Индийская Сказка Со Вкусом Манго

на королевский зал для публичных аудиенций, находилась на втором

этаже и резным балконом выходила в один из внутренних дворов. Полы

застланы коврами. Не современными, а старинными шелковыми. Стены

увешаны фотографиями когда-то царствующих особ и их семей, которые

были в родстве с нынешними владельцами. На слонах, на охоте на

леопардов, во время игры в гольф, на приемах, балах, с

многочисленными внуками, с главами партий и Конгресса, с

иностранными делегациями, с Д. Неру и М. Ганди. Оружие, неизменная

пушка, старинные скульптуры из бронзы, качели на цепях, приделанных

к потолку. Хрустальные люстры со звенящими, переливающимися в

солнечных лучах подвесками, картины, кровать размером с мою

московскую квартиру под неописуемо красивым, расшитым золотом

балдахином, позолоченная фурнитура в ванной. Все блестит, сверкает,

благоухает и подавляет роскошью. Налюбовавшись и наохавшись, мы

пошли обедать, после чего муж и дочка отправились отдыхать в

бассейн, а я – гулять по городку. Когда говорят, что белым женщинам

одним не рекомендуется никуда выходить, не соглашусь. Где я только

ни бродила в одиночестве! Наоборот, замечала, что к вам скорее

подойдут и предложат помощь или просто расспросят, кто, откуда,

зачем и почему, нежели будут строить коварные планы. Главное, быть

доброжелательной, не лезть на рожон, не одеваться вызывающе и

относиться к обычаям и людям с уважением.

За воротами, где стоят в ожидании туристические автобусы,

растет огромный баньян. Такой я видела в первый раз. У него сверху

свисают вторичные корни, благодаря которым дерево разрастается в

непроходимые дебри и становится похожим на косматого угрюмого

старца. Вниз идет дорога, за поворотом упирающаяся в еще одни

ворота, у которых сидит охрана с ружьями. Почему-то я сильно

сомневаюсь в том, что из них можно стрелять – уж больно ржавый у

них вид. Рядом торчит водопроводный кран, и под струей воды

принимают водные процедуры двое мужчин, совершенно не обращая ни на

кого внимания. Улица узенькая, относительно чистая, со сточными

канавами по краям. На деревянном помосте сидит некто в бывших когда-

то белыми одеждах и самозабвенно колотит палочками по барабану.

Барабанов два, и я задумываюсь над вопросом – такой же гадкий звук

у второго инструмента или нет. Мужик меня не видит, ничего вокруг

не слышит, мурлыкает что-то под нос. От отеля за мной увязался

паренек, явно думая заработать на наивной иностранке. Но, услышав,

что я живу в Индии много лет, решил просто прогуляться за компанию.

Он рассказал, что вчера тут была свадьба и много музыкантов. На

вопрос «Где тут?» махнул куда-то неопределенно, а на вопрос о

барабанщике ответил коротко, что это же здорово, и всем очень

нравится. Не знаю, как всем, но у меня после пятиминутного стояния

рядом готовы были лопнуть барабанные перепонки. Дальше мне были

показаны дома, где живет его дядя, троюродная тетя, мама приятеля и

прочее-прочее. Нам встретились одиноко сидящие на земле люди

неопределенного возраста и еще более неопределенных занятий. Одним

был мужчина, очень задумчивый и очень грязный, вторая – женщина с

кучей дешевых браслетов на руках и ногах, с серьгой в носу и

веревочками на шее. Сари было зеленым, платок на голове розовым,

дама была сердитая и что-то грубо сказала нам вслед. Перевода не

последовало. Спутник мой про них ничего не знал, да особо и не

заинтересовался. Он рассказал мне о том, что закончил школу, работы

тут нет, и он мечтает поехать в Дели и устроиться там. Я показалась

ему идеальным вариантом. Мне было предложено взять его поваром,

садовником, привратником, нянькой и секретарем. Когда я отказалась,

разочарованию не было предела. Зато я сфотографировала всех его

друзей и родных, встретившихся по пути, и по дороге назад к отелю

отдала всю мелочь, которую нашла в карманах. Таким образом, его

разочарование было несколько сглажено. Потом, уже из Дели, я

послала на записанный на клочке бумаги адрес плотный пакет с

фотографиями и благодарственным письмом на гербовой бумаге.

