Мать ветров (СИ)

… нет. Собраться. Ты больше не имеешь права на слабость. Ты — командир подпольной армии. Не жена, а вдова. А дети выросли и отныне тебе не принадлежат. Соберись и скажи, как тогда Раджи — Милошу. Просто скажи, ты сможешь, ну же, соберись, ведьма!

— Али, когда тебе нужно ехать?

— Послезавтра.

— Хорошо. Я как раз думала встретиться с возможным сторонником на границе. Пару дней нам по пути.

Стрела впилась в сосновую кору рядом с предыдущей. Ее расщепила третья. Еще две стрелы, выпущенные разом, доломали остатки своих предшественниц.

— Ты стремишься превзойти самого себя в несдержанности и глупости? — с презрением поинтересовался Арджуна у своего подчиненного, который за прошедший час уничтожил с десяток стрел. Правда, простеньких, тренировочных.

Саид не ответил. Молча натянул тетиву и снова выстрелил. И снова. А что еще ему делать в это утро? Мама и брат уехали на рассвете, срочные дела по хозяйству он переделал, на встречу со жрецом выезжать вечером.

— Убери лук и не позорься, — холодно бросил эльф.

— Иди ты на хуй, — прошипел Саид.

— За мной. Быстро, — коротко приказал Арджуна и, не глядя на подчиненного, направился в сторону от лагеря.

Лучник фыркнул, но перечить не стал. Его фраза и без того была достаточно самоубийственной. С высокомерием и сволочным характером командира Теней фёны ничего не могли поделать. С ним как-то управлялся Раджи, а теперь — Зося. Нет, он ни разу не поднял руку на своих учеников. Но словами умел — и с завидным постоянством этим пользовался — унизить любого из них. Саид понятия не имел, на что нарвался, но подобной грубости и дерзости ему не простят. А и плевать.

Как только лагерь остался за скальным выступом, Арджуна резко остановился и развернулся. Саид едва не врезался в него. Замер, гордо вскинул голову, ожидая взбучки. И просто оторопел, когда почувствовал на своих плечах теплые сильные руки. Эльф привлек к себе юношу, мягко провел пальцами по коротким кудрям и тихо произнес:

— Плачь, малыш. Плачь, пока никто тебя не видит.

...Коль скоро грянут холода.

Она стоит совсем одна,

И слез непролитые реки

Скорбят о том, кто ушел навеки.

Lila of Wonders

====== Глава 5. Саид. Серое ======

Дыхание клубилось в воздухе белесым паром, а запоздалые редкие листья покрылись тонким серовато-белым налетом. Весь лес казался серым, даже каким-то сизым, и только хвоя упрямо пыталась зеленеть в это первое по-зимнему промозглое утро. Саид зябко повел плечами — и тут же к нему прикоснулись. Да, так намного теплее. Интересно, почему Арджуна по ту сторону дороги не мерзнет? Или ему тоже холодно, да сука-гордость не позволяет выдать себя подчиненным?

Беззвучный смешок. Кажется, Марта подумала о том же самом. Саид повернулся к ней и с удовольствием увидел веселые огоньки в ее глазах. Прошел всего-то год с тех пор, как рыжая появилась в их отряде, а дурная деревенская слава гулящей слетела с прежде опущенных плеч девушки, как сейчас с ветки бесшумно сорвался листок. Лучник покрепче прижал к себе подругу, возвращая тепло, и почему-то вспомнил их единственную ночь.

Тогда Марта легко согласилась на его прямое предложение, а одуревшей от горячих ласк да пламенеющих кос мальчишка не сразу почуял тревожное. А когда понял, то готов был сам себе голову отгрызть.

Еще в деревне с рыжей приключилась история как две капли похожая на сотни точно таких же. Пообещали, соблазнили и бросили. И дружкам растрепали о сладких губках да крепких грудках. К сироте, которая жила с полуглухой бабкой и безразличной ко всему на свете теткой, потянулись любители потрахаться, не обременяя себя браком. А девушке на диво хватило мужества порвать со своим прошлым и уйти к фёнам. Вот только воспоминания о покорности мужской руке остались.

Разумеется, Саид не то что не принуждал подругу — он честно предложил девушке заехать ему в глаз, если она сочтет его слова оскорбительными. Но Марта отдалась... Раз уж слава за ней сюда пришла, так что из себя невинность корчить? Тут, по крайней мере, не требовали и не угрожали.

