Сталинка (СИ)

И мы опять стояли. От холода и страха за отца тряслось всё внутри. И тут на крыльцо Семёныч вышел:

- Ну, что, рассмотрели мы дело Грунько... И вынесли отдельно, персонально так сказать, решение.

Я держала маму за руку, почувствовала, как она вздрогнула. А он достал из-за пазухи бумажку, чертыхнулся, выплевывая догоревшую до губ самокрутку, потряс этой бумажкой в воздухе:

- Так что, вот - заменили мы ему расстрел на повешение. - И запихнул бумажку за пазуху. Дверь распахнулась, на крыльцо вышел отец. Из одежды на нём оставалось только нижнее бельё. Мама закричала и кинулась в ноги шагавшим за отцом вооружённым людям. Один из них тот самый Семёныч прикладом оттолкнул её в сторону:

- Радуйся, что сама жива и дети при тебе. А то у вас ружьё изъято. А энто уже вооруженный мятеж против законной власти!

- В тайге живём. Охотничье ружьё. Он и пошёл безоружным!

Но мать никто не слушал. Отца подвели в старой берёзе, возле которой лежали соседи в нижнем белье с расползающимися красными пятнами на груди. Семёныч поставил табуретку, перекинул верёвку. Я голос отца с тех пор часто по ночам слышу:

- Агафья, встань. Не унижайся. Сбереги себя и детей наших. И помните, всё помните!

Михаил всё-таки накапал матери корвалола. Она выпила, помолчала, будто проглатывая тугой комок и, продолжила разговор.

- Отец ещё что-то говорил, но в память врезались эти слова. И ещё, будто сильно ветер загудел. То ли правда так сильно дул, то ли мне от невыносимого переживания казалось. Накинули на отца петлю, Семёныч примерился к табуретке, мать прижала к себе наши лица, чтоб не видели... Но я всё понимала и... не могла не смотреть. Это были последние минуты жизни моего отца, твоего деда. Иногда ночью, вдруг эта картина встаёт перед глазами, и я включаю свет, чтоб исчезло видение.

Ольга пила маленькими глотками воду, вздыхала и никак не могла продолжить говорить. Михаил не торопил мать. Он давно перестал метаться по комнате, просто сидел напротив неё.

- Может не надо пока больше?

Она покачала головой:

- Второй раз по тому же месту - только больнее будет. Потом Семёныч подогнал подводу.

- Влезай, - ткнул маму, посадил нас с сестрой. Мама, молча, покачала головой, и пошла пешком.

- Не кочевряжься! А то и сама за супружником последуешь!

Подъехали к нашему дому. Семёныч подождал пока мы вошли в дом, протиснулся следом.

- Что, - говорит, - думаешь, за так жисть твою и соплюх энтих спас? Не я, лежали бы рядком с другими под той берёзой. Так что, обещала оказать помощь - придётся раскошелиться. - И осмотрелся как у себя дома. Чего ещё утром не утащил? Мама села на стул, сложила на коленях руки и уставилась куда-то в одну точку. Печь давно протопилась. Дом выстыл. Мы с сестрой, не раздеваясь, сели на диван. А Семёныч собирал все, что только можно было вынести из дома, и таскал на телегу.

Я не узнавала свой дом. Ещё утром на столе поблескивал самовар и я любовалась рисунком на своей чашке.

- Ну, что? Вроде всё. - Семёныч огляделся вокруг. И вдруг увидел над притолокой входной двери, на полке лежали три клубка шести. Попробовал достать, но клубки упали на пол и раскатились по комнате. - Ладно, носки своим соплюхам свяжешь. - Хлопнула за Семёнычем дверь, мать, молча, растопила печь. Кивнула мне - следи. Сняла с кровати простынь, свернула её, забрала лопату и вышла со двора. Не было её долго. На печи согрелась вода, я напоила сестру. Вернулась мама ночью. Этой же ночью на улице выпал первый снег.

С тех пор каждый год на Покров день твоя бабушка ходит к одинокой берёзе на краю Корсаково. И разговаривает с ней, будто та живая. А берёза голыми ветками машет, шорох слышно такой, словно шепчем что в ответ. Я как-то подсмотрела за матерью, даже мороз пробрал.

Более двух лет миновало, как вдруг приехали милиционеры, даже некоторые вещи в дом вернули. Того самого Семёныча привезли. Собрали всех скопом, и давай спрашивать: не вспомнит ли кто эту личность? А он по-прежнему в кожанке и хорохорится. Вот и пойми бандит он или властью поставлен? Но твоя бабушка меня и сестру спрятала. Ведь тогда в Корсаково ни один изверг Семёныч наведывался. Укажешь на него, а дружки придут и опять нам кровью умываться. А у каждого за спиной семья, дети. Вещи кто какие признал - разобрали. А указать на этого Семёныча никто не решился. Только я вот думаю, если бы власть была причастна к этому делу, стала бы вести расследование? Вот то-то и оно. Значит, то бандиты натворили. А под власть специально рядились, чтобы не сразу хватились. Да и против бандитов сразу бы все кто мог с оружием пошли, ну а если власть, какое оружие? Точно рассчитали гады.

Ольга замолчала. Она смотрела на сына и искала подходящие слова, чтобы хоть немного успокоить его.

- Я... я этого так не оставлю, мама.

Глава 22 Из материалов уголовного дела

"Для начала надо разобраться по существу вопроса, - думал Михаил.- Может в архиве МВД какие-нибудь сведения сохранились?" И направил туда запрос. Результат пришлось ждать долго. И когда он совсем потерял надежду, полученный ответ превзошёл все ожидания.

В ответе значилось, что даты и место действия указанные в запросе, совпадают с имеющимися на хранении в судебном архиве деле. Кроме того, в запросе упоминается курковое ружьё шестнадцатого калибра фирмы Henry Pieper, о которое также значится в деле. И самая ценная информация, что вёл расследование Бобыкин Феофан Савельевич особо уполномоченный по территории Дзержинского и Тасеевского районов. Конкретное лицо, а это уже зацепка! Однако когда это было! Столько лет прошло. Жив ли тот Бобыкин? Кто знает?

Но поскольку заявление поступило от лица, не являющегося участником судебного процесса, ознакомление с материалами судебного дела производится с разрешения руководства суда. Для этого нужно прибыть в архив лично с паспортом. Далее значились часы работы.

Пожелтевшая от времени картонная папка оказалась для Михаила бесценной находкой. Она не просто хранила тайны следствия тех далёких лет, но имена и фамилии преступников и потерпевших.

Изучив дело от корки до корки, Михаил решил выяснить судьбу Феофана Савельевича. Учитывая дату его рождения, не особенно надеялся на благоприятный результат. Но друг? А ведь он наверняка знает больше, чем хранят пожелтевшие от времени бумажки. И когда в архивной справке увидел дату рождения и не увидел другой даты через чёрточку, несказанно обрадовался.

А самая большая удача, что тот самый оперуполномоченный Бобыкин, после выхода на пенсию, поселился в Красноярске. А значит встретиться с ним намного проще, поскольку никуда не надо ехать.