмуро головами, любезно скалят зубы и как попугаи на жердочке в один неровный голос твердят: Смотри, просто смотри. И говори, что ты там видишь.

Эти твари повесили зеркало у меня в комнате. Я сижу и смотрю на него, в него, сквозь него и бес толку. Я вижу себя и никого кроме себя. Меня утомила вся эта затея с моей памятью. Ведь я полагаю, если не брать во внимание последние дни или неделю, что вылетела из моей коробки, с памятью у меня все в порядке.

Они много говорят, слишком много. Достаточно много, чтоб у меня болела голова. Я предупреждал их, что из-за всей этой суматохи и упорства, у меня развилась мигрень, но куда им. Мой покой беспокоит только меня одного. И меня начинает бесить это чертово зеркало!

Вчера ночью. Я очнулся от того, что почувствовал чье-то присутствие. Я подумал сквозь сон, что это возможно опять пришли делать инъекции или хотят забрать меня в мастерскую пыток. Но откинув последнюю ветошь сна, я осознал, что не сплю и что никого рядом нет. Никого, кроме.

Кроме черной женщины. Она стояла, я бы даже сказал сидела своей наглой жирной задницей прямо на моей голове! Я не видел ее, но так четко ощущал, что мне захотелось кричать. И я кричал! Я орал во все горло, так больно и страшно мне было! Это. Это невозможно передать. Ужас от того, что ты ощущаешь одновременно двоих людей, или сущностей, не знаю, как правильно назвать это. Но все это в тебе одном, и оно просто разрывает тебя! Это до усрачки страшно!

Но ко мне никто не пришел. И эта чертова сука продолжала сидеть и насвистывать что-то в моей голове, в моем теле! Я чувствовал, я видел! Как ходит кожа на моих волосатых руках. Что-то, а точнее кто-то, а еще проще ОНА, хотела вылезти наружу! ОНА, хотела убить меня! Уничтожить, поглотить, занять мое тело, мою голову, мою душу.

Я пережил нечеловеческий ужас и боль. Конечно же я справился с ней, но, надолго ли? Я не знаю. Но когда этот демон отступил, этот самый опасный и свирепый враг в моей жизни, когда она покинула меня, я вдруг понял! Понял отчетливо и ясно. Зачем повесили квадратные люди — это долбаное зеркало!

Они сделали это, что бы ОНА, могла пройти через него и. И убить меня. Да. Да именно затем они и заставляют меня таращится в зеркала, чтобы выманить оттуда эту проклятую женщину! Но зачем? О, Господи, зачем? Да, смешно, я никогда не обращаюсь к Тебе. Но сейчас у меня конкретный вопрос, Господь: зачем ты со мной все это делаешь? И я рассмеялся. Тихо рассмеялся, чтобы не заплакать.

А потом. Потом, назовем поэтически, ближе к рассвету, так будет красивее, я принял решение! Я все понял и определился! Мне нужно самому убить черную женщину. Самому, как всегда, без чьей бы то ни было помощи, последний раз разобраться с врагом.

Но тут была одна немаловажная загвоздка, небольшое осложнение. Я, я вдруг подумал, как мне убить противника, которого я не вижу? И которого я не могу схватить, прижать, удержать и задушить? Это же ненастоящий персонаж. Я вообще не знаю, что это? Я не верю в духов и привидений, поэтому, мой анти спиритический настрой во сто крат усложнял исполнение поставленной задачи. Но не на долго! Я быстро соображаю. Да. Меня этому научила жизнь, и еще какая жизнь! Как только я одолею врага, я думаю написать о своих боях рассказ, а может даже целый роман! Только это будет роман без романтики с отсутствием какой-либо сопричастности любви к моей и в моей жизни. Интересно как тогда назвать такое произведение? Действительно, роман, будет звучать глупо. Но это не важно. Важно к чему я пришел!

И вот, я определился с боем! Я понял, если мой враг в моей голове, значит и зона боевых действий должна вестись соответственно на оккупированной территории, то есть – в моей голове! Я уже четко понимал, что могу пострадать, но если я не уничтожу черную женщину – она уничтожит меня. Я так же хорошо понимаю, что может пострадать, а это бывает всегда, какие бы виды военных действий не происходили, место, ради которого и на территории которого будет вестись бой. Я даю себе отчет в том, что возможно, мой мозг и сознание могут необратимо разрушаться, а то и вовсе погибнуть и не исключено, что вместе со мной, со всем моим уставшим телом, со всей моей пропитой требухой, но я знаю одно - лучше я умру, нежели сойду с ума и позволю этой черной суке занять мое место. Я долгое время ходил около трупов, и мы играли со смертью в салочки. Так вот я развернусь и сам побегу за смертью! Я этого не боюсь. Я не отдам свое тело и мозг той, которого не знаю, а может быть просто забыл. Но если забыл, значит убил. И если придется сделать это дважды, я это сделаю, потому что умею убивать.

Красиво начинается рассвет. По бежевым стенам не ползет солнечный янтарный свет и гроздья росы не блестят на кафельном полу. Ручей не журчит в сортире, что поодаль от меня, и небо не вспыхивает кобальтом. Но это не беда. Я просто начинаю войну.