Потом недели две кряду лучник в лепешку расшибался и наконец убедил рыжую в том, что он пришел к ней не из-за ее прошлого и что он видит в ней прежде всего товарища, которого уважает, а уж потом — красивую девушку. Марта тогда робко улыбалась, не веря ушам и глазам своим. Где ж это видано, чтобы парень за такое прощения просил?

С тех пор Саид не прикасался к ней иначе, чем к подруге. Понял: девушке нужны не мимолетные связи, а настоящее, крепкое, всерьез.

И оно пришло. Кузнец Анджей, один из молодых Призраков. Уж месяца три как не сводили они друг с друга влюбленных взглядов и несмело, украдкой переплетали пальцы, сидя у костра. Саид совершенно не представлял себе, зачем тянуть с тем, чтобы жить если не в отдельном закутке, так хоть в одной пещере. Романтические вздохи при луне и трепетно-томительное ожидание никак не вязались с его натурой, но... Друзья счастливы, и это — самое главное!

Сейчас же Марта была не только счастлива, но и горда. Там, чуть впереди у дороги устроились в засаде Ганс и Анджей. Впервые юношу взяли на переговоры. Простого, недавно совсем безграмотного парня — и на переговоры. И впрямь повод для гордости.

Однако где же бесы носят преподобного? Так и закоченеть недолго!

Будто отзываясь на ругательства Саида, мертвое безмолвие серого леса нарушил неторопливый перестук копыт. Юноша собрал лук и поправил колчан. Перехватил недовольный взгляд Арджуны. Ай, шел бы ты, командир! Что, тетиву не так размотал или луком ветку задел? А нечего такие длинные за собой таскать. Впрочем, с последним он явно лишку хватил. Саид ласково коснулся любимого лонгбоу, вымаливая прощения за мимолетные порочные мысли.

А вот и жрец в сопровождении четырех воинов ордена. Кожа, кожа, кожа, кольчуга. Ничего серьезного.

Воины рванули было к фёнам, но Ганс шепнул, видать, пару добрых слов о лучниках в засаде, и те по знаку служителя Пламени присмирели. Из своего укрытия Тени не разбирали речи, но примерно представляли себе, о чем Ганс и Анджей беседовали со слегка опешившим и малость перетрухнувшим жрецом.

В одной из деревень, где к фёнам относились со смешанным чувством страха и доверия, старый жрец совсем распоясался. Поборы увеличил, к девчатам приставал в открытую, а поговаривали, что кое-кого и снасильничал. Его прислали откуда-то из-под Йотунштадта, столицы Грюнланда, а тамошние преподобные традиционно меры не знали. После трех предупреждений Зося подумывала уже о том, что хорошо бы его к праотцам отправить, да только тот преставился самостоятельно. Хватил его удар прямо во время службы.

Теперь же на место почившего старца ехал очередной столичный служитель, и фёны решили, что лучше поговорить с ним загодя. Объяснить, что приграничье — это очень, ну просто катастрофически далекое от Йотунштадта захолустье, и здесь свои порядки.

Судя по лицам товарищей и вновь порозовевшей физиономии жреца, переговоры шли успешно. Серенький, невзрачный мужчина средних лет казался самым обычным человеком. Не было в нем ни спеси, ни горделивого любования своим положением. Похоже, трусоват, а значит, будет беспрекословно следовать указам старших служителей, но и шибко драть по собственному почину не должен.

И вдруг... О, это вдруг! Оно безумно нравилось маленькому Саиду в детстве, когда он зачитывал до дыр героические повести и поэмы. В жизни он относился к внезапностям по-разному. В зависимости от. Сейчас лучник не знал, ржать или материться. Потому что на дороге появилась самая настоящая разбойничья шайка. Девять человек... нет, восемь человек и полукровка с острыми эльфийскими ушами. Пара дрянных мечей, ножи, топор, ни одного лука. Ну и что делать?

— Кто такие? — не шепнула даже, выдохнула Марта.

Саид присмотрелся. Двое самых здоровых смачно гоготали и хищно поглядывали на воинов в предвкушении драки. Но предводителями были явно не они. Чуть в стороне ото всех держался юноша со страшным ожогом в пол-лица. И лучник вспомнил: Хорек, главарь шумной и задиристой, но по разбойничьим меркам вполне безобидной банды. Грабить грабили, и кровь пускали, и вроде бы пытали. Но откровенного глумления и бессмысленных издевательств над жертвами за ними не числилось.