Сделай ставку - и беги, Москва бьет с носка

- А собственно, какое дело заместителю начальника УВД, что затаил против него рядовой капитанишко?

- Еще один рядовой сыскался! - с издевкой определил Шмелев. - Ох, и хитрованы вы, московские. Два года назад тоже вроде тебя жучило в Тверь приезжал. Будто бы состояние преступности среди малолеток поизучать. И - доизучался. Оказался из инспекции по личному составу. В результате генерала и двух замов посадили за взятки. Еще половину руководства помели. Теперь другая половина сторожится.

- То есть Вы полагаете, будто я на самом деле?... - начал догадываться Антон.

- Ой, только со мной глазки не строй! - Шмелев уличающе расхохотался. Правда, без прежней молодеческой раскатости. - Звездин тоже не прост. Имеет в министерстве своих людишек. Намекнули, что по нашу душу опять едет ревизор под прикрытием. Так что считай, - засвеченный ты, методист липовый!

Он вгляделся в остановившегося с обескураженным видом Негрустуева, недоверчиво подтолкнул:

- Ладно, ладно. Сделаем вид: я ничего не говорил, ты ничего не слышал. Браконьеры так браконьеры. Разубеждать его Антон не стал.

* Уступив Антону свою "Волгу", Шмелев уселся вместе с остальными в УАЗ и первым тронулся к райотделу, как бы прокладывая путь гостю. "Волга" потрусила следом, меж бараков, переваливаясь через бесконечные колдобины на вспученном асфальте.

Раскинувшийся на заднем сидении Антон всё вспоминал хитринку в глазах генерала при слове инкогнито и его фразу "всё, что прикажешь, сделают". Мудр все-таки Кожемякин. В самом деле, материалы, которые обычному командировочному следователю приходилось порой получать хитростью, а то и просто выпрашивать, сотруднику инспекции по личному составу, да еще прибывшему со спецпроверкой, поднесут на блюдечке. Не надо теперь скрывать цель приезда, перелопачивать ворох дел, чтобы среди прочих добраться до того единственного, что тебя интересует. Требуй напрямую, и тебе всё дадут. Потому что от такого визитера зависит судьба каждого. Не зря в милиции инспекцию по личному составу называют гестапо. Антон дотронулся до плеча сержанта - водителя.

- Езжайте прямо в охотохозяйство, - приказал он.

- Так у меня вроде как приказ к райотделу ... - занервничал сержант.

- Считайте, что получили новый, - тоном, не терпящим возражений, распорядился Антон.

Водитель с тоской глянул на скрывшийся за поворотом УАЗ, сожалеюще посмотрел на пространство меж сиденьями:

- Сколько раз говорил, - поставьте связь. Мало ли чего. Вот и здрасте-пожалуйста. Едва заметно поколебавшись, он вывернул влево, в широкую лужу перед высотным, трехэтажным зданием с надписью "Столовая". На краю лужи стоял трактор "Беларусь", а рядом, положив голову на ступеньку крыльца, мирно дремал вихрастый, заботливо прикрытый телогрейкой тракторист. Снующие вверх-вниз люди с пивными кружками обходили спящего, трогательно стараясь не побеспокоить. - Обеденный перерыв у них, - счел нужным оправдаться перед столичным гостем водитель.

Расположенное среди сосен охотохозяйство показалось неожиданно. Возле рубленого, бревенчатого здания происходила какая-то сходка. Человек двадцать мужиков возбужденно, невпопад что-то выкрикивали.

При виде выскочившей из-за поворота "Волги" с милиционером за рулем митингующие выжидательно попритихли.

- Ну вот, доорались, - боязливо пробормотал кто-то.

Но другие, глядя на незнакомого штатского, шедшего к ним в сопровождении милицейского сержанта, неприязненно набычились. В воздухе стоял устойчивый, настоянный на хвое спиртной дух. - Видно, тоже под обед попали, - догадался Антон. Сержант обиженно смолчал, - подобные шуточки он воспринимал как глумление над мелкими слабостями великого русского народа.

- Что? Сашка прибрали, теперь за остальными приехали?! - задиристо, задавая тон, выкрикнул лысоватый раскрасневшийся мужичок.

Антон подошел к нему. Демонстративно принюхался.

- Зубровка, что ли, смелости добавила?

- Прям там! Где ее теперь, родимую, добудешь? - под смешки

остальных отреагировал лысик. Уже добродушно. Контакт оказался установлен.