Надеюсь, оно нашло адресата.

* * *

На фотографиях, сделанных мною в Индии, практически нет людей,

попавших в кадр случайно, – исключительно благодаря своей

национальной импозантности.

Вот серия снимков жителей деревеньки у озера Бадхкал. Они очень

стеснялись, прятались в свои незатейливые домики и выглядывали

оттуда, улыбаясь. Я не понимаю хинди, разве что «тора-тора» (чуть-

чуть), а они не говорят по-английски. Но жестами давали понять, что

никто никогда не приезжал фотографировать их специально. Самые

смелые подходили ближе и, хотя им очень хотелось быть

сфотографированными, выталкивали вперед себя самых уважаемых и

самых скромных. Так появилась «Мадонна с младенцем» – молодая

женщина, не знающая, куда деть глаза, и вовсю таращившийся на меня

ее сынишка на руках. А вот грязный мальчишка лет пяти в майке не по

размеру с надписью «Tiger», размазывающий сопли и улыбающийся самой

радостной и очаровательной белоснежной улыбкой. Его мать чистит

огромный таз во дворе своего дома. Выражение лица напряженное, ибо

я тут – незваный гость. Дом – это слепленные навозом камни.

Земляной пол, из мебели раскладушка с видавшим виды тряпьем и полка

с посудой. Во дворе буйвол, который в холода живет вместе с семьей

в доме, потому как является почти единственным источником

существования. А вот уважаемый всеми дедуля с намотанным на голову

одеялом. У него поразительно добрые глаза, увы, с катарактой и

обезоруживающая скромная улыбка. На другом снимке – женщина в

мужской рубашке вяжет на спицах, ее соседка лет шестидесяти

расчесывает длинную косу и лучезарно мне улыбается, демонстрируя

голливудскую улыбку.

Когда я приезжала в это место через некоторое время, знакомых

лиц не увидела. Женщины стирали белье в озере, которое даже условно

нельзя назвать чистым. Голопузые дети возились рядом, их братья

постарше собирали хворост, но фотографироваться с вязанками на

голове категорически отказывались. Для приезжающих отдыхать тут

есть развлечения – карусели, качающиеся из стороны в сторону и

издающие предсмертные скрипы, и катание на лодках. В одной такой

лодке, где в ногах хлюпает проникающая вода, сидит из последних сил

пытающийся сохранить серьезность парень лет двадцати. Потом не

выдерживает, хохочет и зовет меня кататься.

Куда бы мы ни ездили, я старалась всегда фотографировать в

первую очередь людей. Памятники архитектуры, конечно, тоже, но они

статичны и выражают только величие былых цивилизаций. Страна для

меня отражается в лицах, в выражениях глаз, в жестах, улыбках,

смущении, радости, задумчивости, ожидании, грусти. Люди – это то,

как и чем живет их родина, они интересны в своих мечтах, надеждах,

стремлениях. Что может быть интереснее выражения лица и глаз

напротив?

* * *

В Индии великое множество святых мест. С ведических времен

известны святые пророки Бхарадваджа, Васиста и Валмики. Жили они в

Уттар Прадеш (один из штатов страны). В те давние времена эти места

назывались иначе – Mashya Desa, и там были написаны несколько

святых книг из Араньян и несколько эпических эпизодов из Рамаяны и

Махабхараты. Увы, нам не повезло побывать везде, где хотелось. Но о

Хардваре и Ришикеше я расскажу.

Хардвар («Врата Божьи») – место для паломничества

последователей бога Шивы и бога Вишну. Город относится к одному из