- А Сашок - это не Кравчук, часом? - Антон вытащил сигаретную пачку. Пустил по кругу. - Я из Москвы, из МВД. Приехал как раз вот по этой жалобе.

Он вытащил из папки ученический листок, перевернул его так, что стал виден длинный перечень фамилий и подписей.

- Кто из вас это подписывал?

- Да все, считай. И из охотохозяйства, и из рыбнадзора, и которые из лесничества. А кто не подписал, сейчас могут! Мы не отказываемся, - объявил лысик.

- И не отступим! - послышались выкрики. Лысик поднял руку, с усилием покрыл гомон:

- Я тебе так скажу, человек хороший. На властей Сашок пошел. Они ж, волчары, только и рвутся в Красный Бор. У нас там заповедник, на всю область знаменитый. А Сашок им: "Руки прочь, курвы!" А тут мы с ним во время обхода мэра застукали, как положено, с ружьишком. И еще с ним несколько. Погулять, говорят, вышли. Повязали его. А они, вишь, как перевернули, изворотливые, - Сашка самого обвинили, убить-де, хотел. Думал сперва, и меня до кучи. Жинке велел харчей, как положено. День проходит, - не зовут. Вроде как никакого меня и не было. Что ж? Ждать не стал, сам в милицию пошел, - лысик обвел остальных гордым взглядом, - история с добровольной явкой в милицию явно добавила ему авторитета. - Прихожу, Допрашивайте, говорю, вот он я, первый свидетель, как дело было. А они мне: "Иди, говорят, отсюда, а то самого за пособничество привлечем". И весь тебе допрос.

- Сашок, он у нас такой, - за правду, и вперед, - теперь высказаться захотелось всем. - Без оглядки. Вот они в него и уткнулись. Да мы вам тыщу фактов приведем!

- Приведете, - согласился Антон. - Только для начала с самим бы Кравчуком побеседовать. Где я могу его увидеть?

- Так в тюрьме! Где ж еще? - недоуменно разъяснил тот же словоохотливый лысик. - Долго больно ехал, человек хороший! Эту бумагу вам еще две недели как отправили. Как мы Сашка в Верховный Совет выдвинули, так, почитай, большая охота на него и началась. Егерская, етит твою!

* В Удельск Антон вернулся под конец рабочего дня. К тому времени совершенно ополоумевшее милицейское руководство готовилось объявить общегородскую тревогу, - выехавшая с вокзала "Волга" с московским представителем исчезла, не доехав два квартала до райотдела. Не в луже же утонула. Хоть лужи в Удельске, что и говорить, знаменитые!

Когда Антон стремительно вошел в кабинет начальника райотдела, подполковник Шмелев посмотрел на него с явным облегчением. Но и с опаской, - не зря же пропал. Впрочем, и опаска, и облегчение проявлялись как-то приглушенно. Теперь, вблизи, Антон разглядел: глаза бывшего начальника ОБХСС, прежде искрящиеся, словно затянуло наледью.

- Ты б хоть предупредил. А то личный состав целый день зря продержал, - вяло попенял Шмелев. Час назад ему пришлось доложить в область, что проверяющий прямо с вокзала исчез, за что лично от Звездина заполучил изрядную трепку. Очередную. - Что желаешь? Чай? Кофе?

- Начальника следствия вместе со списком уголовных дел. Немедленно, - потребовал Антон. - Как прикажешь. Теперь из нас двоих главный - ты, - лицо Шмелева дрогнуло.

Через минуту в кабинет опасливо протиснулся сухопарый парень лет двадцати трех с редеющими белесыми волосами и двумя выступающими вперед кроличьими зубами. В своем неловко нахлобученном, коротковатом мундире он походил на гимназиста-переростка.

- Товарищ подполковник! Старший лейтенант...по вашему...! - глотая от волнения слова, принялся рапортовать он. Но Шмелев рукой обрубил доклад и указал на Антона. - Вот товарищ из Москвы. Ему докладывай!

- Товарищ!.. - старший лейтенант сбился, бессмысленно выискивая следы погон на гражданской куртке.

- Список, - Антон протянул руку, выдернул подрагивающий куцый листок. Палец его медленно пополз вниз по графе - "Фамилия обвиняемого". Начальник следствия и Шмелев завороженно следили за его движением. На фамилии Кравчук Антон остановился. - Вот это дело принесите.